Эпилог
Большой бал в столичном королевском дворце набирал обороты. Огромное количество гостей ошеломляло. Тихий шум разговоров, отголоски музыки из танцевального зала создавали глухой рокот, из которого иногда прорывались отдельные более резкие и громкие звуки.
Мы с королем отбывали повинность, отсиживая попы на тронах — скоро в зале должны были появиться дебютантки. Обычно это так сильно не напрягало — мы немного ждали, они входили толпой, останавливаясь в центре зала. Давали рассмотреть себя, стесняясь и стреляя глазами, а потом расходились, останавливаясь возле родственников. В течении всего вечера люди общались, танцевали, пировали в пиршественном зале… Молодые мужчины прохаживались, высматривая добычу, как коршуны. За многие годы я привыкла к проведению странноватого, на мой взгляд, обряда. Уже нормально воспринимала поцелуи, которые девицы раздавали безо всякого стеснения — что поделать, раз тут так принято…
Но сегодня… я нервно поежилась, схватив Ярослава за руку.
— Не психуй, мать. Мы же договорились…
— Не могу. Это ненормально, как тут вообще пришли к этому, что это вообще за…
Огромные створки дверей, выходящих на широкую полукруглую террасу, распахнулись, и по залу пробежал более сильный гул, почти сразу утихший. В напряженной тишине на начищенные плашки драгоценного пола ступили ножки первых дебютанток. Я почти теряла сознание…
— Радость моя, ты сломаешь мне руку, — поморщился король, — мы же договорились вчера. Где же она? — растерянно шарил он глазами по толпе девиц, — распорядитель говорил, что принцесса войдет первой. Это опять твои штуки? Где Славка?
— Мам, а где Славка? — одновременно с отцом спросили близнецы, наклонившись ко мне из-за трона.
— А я знаю?! — повышая голос, поднималась я с королевского насеста, чувствуя, как мозг затапливает паника.
Оглядывались не только мы с отцом и сыновьями — многие присутствующие в зале крутили головами, в недоумении интересуясь, очевидно, друг у друга — а где же принцесса Мирослава, которая в этом году должна была первый раз присутствовать на балу, как дебютантка, вошедшая в возраст замужества?
Послышался глухой стук двери в стене за тронами, дрогнули перья на бархатных беретах охраны-ниндзя, почти сразу опять принявших расслабленные позы, и продолживших внимательно осматривать пространство зала. Из-за трона, шлепнув по попе одного из братьев, вышла и предстала пред наши королевские очи Славка. Как она выглядела после почти суточной подготовки — отмываний, откисаний, протираний, наряжаний и причесывания — я не видела. Потому что глаза застилал туман бешенства и полосатая тигриная дымка — моя Тигра появилась мгновенно, почуяв состояние хозяйки.
— Мама, мама, спокойно, пожалуйста… все под контролем. Позвольте представить вам моего жениха. Это Леональд. Мы встречаемся уже полгода… мама! Я ничего не нарушила, как видишь, и наш первый поцелуй будет здесь.
Они стояли перед нами — красивая до изумления пара. Моя Славка и юноша, вернее — молодой мужчина, взволнованный и очень решительно настроенный. Он дернулся обнять Славку за плечи — она отвела его руку.
— Это какой Леональд — из Лоранда? Я видел имя в списке членов делегации. Член посольства, не наш? — напрягся Ярослав.
— Не ваш — мой. Леон… давай!
Я рухнула на трон, открывая рот, как рыба. Моя дочь самозабвенно целовалась перед нами с мужиком, которого я знать не знала, видела первый раз, и который был иностранцем. Мы все замерли… ждали… Мужчина оторвался от девичьих губ и тихо засмеялся, купая ее в нежности своего взгляда… глаза Славки сияли от счастья.
— Я… говорила тебе, я знала, — задыхаясь, сказала она, — мама, папа, познакомьтесь с моим му…
— Э-э-э, нет! Стоп, стоп, стоп, — отмер Ярослав, — подробности, пожалуйста — род, занятие, семья, где познакомились, когда успели?
Мужчина склонился перед нами повторно, сделав плавный жест рукой.
— Леональд до Ортанэ Лорандский, наследник лорд-канцлера Лоранда. Прибыл вчера во главе посольства. Прошу прощения, что не дождался представления установленным порядком на завтрашнем приеме, но я должен был успеть…
— Мама, папа, мы познакомились в универе… на Земле. Брысь! Мама, скажи им!
— Мы поздравить! — вешались на сестру близнецы. В суете и их толкотне я прослушала начало фразы:
— … от меня ожерелье, любимая?
Я дернулась, Ярослав придержал меня за локоть. Замерев, смотрела, как полупрозрачные камни дымчатого серебристо-серого цвета ложатся на шею Мирославы, как она задыхается от восторга, потянувшись губами к губам мужчины. Как сильные мужские руки жадно тянутся, подхватывая ее под спину и колени… и мою дочечку, мою хитрую… выдру уносят обратно к нам за спину. Ниндзя невозмутимо прикрыли за ними дверь…
— Я не переживу, — простонала я, закрывая глаза и белея…
— Наследная должность… будущий глава Кабинета министров… соседнее государство… Радость моя, ну что ты так нервничаешь? Договоримся… наладим отношения… они же за этим и приехали. Я и сам давно не против. Поможем им с болотными духами — они снизят цены на самоцветы… Опять же… вот лисица… — рассмеялся Ярослав, — а отец мне намекал, но я не понял. Она уже познакомила его со всеми нашими, это просто семейный заговор молчания. Хотя что тут такого? Я что — такой страшный, не понял бы?
— Ты с ума сошел, вообще? Полгода отношений… непонятных… возможно — бесперспективных. Это земная любовь! А если бы они не совпали, что тогда?
***
— Вот-вот, тебя-то они и боялись… не меня. Ты просто душила ее контролем и опекой. Ты же запретила ей быть здесь! Ты последнее время держала ее на Земле, как в ссылке, она не могла решать ничего сама. Она вымолила этот бал… Не сказала? Ты сама виновата. И что тут такого страшного? Подумаешь — полгода… Ариша, я за год до поцелуя знал, что ты мне нужна. Соберись, пожалуйста, нужно заканчивать с этим. — Он обвел глазами зал, кивнул головой. Зазвучала тихая музыка, дебютантки разошлись, растворились в толпе.
— От силы час потерпеть…, а может, потанцуем сегодня? Ребята, вам еще рано, хоть и здоровые лбы уже, но уйти сейчас придется.
Половина ниндзя невозмутимо повернулись к наследникам — Владимиру и Всеволоду и принцы вместе с охраной не очень охотно покинули бал. Сейчас сядут за шахматы или пойдут в фехтовальный зал. Хотя для фехтования уже поздновато… Охрана сомкнулась за нашими спинами.
Кружась потом в танце, Ярослав прижимал меня к себе все теснее и теснее, зарываясь носом в волосы за моим ухом. Замер, остановившись вместе с музыкой, и выдохнул:
— Сумасшедше выглядишь… и пахнешь. Я просто дурею от тебя, это такая отрава…
— Я отрава?
Он не слушал меня, шепча в ухо:
— Домой? Разворачивайся тихонько и пошли… Два сына-оболтуса это хорошо, но дочечку от нас вскоре увезут. Ты не переживай — он наследником будет еще лет сто. Ларинару до Ортанэ нет еще и трехсот. Доучатся… скорее всего — экономика и управление, что же еще, раз в одном универе. Поживут в свое удовольствие, — успокаивал он меня, огорошив в конце:
— Давай организуем маленькую, а, Ариш? У нас хорошо получается — вон какие красавцы. Тринадцать лет… ты отдохнула, ну неужели совсем не хочется? Ведь все наладилось, все успокоилось, можно и малышку, а?
Я и сама загорелась еще во время танца и поэтому согласно и осторожно разворачивалась в пышных юбках к выходу, прикрывая ими решительно настроенного на продолжение рода короля. Девочка? Маленькая принцесса… бантики… косички…
Тринадцать лет мальчишкам… Я не могла решиться на них почти пять лет… Потому что боялась. Потому что пять покушений и куча сложностей, потому что чувствовала себя чужой здесь, боялась всех — от служанок до охраны-нанидов, которых Ярослав продолжал называть «ниндзя», что и прижилось, в конце концов.
Боялась не напрасно — первые разы спаслась только благодаря тому, что мы скрывали от окружающих то, что я обрела вторую сущность — свою Тигру. Именно она оторвала руку, занесшую надо мной отравленный кинжал, она учуяла яд в воде, которую подала мне приветливая крестьянка. И покушения на короля… Какие дети?
Мы все время жили в том сказочном замке в розовых горах. Нигде во всей вселенной не было места прекраснее и удобнее для проживания. Искристый розовый камень излучал мягкое тепло, поднимающееся из глубин земли. Замок не нужно было отапливать, там не было сырых холодных стен, ледяных плит пола, как в цитадели, сложенной из серого гранита, прикрывающей подход к горной гряде. Зато были бассейны с теплой проточной водой, выложенные местными целебными самоцветами, похожими на наши красные сердолики, огромные помпезные залы и уютные комнаты.
Спустя многие годы я продолжала задыхаться от восторга, любуясь то изумрудной зеленью окружающих замок лесов, взбирающихся на розовые скалы, то осенним золотом и багрянцем, драгоценной оправой обнимающим синие горные озера. Всего два месяца в году на деревьях отсутствовала листва, а на вершинах гор вспухали пышные снежные шапки. Потом вниз сбегали звонкие бурные ручьи талых вод, поднимая уровень воды в водоемах, и опять продолжалось лето.
В этом замке я знала каждого, доверяла всем, знала обо всех абсолютно все. Охрана подчинялась мне напрямую. Это было решением короля. Моя «суперспособность» видеть опасность даже там, где ее не могло быть в принципе, а в результате — наши спасенные жизни, его впечатлила. Он не понимал — мой мужчина, что хорошая мать на несколько ходов вперед, просто окинув взглядом окружающее пространство, уже просчитает, где ребенку может грозить опасность — острый угол, скользкая поверхность, опасные предметы в доступной близости. Эта моя способность вовремя предугадать и перестраховаться помогла нам выжить.