15

Как и каждый день в этом затерянном уголке мира, после полудня экваториальное солнце начало свой головокружительный спуск к закату, окрашивая дымку харматана в различные оттенки жжёной охры.

В час, когда местные летучие мыши, огромные, как чайки, зашевелились под листьями высоких пальм, готовясь вылететь на вечернюю прогулку, улицы Санта-Исабель начали понемногу пробуждаться от полуденной дрёмы, заполняясь праздными туземцами, лениво глазеющими на витрины магазинов, влюблёнными парочками, ищущими местечко, где бы укрыться от любопытных глаз, и усатыми кабальеро в гавайках, приподнимающими шляпы при встрече с соседями по пути в бар.

Белое одноэтажное здание с балюстрадой, выстроенной в том же стиле, что и парапет набережной, было, похоже, центром общественной жизни Санта-Исабель. Молодые люди то и дело входили и выходили — парами, группами или поодиночке, а с террасы доносились звуки музыки, которая, казалось, воодушевляла всех проходящих мимо.

— Ну, что, готова? — спросила Кармен.

— Я никогда этого не делала. — пролепетала Жюли. — Я даже не знаю…

— У тебя все прекрасно получится, — заверила Кармен. — Ты только улыбайся и изображай интерес, а уж они сами за тебя все сделают, вот увидишь.

Глубоко вздохнув, француженка кивнула.

— Пойдём, — Кармен настойчиво подтолкнула Жюли в сторону распахнутых дверей «Чирингито».

Спустя несколько секунд все головы в зале повернулись к ним, все разговоры погасли, как будто струя из брандспойта погасила пламя.

В элегантных тонких платьях пастельных тонов, с умелым макияжем, который ещё больше подчёркивал их красоту, Кармен и Жюли казались двумя супермоделями, по какому-то странному капризу судьбы попавшими в этот захолустный бар прямо с парижского показа мод.

Несколько сидевших за столиками местных женщин с восхищением и завистью уставились на воздушные платья, летящие по воздуху, подчёркивая великолепные фигуры. Мужчины, напротив, никак не могли выбрать, что их больше привлекает: естественная невинная красота Жюли или звериная чувственность, исходившая от Кармен Дебаж.

— Добрый вечер, — спокойно и уверенно произнесла Кармен.

Ответом ей было какое-то неясное бормотание, скорее похожее на заикание. Даже бармены за стойкой, казалось, окаменели с недомытыми стаканами в руках и бутылками, чьё содержимое лилось на стойку

— Их здесь нет, — прошептала Жюли на ухо Кармен.

— Пойдём наверх, — она Кармен указала в сторону лестницы, притаившейся в дальнем углу. — На террасу.

Жюли снова кивнула и последовала за Кармен, чьи каблучки стучали по деревянным ступеням, отдаваясь в голове подобно ударам колокола и контрастируя с поражённым безмолвием, которое они после себя оставили.

— Можно подумать, они много лет не видели ни одной женщины, — пробормотала француженка, поднимаясь по лестнице и в последний раз оглядываясь на толпу, все ещё смотрящую им вслед.

Кармен остановилась, с улыбкой повернувшись к ней.

— Как нам уже говорили, в Санта-Исабель приходится лишь одна женщина на двадцать мужчин, — напомнила она.

— Правда? — Жюли удивлённо распахнула глаза и тоже улыбнулась. — Просто невероятно! Тогда даже странно, что нас до сих пор не разорвали на куски!

Кармен лукаво подмигнула.

— Подожди немного: то ли ещё будет! — пообещала она.

На террасе «Чирингито» пахло вербеной; её украшали флажки и гирлянды разноцветных огней; тут и там стояли столики, а гости играли в карты или сгрудились вокруг рулетки, подпевая Бингу Кросби, чья песня «Только один шанс» — неслась из проигрывателя.

— Думаю, это они, — прошептала Жюли, покосившись на столик в дальнем углу террасы.

И действительно, за столиком привольно расположилась группа из шести человек, перед которыми стояло несколько стаканов и наполовину опустошённая бутылка мартини. Трое из них носили нашивки морского флота, и все без исключения выглядели несомненными итальянцами, несмотря на безупречный вид, наглухо застёгнутые рубашки и тщательно приглаженные волосы.

— Но здесь нет мест, — с тревогой в голосе прошептала француженка, осматриваясь. — Все столики заняты.

Кармен лукаво улыбнулась.

— Ты хотела увидеть волшебство? Смотри.

Кошачьей походкой она пересекла террасу и направилась в сторону офицеров с «Герцогини», которые уже заметили их появление и моментально отреагировали, поспешно вставая и прихорашиваясь.

Однако Кармен сделала вид, будто и вовсе их не заметила, повернувшись к соседнему столику, где сидела парочка юнцов лет двадцати, с которыми едва не случился сердечный приступ, когда она спросила, не будут ли они столь любезны, позволив сесть за свой столик ей и её подруге.

Юноши тут же вскочили и любезно пододвинули им стулья; наверное, они бы отдали им даже ключи от своих машин, если бы те у них были.

Кармен поманила за собой Жюли, и вскоре обе уже сидели не более чем в метре от группы итальянцев. Те тут же заёрзали, оживившись, словно выводок мышей при виде корочки сыра.

Потребовалось добрых десять секунд, прежде чем один из них подошёл к ним и пригласил за свой столик, чтобы выпить вместе. Спустя две минуты они оказались в окружении шестерых итальянских моряков со стаканами виски в руках. Итальянцы изо всех сил втягивали животы и принимали эффектные позы, которые видели в кино у Кларка Гейбла, напоминая стадо павлинов, распустивших роскошные хвосты.

— Так значит, вы моряки? — спросила Кармен, как будто в этом можно было усомниться. — Все шестеро?

— Да, синьорина, — ответил старший, тот, что представился как Антонио.

— Кармен Салам, — назвалась она в ответ. — А это Жюли Андрю, — указала она на рулевую «Пингаррона».

— Очень приятно, — произнёс моряк, целуя руку той и другой.

Оба ответили на приветствие дрожащим голосом; Кармен сделала вид, будто бы в её жизни впервые происходит нечто подобное; Жюли не пришлось даже притворяться.

— А что делают в Санта-Исабель столь прекрасные дамы? — спросил другой офицер, который представился как Мирко.

— Мы прибыли вчера на «Бельчите», — ответила Жюли, указывая в сторону судна, пришвартованного у пирса в двухстах метрах от них.

— Вот как? — в голосе третьего офицера звучали недвусмысленные сомнения.

— Увы, — ответила Кармен с таким видом, будто ей неприятно об этом вспоминать. — Это было ужасное путешествие от самой Испании. — Она кокетливо заморгала и коснулась рукой плеча Жюли. — Зато теперь мы здесь, на берегу, и собираемся наверстать потерянное время. Не правда ли, дорогая?

— Конечно, — кивнула та, подражая кокетливому тону подруги. — Мы рады будем повеселиться.

— Отлично! — Антонио обнял за плечи своих спутников. — Это — как раз подходящее местечко!

— А вы? — невинно спросила Кармен. — Вы ведь итальянцы, да? Что вы здесь делаете?

— А мы прибыли на «Герцогине д'Аоста», — объяснил Мирко, указывая на своё судно. — Вон на том судне, пришвартованном рядом с «Бельчите».

— Ах, какое чудесное совпадение! — воскликнула Кармен с таким видом, словно это и впрямь случайное совпадение. — Значит, вы морские офицеры… и у вас такой красивый корабль. И такой большой! Я уверена, что там у вас все такое же… большое, — она игриво посмотрела на итальянцев, давая понять, что имеет в виду не только размеры кают. — Нам бы хотелось вас навестить!

— Нам бы тоже очень этого хотелось, — ответил Мирко, изо всех сил стараясь сдержать эмоции. — Сегодня же… если вы пожелаете.

Кармен на миг задумалась.

— На сегодня у нас другие планы. Да, Жюли?

Француженка, которая совсем уж было испугалась, что Кармен говорит серьёзно, восторженно закивала.

— Да. Другие планы… Никак не получится… Но потом… в другой раз, — она улыбалась, но в улыбке сквозила нервозность.

Кармен с видимым сожалением пожала плечами.

— Боюсь, в ближайшие дни у нас и впрямь не будет времени, — печально вздохнула она.

— А почему бы нам не пригласить их на завтрашний приём? — спросила Жюли. — Думаю, они будут рады прийти.

— О! Конечно же! — воскликнула Кармен. — Превосходная идея!

— Приём? — хором переспросили сразу несколько голосов с явным интересом.

— Завтра мой день рождения, — пояснила Кармен. — А вечером я устраиваю вечеринку в казино. Вы не хотите прийти? Будет хорошая еда, выпивка, музыка… ну и мы, разумеется, — подмигнула она.

Моряки переглянулись, после чего хором ответили «да».

— Чудесно, — улыбнулась Кармен, заставляя таять сердца итальянцев. — А вы знаете, о чем я подумала? Мне бы хотелось пригласить на торжество всех офицеров с вашего корабля. Думаю, у вас давно не было настоящего праздника.

— Вы хотите пригласить всех? — спросил Антонио. — Это будет нелегко. Устав запрещает…

Кармен тут же с жаром ответила:

— Разве нельзя один раз сделать исключение? Ведь речь идёт о моем дне рождения, — словно невзначай, она коснулась руки итальянца. — Сделайте это для меня… — чувственно прошептала она, — и уверяю вас, это будет поистине незабываемый вечер…

Спустя полчаса им пришлось спасаться бегством от назойливых итальянцев с их пылкими признаниями «О, прекрасная донна» и «Я люблю тебя», которые они повторяли через каждые два слова. Один из них в порыве чувств даже порывался сплясать неаполитанскую тарантеллу.

Теперь обе возвращались на «Пингаррон», цокая каблучками по асфальту Куэста-де-лас-Фьебрес.

— Боже, ну что за пиявки! — не унималась Жюли, поправляя платье. — Самые кошмарные мужчины, каких я только встречала в жизни.

Кармен тихо улыбнулась.

— Ты не так много встречала в жизни мужчин, дорогая.

Француженка покосилась на профиль Кармен.

— Я всегда считала… — она немного помедлила, прежде чем продолжить, — всегда считала, что твоя жизнь — сплошной гламур и роскошь, но теперь… после этого… — она боязливо оглянулась, — даже не представляю… как ты вообще смогла выжить?

Кармен хотела было отделаться несколькими дежурными фразами, но Жюли заслуживала честного ответа.