Напыщенность полицейского сменилась желанием оправдаться перед Кармен.

— Только когда они этого заслуживают, — ледяным тоном пояснил он. — Вы же сами знаете, пожалеть розог — испортить ребёнка. В конце концов, — закончил он, — это для их же блага.

Райли уже открыл рот, чтобы резко ответить усатому жандарму в потешных шортах, когда Джек с силой сдавил его плечо, призывая к молчанию.

— Нам нужно идти, — напомнил галисиец. — Мы должны успеть купить билеты, пока не закрылись кассы.

— Не стоит спешить, — ответил Алекс. — Кассы открыты до…

— Идём, — заявил Джек не терпящим возражений тоном. — Сейчас же.

Мгновение Алекс смотрел на старпома, как всегда, желая возразить, и почти как всегда, в конце концов уступил здравому смыслу.

— Хорошо, идём, — сказал он, раздражённо вздохнув сквозь зубы, затем повернулся и направился вслед за Джеком, не простившись с полицейским, который, глядя им вслед, неодобрительно покачал головой.

После двадцати минут ходьбы по широким пыльным улицам Леопольдвиля они добрались до городского вокзала, где заказали целое купе в вагоне первого класса поезда, который через три дня отправлялся в Матади.

Когда Кармен узнала, что ей предстоит провести ещё целых три дня в этом жарком и душном городе, где не было спасения от зноя, а москиты одолевали двадцать четыре часа в сутки, она попыталась уговорить кассира продать ей билеты в третий класс, как она уже сделала на пути сюда. Однако на этот раз кассир остался равнодушен к её чарам и наотрез отказался продать билеты, а потому Кармен не осталось ничего другого, как смириться с тем, что придётся провести эти дни в своём номере, сидя сложа руки под вентилятором.

На секунду Кармен подумала, что её ожидание могло бы быть более сносным, если бы вместо книги в её руках было тело Райли, но она тут же отбросила эту мысль, понимая, что это ещё больше осложнило бы все.

Когда они вернулись в гостиницу, Райли, усталый и злой как собака, не мог думать ни о чем, кроме горячего душа и стакане холодного пива, который так и стоял у него перед глазами. Однако едва они вошли в вестибюль гостиницы, как увидели Хадженса, восседавшего в кресле напротив входа с довольной улыбкой от уха до уха. Казалось, он уже давно их поджидал.

— Добрый вечер, — поприветствовал он их с неожиданной любезностью, откладывая в сторону газету, которую читал. — Ну, как прошёл день?

Райли на миг растерялся, весьма удивлённый столь неожиданным дружелюбием — как, впрочем, и остальные.

— Полагаю, не так, как у вас, — ответил он.

Офицер УМР расплылся в улыбке.

— О, разумеется, — рассмеялся он, вставая. — Не желаете ли составить мне компанию и посидеть в салоне, а я бы вам рассказал о своих успехах?

— Честно говоря, нет, — ответил Джек. — Мы хотим удалиться в наши номера и принять душ.

— Всего лишь пара минут, — настаивал коммандер, указывая на застеклённую дверь, ведущую в салон гостиницы.

— А нельзя ли поговорить прямо здесь? — спросил Алекс, не имевший ни малейшего желания рассиживаться в салоне с Хадженсом. — Я вообще-то тоже хочу принять душ, — он указал в сторону лестницы, ведущей в номера.

— А вот мне удалось кое-что раздобыть, — прошептал коммандер, оглядевшись и убедившись, что их никто не подслушивает.

Райли чувствовал себя слишком усталым, чтобы с ним спорить.

— И что же вам удалось раздобыть? — спросил он.

— Судно, — самодовольно заявил коммандер. — Судно, чтобы искать Кляйна.