— Ладно, ладно… — согласился надсмотрщик и тут же вновь повернулся к истекающим потом грузчикам. — Индо! Тамбола! Ну, отведаете вы у меня палок! — воскликнул он, потрясая в воздухе дубинкой. — Вот ведь чёртовы негры… — он заискивающе улыбнулся, но так и не нашёл сочувствия у обоих моряков.

— Мы лучше пойдём, — поспешно сказал Джек, видя, как на скулах Алекса заходили желваки. — Большое спасибо за информацию.

— Большое спасибо вам — за табак, — немного смущённо ответил бельгиец, вынимая сигарету изо рта. — Надеюсь, если вам повезёт найти этого типа, вы расскажете мне эту тайну. За такую историю меня в клубе целый месяц будут угощать бесплатной выпивкой.

— Ну разумеется, — безбожно соврал галисиец, торопясь убраться и почти силой утаскивая за собой Алекса. — Мы непременно расскажем вам обо всем, что удастся разузнать.

— Нет, до чего гнусный сукин сын! — сквозь зубы выругался Райли, уже повернувшись спиной к надсмотрщику. — Вот взял бы эту дубинку и обломал бы о его собственные бока…

— Да успокойся уже, — бросил на ходу Джек. — Такие уж здесь порядки. Мы не можем переделать Африку, Алекс.

— Да знаю я, знаю… — кивнул он, сплюнув сквозь зубы. — Порой я не могу понять, в чем же разница между нацистами и так называемыми Союзниками.

— Все очень просто: Союзники — это те, кто нам платит; нацисты — это те, кто держит при себе наши фото, мечтая бросить нас в застенки Гестапо.

Райли раздражённо вздохнул.

— Надеюсь, это не единственное отличие.