Коммандер Флеминг встряхнул в руке потёртую книгу, словно пытался определить её вес.

— Я всегда задавался вопросом, — признался он, разглядывая картинку на обложке, — что имел в виду Джозеф Конрад, давая книге такое название: «Сердце тьмы»? Что он считал сердцем тьмы: ужасные джунгли в самом сердце Африки или… тьму в сердцах людей?

Райли не сразу ответил, задумчиво глядя на маленькую книжечку, привлёкшую их внимание. Он и сам давно уже задавался этим вопросом.

— Возможно, он имел в виду и то, и другое, — признался он наконец. — Или оба эти понятия — в одном лице. Одну и ту же тьму — просто в разных формах.

— Мы побывали во тьме, — задумчиво прошептал Флеминг.

— Мы побывали во тьме, — произнёс вслед за ним Райли.

В каюте воцарилось гнетущее молчание. Наконец, Флеминг устало вздохнул и, снова поставив книгу на полку, выпрямился на стуле.

— Короче говоря, — сказал он, сложив руки на коленях, — не стану больше отнимать у вас время, капитан. И не буду мешать заниматься… личными делами.

Он поднялся со стула, и его губы слегка покривились в безрадостной усмешке.

— Минуточку! Вы ничего не забыли?

Англичанин удивлённо приподнял брови.

— Вы о чем?

— Осталось ещё последнее дело: «Герцогиня д'Аоста», — мрачно ответил Райли. — То, что находится в трюме номер семь… наверняка это очередной вирус работы Кляйна. Он ни в коем случае не должен попасть в руки правительства, любого, — серьёзно добавил он. — Его нужно уничтожить.

В воздухе повисла гнетущая тишина от тревожной мысли, что кто-то может завладеть смертоносным вирусом; Райли даже показалось, что он чувствует зловещий запах разложения, стоявший в том трюме.

— Не волнуйтесь, — заверил Флеминг, застёгивая пуговицу пиджака. — Это я возьму на себя.

Алекс хотел было спросить, что именно тот собирается сделать, но в последний момент передумал. Он решил, что этому человеку можно доверять и он сдержит своё слово.

Райли крепко пожал ему руку.

— Спасибо вам за все, коммандер.

Тот пожал протянутую руку и торжественно кивнул.

— Напротив, капитан, это я вас должен благодарить. И прошу вас, — добавил он, — с этой минуты называйте меня просто Флеминг. Ян Флеминг.