Продавец, ловко манипулируя одной рукой, погремел ключами, открыл тяжелую дверь и щелкнул выключателем. Скудный желтый свет вылился на крыльцо. Мелькнуло белое — забытая на бревне газета. Венька хмыкнул, взглянув на нее, и вошел в магазин.

Продавец в телогрейке еле помещался за прилавком.

— …Ассортимент не всегда соответствует, — пожаловался он. — Завезли ходячих кукол десять штук. Лежат. Раз вот их, — кивнул он в сторону Веньки, — повариха пришла, Маруська. Ну, поглядела, пощупала, платье расстегнула, по прилавку поводила, а купить — купить воздержалась: дорого. Так и затовариваемся, — вздохнул он.

«Примы» в магазине осталось двенадцать пачек, одна слегка помятая. Продавец небрежно пересчитал их. Помятую пачку он собрался было швырнуть обратно под прилавок, но поглядел на сияющего Веньку и раздумал.

— Рубль шестьдесят восемь, — быстро перемножив четырнадцать на двенадцать, объявил он. — Завернуть?

Венька кивнул. Пока продавец, шурша ломкой бумагой, заворачивал сигареты, Венька украдкой, но пристально рассмотрел торгового начальника. «Пожилой уж, — решил он, — руководитель, а невзрачный…»

— Как, понравился я вам, молодой человек? — близоруко щурясь, спросил начальник. Его веки, похожие на птичьи, подрагивали. Он будто сумел прочесть Венькины мысли. — Только не надо обманывать старше себя. Молчите? Понимаю. Понимаю, но не сержусь! — Начальник высоко поднял брови. — Я даже своей собственной жене не особенно нравлюсь, а вы говорите! — сказал он, хотя Венька краснел и молчал. — Ну, иногда я ей все-таки нравлюсь. В день получки или в день премии. Но эти дни бывают редко! — Начальник развел руками. — А простите, молодой человек, и далеко же вам возвращаться?

— Километров семь, — неохотно ответил Венька и, приняв от продавца сверток с сигаретами, с особым тщанием завязал горло своей сумки. — Может, три, а может, восемь. У меня спидометра нету, — глянул он на свои сапоги. — Считается, что семь. Мне Евстифеев сказал. «Семь верст, говорит, и все лесом».

— Что вы говорите! — изумился начальник. — Ну, раз сам Евстифеев… Семь километров в такую грязь! Это надо уметь, скажу я вам! Тут же людоедка, а не грязь! У меня, вы знаете, однажды забуксовал трактор, вы можете себе это представить? С тракторными санями. Тракторист обложил меня матом и ушел. А я остался. Но почему меня? — мелко засмеялся он. — За что? До сих пор удивляюсь! А вы, молодой человек, герой!

— Герой… скажете тоже, — смутился Венька. — А батарейки у вас есть? Круглые? — спросил он у продавца, вытаскивая из-за пазухи блестящий фонарик. — Мне парочку хотя б: совсем не светит.

— Чего нет, — ответил продавец, — того нет. Дефицит! — печально вздохнул он и посмотрел на свое начальство. — Ты Генрихом интересовался? — обратился он к Веньке. — Есть у меня Генрих, том шестой. Будешь брать?

— Нет, это не то, — ответил Венька, возвращая продавцу шестой том собрания сочинений Генриха Манна. — Я про О’Генри спрашивал, совсем другой писатель…

— Ты, Василий Андреевич, — сказало начальство, продолжая восторгаться Венькой, — должен написать о нем в районную газету. Нет, это же надо — такой героизм… Э-э, постойте, молодой человек! — крикнуло оно, видя, что Венька понял, — над ним посмеиваются, и собрался уходить, — и порылось в кармане. — О, вот она, желанная! — На свет появилась желтая пачка. — Берите, молодой герой, это вам!

— А что это такое? — спросил Венька, без охоты принимая нежданный подарок.

— Нет, он еще спрашивает! — воскликнул начальник патетически и прикрыл свои близорукие глаза почти прозрачными веками. — Это «Прима», молодой человек. А «Прима» по-латыни значит — первая. Украинская «Прима». Я, — начальник ткнул себя пальцем в грудь, — скажу вам по секрету, считаю, что лучше ее нет на свете. Понимаете, у меня есть сестра. Она на три года старше меня и считает, что я еще маленький и несмышленый. Она шлет мне по почте подарки и инструкции, как жить. Вы себе представляете?

— Спасибо большое, — с опозданием пробормотал Венька и спрятал желтую пачку в карман. Она была почти полна. «A-а, пригодится, — подумал Венька. — Ишь как расхваливает! Значит, есть за что. Пусть ребята попробуют. Они оценят».

— Слушай, ты, оптовый покупатель, — раздобрился вдруг продавец, — ты «Богатырей» вроде собирался купить. Как, не раздумал еще?

Пришлось Веньке снова развязывать свою торбу, вытаскивать деньги из кармана. Когда все снова было увязано и Венька направился к двери, продавец вдруг засмеялся и поманил его пальцем.

— А живет она, между прочим, — зашептал он, — в третьем доме, если считать от моего. От почты он тоже третий. Или гостил уже, поспел?

— Кто это? — нахмурился Венька. — Кто живет?

— Как же кто! Агния твоя, вот кто. Там она с мамашей своей и проживает. Третий дом…

— Да не надо мне. — Венька вспыхнул и дернул плечом. — Спасибо за сигареты…