Молча повернулась и ушла.

Какая разница, позовет ли он меня обратно, опомнившись, или же сегодня прогнал навсегда? Он бережно хранит старое кимоно от той женщины. Фудзи… она ему дорога даже после разлуки. Может, он ее помнит уже много лет. Много лет? Так ему же двадцать с небольшим? Выходит, с детства? Там, на картине, были два мальчика и одна девочка в хэйанской усадьбе.

Уже когда сняла задвижку с входной двери, ведущей из магазина на улицу, застыла.

Ведь картина выглядела старой, потрепанной от времени! Даже если и не периода Хэйан, то уж явно несколько десятилетий ей было, а то и веков. Нет… не может быть! Синдзиро двадцать с небольшим. Ну, тридцать. На той картине не могло быть изображение его Фудзи, потому что их обоих тогда еще на свете не было.

И, уже выйдя за порог дома Синдзиро, вспомнив, что сегодня он внезапно меня выгнал насовсем, остановилась. Поцеловал меня и выгнал! Это… это был мой первый поцелуй! Он его украл!

Отошла еще на пять шагов от его дома.

Послышался торопливый топот из глубины — и я в надежде замерла. Его гнев прошел? Он извинится, что погорячился? И завтра утром я приду к нему прибираться, как и обычно? И завтра я снова смогу его увидеть?..

Но вместо его извинения из-за двери послышался гулкий стук закрываемой задвижки: Синдзиро запирался от меня. Навсегда. Он больше не хотел меня видеть.

И, отвернувшись, побрела подальше, не обращая внимания, куда иду.

Подальше от магазинчика сладостей.

Подальше от его хозяина.

Подальше от моего второго друга.

Подальше от мужчины, укравшего мой первый поцелуй. И даже без любви. Просто на мгновение спутавшего меня с другой.

Подальше…

Запоздало поняв, я остановилась и отчаянно оглянулась на магазинчик, внутри которого больше не горел свет, а только притаилась темнота. Такая же, как и расползающаяся по городу.

Я уходила от моей первой любви. Я… Я, все-таки, любила тебя, Синдзиро! Даже если ты меня никогда не любил.