Поворачиваюсь лицом к друзьям и офигеваю. С ними стоит Макс. Злится. Так и я не в духе, милый. Съел мою маленькую мстю? Телефон свой я отключила и бросила в машине. Наверняка на нем какой-нибудь маячок есть. А вот, Анька, получит по шеям, засранка. Сдала все-таки. Подхожу ближе.

— Макс, какой сюрприз, — усмехаюсь, обнимая мужа. Не ожидал он от меня такой самоуверенности. Думал, каяться буду? Ну-ну. — Поиграешь с нами?

— Всенепременно, дорогая, — сжимает в тиски и шепчет на ухо. Так и слышится в его словах обещание скорой расправы. Игру прекращать не стали, решили по очереди с Максом играть мою партию. Пока Любимов изощрялся на дорожке, Анька свинтила, оставив нас вдвоем.

— Что за акция протеста, малыш? — Обманчиво спокойно задал вопрос Сафронов.

— Ты о чем? — Кошу под дурочку.

— Яра, — рычит мой собственник. Я улыбаюсь. — Отвечай немедленно.

— Макс, когда злишься, ты такой сексуальный, — сбиваю его с толку своим признанием. Замирает ошеломленно. Переваривает.

— Доиграешься, — снова угрожает, ничего нового.

— Иди, шары погоняй, — отправляю его, когда наступает моя очередь. Еще и промазал, блин!

— Милый, что с тобой? — Уточняю, когда возвращается ко мне. Издеваюсь просто над мужем, приложив ладошку к его лбу, типа, проверяя температуру. — Сбит прицел?

— Задушу, — шипит родимый.

— Тоже мне Отелло, — хмыкаю. — Я не Дездемона. Окстись.

Все, сейчас меня порвут, как Тузик грелку. Сафронов, не лучше неандертальца, схватил меня и поволок. Куда? До ближайшего туалета, как оказалось.

— Яра, детка, прекращай войнушку, — взмолился мужчина, опустив меня попой на каменную столешницу с раковинами. — Я соскучился, — шепчет в губы и тут же, не дав ответить, жарко целует. Ну вот, не муж, а сексуальный маньяк мне достался. Вырываюсь.

— Нет! Макс, не здесь, — прошу его.

— Прости, малыш, — прижавшись лбом к моему лбу, пытается успокоиться.

— Поехали? — Тихо шепчу, сжалившись над своим негодяем. Страдалец, тоже мне! Будет знать, как бросать молодую жену одну.

Уходим, по-английски, не прощаясь с моими друзьями. Но они меня всяко поймут, чай не маленькие. А у нас уже с Максом традиция, мириться в постели.

Раут, не раут. Приём, не приём. День выдался солнечный и теплый. Сейчас бы на пикник. Ан нет. И опять эта мука, отбывать наказание у четы Разумовских.

Сейчас я не морочилась с подготовкой. Ни парикмахера, ни визажиста. Зачем? Я ж Греза. Щелчок пальцев, вот и прическа готова. Еще мысль с пожеланием, и мейкап на лице. И делов, на пять минут-то всего.

Красное коктейльное платье и красотка. Образ завершен.

Пора двигать на скучное светское мероприятие. Вышла к поджидавшему меня Максиму. Хорош, чертяка. Мужчина-загляденье в костюме и при бабочке. Подскочил, поцеловал. Ммм.

— Малыш, у меня нет слов, — говорит тихо. — Моя Греза, я от тебя без ума.

— Безумие — это мой конек, — улыбаюсь я, сама млею от комплиментов.

Берет меня за руку, ведет к машине. Едем молча. Честно бы, лучше осталась дома. Нехорошее предчувствие не дает покоя. Нервничаю, сжимаю пальцами клатч, в попытке успокоиться.

— Яра, маленькая, с тобой все хорошо? — Беспокоится муж, заметив мои ерзания на сидении.

— Волнуюсь, — улыбаюсь в ответ уголками губ, не желая его расстраивать.

— Я с тобой.

— Я знаю.

Мы подъехали к причалу, что меня несколько обескуражило. Я думала, мы мчим в какой-нибудь пафосный особняк. А тут. Большое белое судно пришвартовано. Музыка играет. Блин, они сняли этот кораблик, чтобы на нем веселиться. Черт! Черт! Черт!

В панике оглядываюсь на Макса, мне страшно. Не умею я плавать. А то, что с моим Даром, это теперь совсем не проблема, как-то в голову мою не приходит.

Макс сжимает мою ладошку и ведет прямиком к этому кошмару, не догадываясь о моем страхе. Поднимаемся на палубу, или как это называется? Даже Википедию личную в мозгах не включаю, до того отупела от ужаса.

Нас встречают Разумовские. Нелли и Вадим. Фальшивые голливудские улыбки, холодный взгляд. Оба просканировали меня глазами. Снисходительный взор женщины. Плотоядно- оценивающий, мужчины. Меня передернуло. Мерзкие, фуу! Так и поверила, как они рады нас видеть, о чем поют на два голоса, соловьем заливаются. Притворщики.

Больше книг на сайте - Knigoed.net

Макс пожал руку Вадиму, тот попытался приложиться к моей руке. Я сделала вид тупой девицы, типа не поняла его маневра. Спрятала руки, одну за спиной, другую — в руке мужа, от греха подальше.

Слава богу, церемония приветствия закончена и мы прошли вперед, там, где уже толпились все эти Индюки, возомнившие себя Горцами. Бессмертные ж!

Снова по кругу. Приветствия, улыбки, рукопожатия. Я скромно держусь за Максом. Бесит, что разглядывают, как диковинную зверушку. На приеме у Милы мне было по фиг на данное обстоятельство. Адреналин тогда зашкаливал, не до этого было. На свадьбе тоже как в тумане, никого не замечала. Но сейчас, в полной мере ощутила нездоровое внимание к моей персоне. Брр. Сердце заходится. Буквально спинным мозгом чувствую опасность. Оборачиваюсь и вижу белобрысую шмарину. Сверлит меня злым взглядом. Что я ей сделала?

Когда подходим к мужчине, стоявшему с ней, я догадываюсь о причине ее ненависти. Мужик, кстати, тоже не добро на меня глянул. Романовы, мать их! Папа с дочкой.

Только не это! От осознания, кто стоит передо мной, кровь стынет в жилах. Они убили деда, стучит набатом в голове. Мила боится их, как огня. И я ее, в данный момент, прекрасно понимаю. А я та самая кость в горле. Передергиваю плечами и держу спину ровнее. Нет уж, не съедите акулы. Подавитесь.

— Не представишь нам свою спутницу, Максим? — Доносится до меня голос Романова.

— От чего же, нет, Лев Семенович? — Отвечает ему Макс. — Знакомьтесь, моя жена Ярослава.

— Наслышан, наслышан, — прожигает черным взглядом Романов. Скверный тип. Кстати, обращаю свое внимание, что дочь совсем на него не похожа. Блондинка от брюнета? Странно, не правда ли?

Я киваю болванчиком и молчу. Что сказать? Что мне приятно это знакомство? Нет уж, врать не буду, даже для того, чтобы соблюсти этикет.

— Она глухонемая у тебя, что ли? — Вот уже не сдержался от яда господин. — Ну, я так и думал. Чего ждать от дочери плебейки?

— Нет, я вас прекрасно слышу, — громко заявляю я. Что вылупился? Да, у меня есть голос. Выдерживаю тяжелый взгляд. — Лев Семенович, не спешите с выводами раньше времени, — усмехаюсь дерзко, глядя в лицо врагу. — А дочь у вас такая светлая, аки ангел. Явно влияние белых ночей, а не генов.

Фуух, не сдержалась. Беру мужа за руку и отходу от семейки подальше.

— Малыш, с ума сошла?

— Он первый начал, — возмущаюсь. — Не позволю унижать себя и свою мать. А ты мог бы меня защитить, а не стоять студнем!

Как меня все достало здесь! И не сбежишь. Словно в ловушке, кругом вода.

— Тихо, маленькая, — обнял Сафронов. — С Романовыми лучше не связываться. Знал бы, что они здесь будут, отвертелся от этого чертова приглашения как-нибудь. Они опасны, понимаешь?

— Я знаю.

— Может потанцуем?

— Может.

И мы пошли на площадку для танцев. Кружили, не обращая внимания ни на кого. Это же так просто. Отключить внимание на посторонних. Есть только я и Макс. Его руки, теплое дыхание на щеке, его голос, взгляд. Танец закончен, увы. Хочу домой, ыыы! Снова стихи пошли.

Максим подвел меня зачем — то к самому борту, так, что видно черную воду у кормы. Мамочки! Романтик, блин! Титаник, совсем не мой любимый фильм. Я его даже до конца не досмотрела. Дрожу всем телом, а муженек на свой счет принимает, целуя в шейку.

— Макс, давай отойдем отсюда, — жалобно заскулила я, так как предчувствие вопило об опасности.

Он не успел ответить даже. Да и я не поняла, что произошло. Резкий толчок, полет и черное марево воды, поглотившее меня. Удачная мысль о способности персонажа Акунина, незабвенного Эраста Фандорина, задерживать надолго дыхание, буквально спасает мне жизнь. Мозг мгновенно реагирует и дарует мне такую же функцию. Кислород еще есть. Еще в полете сообразила “захлопнуть варежку”, предварительно глотнув воздуха побольше. А вот с задачей выплыть на поверхность, накладка вышла. Я определенно шла ко дну. Попрощалась уже мысленно с этим светом, дура! Вместо того, чтобы намечтать умение плавать.

Сильные руки обхватили меня, помогая выбраться из пучины на поверхность. Я и сама уже очухалась, пожелала как следует себе навыки профессиональной пловчихи и активно заработала руками- ногами.

Жадно глотнула воздуха, когда вытолкнулась из глубины. Открыла глаза и закашлялась от шока. Меня крепко держал Егор.

— Ты?! — восклицаю, ничего умнее не придумав.

— Я.

— Откуда? — Дебильный разговор какой-то. Наверняка со Шмариной своей был, по углам обжимался. А тут, смотрите-ка, меня спасать удумал.

— В очередной раз тебя спасаю, — подтверждает мои мысли, предсказуемый индюк.

— Спасибо. Я сама, — отталкиваю его и плыву к берегу. Он держится рядом, не отстает. Уставшие выбираемся из воды и валимся на песок. Отдышавшись, прихожу в себя и начинаю мерзнуть. Берсенев молча, притягивает к себе, обнимает, делясь теплом своего тела. Даже не брыкаюсь. Хорошоо.

В ловушке чувств.

Закрыла глазки, уткнулась в шею Берсенева и…заплакала. Отходняк накрыл. А в его объятиях так тепло, спокойно. Он держит меня крепко, гладит ладонью по спине, гася мои нервные всхлипы.

— Тсс, все хорошо, — шепчет на ушко, а я еще больше реву, так как понимаю, что по-прежнему к нему не равнодушна. И это прозрение каленым железом прожигает мне сердце. Он — не мой, да и я — чужая жена. Макс!

Вспомнив о муже, резко дергаюсь и отстраняюсь от Егора.

— Где мы? — Хриплю, лишь бы что-то сказать и избежать неловкой ситуации. Смотрю по сторонам, только не на мужчину. Вокруг высокие сосны. Похоже на пляж. Но я не знаю, что это за место.

— Курортный район, однозначно, — отвечает Берсенев. — Сейчас пройдемся и поймем точно, где находимся. Он поднялся и я встала с песка. Черт! Еще и туфли уплыли, а я теперь босиком.