Глава 52. Дорофея

Глава 52. Дорофея

Спустя два дня Дорофею выписали из больницы. Однако это не принесло ее душе желаемого облегчения. Девушка продолжала вздрагивать каждый раз, когда проходила мимо зеркала. На лице все также красовались заживающие царапины и ставшие болотно-зелеными синяки.

— Ничего. Нужно еще немного потерпеть. Совсем чуть-чуть, — убеждала себя шатенка.

— Дорофея, подойди, пожалуйста, — позвала подругу Вероника.

Вздохнув, девушка оторвалась от созерцания своего унылого отражения и двинулась в спальню Вероники. Однако переступив порог, она остановилась, как вкопанная, не решаясь отвести взгляд.

Ее подруга кружилась перед зеркалом в очаровательном свадебном платье. На кровати валялись длинная фата, перчатки, сумочка и даже туфли.

Увлеченная собственной персоной Вероника не заметила, как побледнела подруга. Продолжая красоваться, она спросила:

— Тебе не кажется, что оно слишком сказочное? Может, стоило выбрать что-то менее помпезное?

Дорофея открыла и закрыла рот, но произнести так ничего и не смогла.

Не дожидаясь ответа, Вероника подхватила с кровати фату и с горящими от счастья глазами приблизилась к сероглазке.

— Поможешь? Сама не могу закрепить, а без нее образ неполный.

— Да, конечное, — ответила Фея и даже попыталась улыбнуться, но, кажется, у нее это не очень хорошо получилось.

— Что с тобой? — Взволнованно спросила подруга. — Опять что-то болит? Голова?

— Нет, нет. Все в полном порядке, — заверила Дорофея и дрожащими пальцами выхватила фату, — просто ты такая красивая, что у меня захватило дух.

Шатенка обошла подругу и, с энтузиазмом принялась за дело.

— Я не хотела говорить об этом до того, пока ты не окрепла, но больше скрывать не имеет смысла, — уже не так энергично произнесла Вероника, — мы с Виктором вступим в брак в следующую субботу.

— Рада за вас! — Машинально ответила Дорофея.

— В связи с последними событиями было решено не устраивать пышное торжество, а позвать только самых близких. Но все же на традиционных нарядах жениха и невесты Виктор настоял.

— И правильно сделал, — уверила подругу шатенка, — ты правда очень красивая.

Закончив с фатой Дорофея, подвела Веронику к зеркалу. К сожалению, на поверхности отражалась не только счастливая невеста, но и ее зеленовато-бледноватая подруга с потухшим взглядом.

— Эй, ты чего такая? — Не унималась Вероника.

Дорофея не успела вовремя прикусить язык и слова вылетели против ее воли:

— Он ни разу не позвонил.

— Я бы тоже не позвонила, если бы услышала, что меня не хотят видеть. — Стала на защиту Сальватора Вероника. — Набери сама. Попроси, чтобы приехал. Думаю, он не откажет.

Шатенка только отрицательно покачала головой.

— Сначала пусть сойдут синяки.

— Вот упрямая. Ладно, я обещала Виктору молчать, но все же расскажу, — твой босс забросил дела, стал совсем нелюдим, выглядит уставшим и безразличным ко всему. Неужели ты не понимаешь, что своим упрямством заставляешь его страдать и при этом страдаешь сама? Что за мазохизм такой?

— Я все исправлю, когда сойдут синяки, — упрямо повторила девушка.

Веронике захотелось наброситься на Дорофею и трясти-трясти-трясти… до тех пор, пока ее воспаленный глупостью мозг не встанет на место.

К тому же она знала то, о чем даже не догадывалась ее подруга. Вчера глубокой ночью, после неистового занятия любовью, Виктор шепотом поделился неприятной новостью. Сальватор наотрез отказался присутствовать не церемонии бракосочетания и еще заявил, что уже купил билет в Италию. Вылет с пятницу. Как раз за день до празднества.

Веронике хотелось открыться и рассказать обо всем Дорофеи, но она не могла, потому что дала слово будущему мужу не лезть в чужие отношения. Виктор был уверен, что они взрослые люди и сами разберутся. Ей бы хоть половину его уверенности.

— Смотри подруга, потеряешь своего любимого мужчину, а вместе с ним и сердце.

Дорофея упорно молчала, уставившись немигающим взглядом на свое отражение. Наконец, она словно вынырнула из тех темных вод, в которых плавала последние два дня и сказала:

— Не потеряю.

Вероника лишь печально вздохнула и покрепче стиснула зубы. Теперь даже ее внешний вид не приносил удовольствие. Казалось, будто вся квартира заполнилась горечью и болью последних неприятных событий.