— Что же вы так её довели? — спросил он. — У неё едва ли выкидыш не случился. Мы спасли малыша и мамочку. Сейчас её переведут в реанимацию через пару часов.

— Могу я быть с ней? — задал я вопрос так сильно интересующий меня. Врач только хмыкнул.

— По какой причине, я должен вам это разрешить? — подняв бровь и смотря на меня, вопросительно спросил он.

— По той причине, что она беременна моим ребёнком, и тоже доктор, — я начал ещё больше беситься.

— Ну, раз Вы доктор, а ещё и отец ребенка. То Вы должны понимать, что в реанимацию впустить никого не можем. По крайней мере, первые несколько часов.

— Можно вас на пару слов, — Валерий Михайлович усадив меня на стул, отвел в сторону доктора. О чём-то с ним поговорив пару минут тот кивнул и разрешил мне присутствовать в реанимации.

Снежана долго не приходила в себя. Я знал, что этот процесс не быстрый, но когда ты по ту сторону, переносится это легче.

Тиканье приборов надоело так, просто до опупения. Я уже больше суток сижу около неё, с регулярной периодичностью сжимаю её бледную руку.

Всё время шепчу ей “Борись!”, “Не оставляй меня!”. Потому что прекрасно понимал, что ей сейчас во сто крат тяжелее. И вот уже по окончанию вторых суток пребывания её в реанимации, я наконец-то увидел признаки того, что малышка приходит в себя.

— Снежана, — едва слышно позвал я девушку. — Тише родная, всё хорошо!

Когда она попыталась приподняться, надавил ей слегка на плечо, заставляя остаться на месте. Нажал на кнопку вызова медсестры. Подошедшая девушка задала стандартные вопросы и не вытащила интубационную трубку. Мотивируя это тем, что моя малышка, настолько ещё слаба, что не сможет дышать самостоятельно. Поэтому погладив её по голове, я тихим спокойным голосом сказал:

— Поспи ещё родная.

У Снежаны были такие глаза, что я не сразу понял, что на нервничает и хочет узнать про ребёнка. Но я не успел ей сказать, что с малышом всё хорошо. И чтобы она не волновалась. Просто-напросто не успел. Моя родная девочка прикрыла глаза и тут же провалилась в такой нужно ей сон. Еще через восемь часов, за которые меня пытались выставить за дверь сотню раз, хотя бы перекусить и попить. Но я только мотал головой и отказывался. Не могу оставить свою любимую девочку.

И вот наконец-то Снежана сжала мою руку, которую я не выпускал практически ни на секунду. Я опять-таки нажал на кнопку, и пришедшая медсестра наконец-то вытащила трубку из горла моей нимфы.

Снежана хрипят спросила:

— С малышом всё нормально?

— Да милая, наш малыш в порядке.

По щекам снежки катились крупные слезы, и она в защитном жесте положила руки на живот. Мне самому хотелось плакать и одновременно петь от того что наконец-то то с моими самыми любимыми людьми на земле всё в порядке.

Та же медсестра позвала врача. Он подвез узи-аппарат и налив гель на датчик начал водить по животу моей красавицы.

— Ну вот, с малышом тоже всё хорошо, — он включил звук, и мы услышали самый желанный звук на свете — сердцебиение нашего ребёнка.

Мне захотелось задать вопрос про пол ребенка, но Снежка опередила.

У меня будет мальчик? — зарёванная спросила она доктора.

— Да, у вас будет замечательный мальчик, с ним всё хорошо. Так что через пару часов мы вас сможем перевести в обычную палату. Ничего у нас тут в реанимации задерживаться, — улыбнулся он ободряюще.

И действительно! Я был очень рад тому факту, что с малышом всё хорошо. И неважно девочка у нас родится или мальчик, мы всё равно будем счастливы вместе. Я ни за что не отпущу её от себя ни на шаг.

Откровения

Скачано с сайта knigomania.org

Снежана

Когда очнулась в следующий раз, мне вытащили ненавистную трубку. Горло горело так, что хотелось запихнуть в рот тонну мороженого. Глотать было безумно больно, но я понимала, что это была необходимость.

С большим трудом спросила у Тёмы как наш малыш. Любимый улыбнулся и сказал, что уже все в порядке. И сразу же из моих глаз брызнули горячие слезы.

В этот момент пришёл врач и, сделав УЗИ, подтвердил, что все теперь будет хорошо. Для меня звук бьющегося сердечка моего маленького, был самой лучшей музыкой.

Через пару часов меня перевели в ВИП палату. Артём не отходил ни на секунду. У него залегли под глазами такие синяки, что мне было его жалко и одновременно страшно за здоровье. Но на все мои просьбы о том, чтобы поехать отдохнуть, Тёма отвечал отказом.

Палата была кипенно белая, с серо-зелёными жалюзи и двумя современными больничными кроватями. Стол, стоявший у окна, тоже белый с задвинутыми двумя железными стульями. Единственное что отличало это палату от обычной — была своя уборная и телевизор, висевший на стене напротив кроватей.

Когда в палату зашёл тот самый мужчина с тростью, с которым мы ехали в машине, я немного напряглась. Ведь ему пришлось все бросить и ехать ко мне на выручку, хотя я не знаю всей ситуации. И не могу рассуждать.

— Здравствуй, Снежана, — мужчина подошёл к моей кровати и присел на стул пододвинутый Тёмой. — Как ты себя чувствуешь? Как мой внук?

На последней его фразе я зависла, а любимый только пожал плечами, мол, ничего не знаю и вообще.

— Всё хорошо, — промямлила я через пару секунд.

— Валерий Михайлович, пока вы здесь я быстро в душ, — Артём взял сумку, которую отдал, зайдя ему седовласый мужчина. — Спасибо за вещи.

— Пожалуйста. Тём! — остановил он его уже около входа в уборную. — Я Снежане расскажу, что и как.

Артём только кивнул и удалился. Я села поудобнее и приготовилась слушать.

— Артём мой сын, — начал с места в карьер Валерий Михайлович. — Но мы с ним узнали об этом только совсем недавно и почти одновременно, — мои глаза наверняка сейчас были похожи на два огромных блюдца. — Да бывает и такое, — грустно улыбнулся он.

Всё же говорить мне было ещё очень больно. И в горле бесконечно першило. Я протянула руку и взяв бутылку с водой с прикроватной тумбочки. Жадно отпила несколько глотков и только тогда смогла задать вопрос.

— А зачем меня похитили? — сейчас он для меня был очень важным. Мужчина опустил глаза и сложил руки в замок у себя на коленях. Он всё так же, не выпуская из рук свою трость, которая оказалась, зажата между его ладоней.

— Вообще эта история очень длинная. Давай я расскажу тебе немного вкратце, — он тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула. — Понимаешь, я всегда думал, что у меня не может быть детей, — я приподняла удивление брови, а Валерий Михайлович только хмыкнул. — Моя жена утверждала, что это я бесплоден. Потому что я знал, когда она исчезла на год, что у неё родился ребёнок. Да в тот момент мы очень сильно поссорились, она ушла от меня. Я даже не думал, что та женщина, которая меня любит и которая, прожила со мной уже более пяти лет… сможет так меня предать. Но я закрыл глаза на это. Пожалуй, поначалу, когда она вернулась, хотел предложить развестись. Но Зоя сделала вид, что у неё нет сына, поэтому и я не стал настаивать, когда она вернулась ко мне. Кому я нужен бесплодный? Наверное, я тюфяк, потому что безоговорочно верил этой женщине. Когда через пятнадцать лет выяснилось, что она родила от моего сводного брата…

Вот сейчас мне стало очень жалко этого мужчину, он, рассказывая, осунулся и стали заметнее на лице морщины. Я знала на интуитивном уровне, нельзя показывать ему, что я жалею, сильные мужчины этого точно не любят. А что сидящий напротив Валерий Михайлович являлся таковым, я не сомневалась.

— Тогда, я стал Дениса натаскивать и втягивать в бизнес. Он мне был как родной. И чего ему не хватало, непонятно. Потом я случайно услышал, как Зоя разговаривает с кем-то по телефону и требует, чтобы они нашли моего сына. О каком сыне в тот момент шла речь, я так и не понял. Она приказным тоном говорила.

Вот я и подумал, а потом и поручил на свою голову этому оболтусу Денису, чтобы он нашёл сына. А у него и моего брата были явно другие планы на мою фирму. Соответственно и на деньги, которые я хотел после смерти завещать своему родному сыну. Конечно, если бы таковой действительно нашёлся.

Мужчина замолчал, на его лбу залегла крупная морщина. Я молчала и ждала продолжение истории. Говорить Валерию Михайловичу было тяжело, но он через несколько минут продолжил.

— Приблизительно через неделю, у меня закрались сомнения, что брат и его сын водит меня за нос. — Поэтому я получил своему личному охраннику и другу Борису провести расследование. Когда мне положили на стол все данные об Артёме, я был просто в шоке. Тёма оказался сыном девушки, которую я любил всю свою жизнь, а она вышла замуж за другого.

Наша компания состояла из четверых, изначально Валера, тот которого Артём считал всю свою жизнь своим отцом, дружил с моей нынешней женой Зоей. Ну а соответственно я, с матерью Тёмы. Мы всегда были вместе, и в институте и после него. В какой-то момент, когда я уже хотел предложить любимой выйти за меня замуж. Она резко бросила меня, не объяснив ничего. И стала встречаться с Валерой, — мужчина усмехнулся. Потер подбородок не переносицу.

— Каким же я тогда был дураком! Юным и таким впечатлительным. Почему я сразу поверил Зое и Валере? Сам не нашел и не спросил у любимой женщины что такое могло произойти? Почему она меня бросила? — В глазах мужчины отражалась боль. — Да, на тот момент у Валерия всё получалось лучше, чем у меня. Он пошёл по карьерной лестнице вверх, а я так и остался простым смертным. Ну а дальше, мне было настолько плохо от её предательства, что я решил уехать в Москву, и начать свою жизнь заново.

Зоя следовала за мной по пятам, она всегда была рядом, подставляла своё плечо. В трудные минуты была со мной, утешала. Тогда мы перебивались с копейки на копейку. Я даже пошёл работать грузчиком, но злость и молодость помогли мне не выбиться в люди.

А совсем недавно, буквально четыре месяца назад, мне поставили диагноз, при котором долго не живут. Это выяснилось через некоторое время после того, как Борис нашёл Артёма. Я прошёл медкомиссию и, сдав анализы, мне поставили рак. Вот поэтому я и захотел найти сына и увидеть его. Да я уже не молод, но еще меня списывать пока рано. Я буду бороться! — посмотрел он на меня с улыбкой.