Глава 4
Глава 4
В избушке с тех пор, как мы ее покинули, ничего не изменилось. Сени, небольшая комната с печкой.
- Сейчас потихоньку отобедаем, а потом колдовать начнем, - деловито сообщила баба Яга.
- Может, с дороги в баньку сходим, а то нас с Машей так растрясло, хотелось бы сначала косточки погреть, - жалобно простонала баба Янина, заглядывая мне в глаза в поисках поддержки.
Я тоже была согласна с бабулькой, марш-бросок также плохо отразился на моем организме, и горячий пар, помог бы восстановить так необходимые нам силы. Баба Яга смилостивилась над нами, и, открыв оконце, приказала стрельцам топить баньку. А опосля, мы, помыв руки, достали из заботливо собранных бабулями кузовков яства и принялись быстро и молча кушать.
Банька была чудесна, я сидела на лавке и обмахивала себя березовым веничком. Каждая мышца расслаблялась, а внутренние органы вставали на место и переставали бунтовать. Так сказать, мой внутренний мир приходил к гармонии. Я, прикрыв глаза, блаженно облокотилась о стену баньки.
- Маша, а что ты будешь делать с вниманием, что тебе Тихон Игнатьевич оказывает? – влезли в мое блаженство неугомонные бабуськи. - Он ведь к тебе неровно дышит!
- Дышит – это УЖЕ позитивный момент, - вяло ответила я.
- А может, в оборот Любомира взять? – хитрила баба Яга. - Он с тебя глаз не спускает.
Я приоткрыла свой правый орган зрения и поняла, что расслабляюсь и пытаюсь медитировать здесь только я. Мои старушки, методично похлопывая себя дубовыми да липовыми вениками, были в полной боевой готовности и решили устроить мне форменный допрос о личной жизни, которая, между прочим, целиком и полностью происходила на их глазах.
- Не спускает – это хорошо, значит, не потеряюсь, - ловко отнекивалась я.
- Права наша Маша, - вдруг похвалила меня баба Янина, - птицы это не ее полета. Вот воевода Святояр – орел. Богат, красив, статен, при большом деле, в почете у царя-батюшки нашего стоит. С какой стороны ни глянь, везде хорошо.
- А с чего это вы, бабушки мои любезные, Святояра мне тут расхваливаете? – подозрительно прищурилась я. - Это все кандидаты в мою постель или еще имеются?
- Да о чем ты, Машенька? - быстро пошли на попятную бабульки. - Какие кандидаты, в какую постель? Просто подметили, что мужики вокруг тебя так и вьются, так и вьются!
- А что ж вы про главного-то кандидата молчите? – зловеще спросила я.
- Это ж какого, красавица? – севшим голосом уточнила баба Янина.
- Так царя-батюшку, - подтвердила я их подозрения, - он тоже, вроде, ко мне неровно дышит, глаз не сводит, да и всем хорош! Не чета вашим кандидатам! Аж, цельный царь!
Мои бабульки повскакивали с лавочки, беспокойно переглянулись, чуть веники из рук не выронили.
- Так старый он, - поспешно предъявила свой первый отрицательный аргумент баба Яга.
- Да и вдовец с тремя детьми, - вдогонку вставила свой баба Янина.
- Ничего, у каждого есть недостатки, мы все несовершенны, но вот то, что он - царь перекрывает все его отрицательные качества, даже его скандальный характер, - угрожающе пропела я.
Старушки вновь присели на лавочку, прижав несчастные веники к груди.
- Ну не нравятся тебе вои наши, мы поняли, - заполошно всплеснула руками баба Яга. - Угрожать-то зачем?
- А это не угроза, - ответила я, - это повод поразмыслить над своими обещаниями. Прошу отнестись серьёзно и принять к сведению.
- Какими обещаниями? – заюлила баба Яга.
- Так, склерозные вы мои, в которых вы божились, что вернете меня с Ванюшкой домой.
- Только после того, как ты Елисеюшку расколдуешь, - укорила меня баба Янина.
- Вот, вот, - подтвердила я, - иначе сами понимаете…, - не стала уточнять.
У пенсионерок, известно, фантазия богатая, сами напридумывают себе казни египетские, чего мешать? На этом я окатила себя водой и пошла в сени одеваться. Хорошего понемножку, работать пора. Бабульки, недолго думая, ко мне присоединились.
Когда мы вскоре вышли из баньки, во дворе лесной избушки творилась немыслимая суматоха. Дружинники, стрельцы, конники бегали, кто с ведрами полными воды, кто с лопатами с землей, и обливали и обсыпали полыхавшую внутри многострадальную избушку. Святослав, Любомир и Тихон пытались организовать хаотичное движение подчинённых, Елисейка стоял в сторонке, покрытый сажей, и кусал губу. Баба Яга метнулась к избе, прочитала стишок себе под нос, и пламя тут же погасло. А мы с Яниной подбежали к перепачканному царенку и начали его крутить в разные стороны и осматривать на вопрос полученных повреждений. К счастью, царевич был цел и невредим, но перепугался знатно.
- Совсем люди страх потеряли, уже избушку бабы Яги жгут, - громко возмущалась хозяйка избы, стоя посреди своего двора и с нехорошим прищуром оглядывая всех присутствующих.
Она, не стесняясь, стала подходить к каждому и обнюхивать их. Те ежились, но стояли на месте.
- От тебя голубчик дымом больно тянет. Ты мою избушку поджег? – зловеще вопросил эксперт по колдовству.
- Я царевича из горящей избы вытаскивал, - оправдывался бледный конник.
- А что у нас царевич совсем немощный, сам из горящей избы выскочить не может?
- Так спал он, видно, совсем с дороги уморился, вот и заспался, - гнул свою линию несговорчивый конник, ни в какую не соглашавшийся признать себя виноватым.
- А от тебя почему дымом тянет? – продолжала допрашивать Яга рядом стоявшего стрельца.
- Так я тоже в избу за царевичем полез, один бы он не справился, - кивнув на конника, ответил стрелец.
- А я двери с горницу держал!
- А я двери в сенях!
- А я ваши узелки с вещами выносил!
- А я…
- А я…
Понеслось со всех сторон. Баба Яга и баба Янина носились по всему двору, выискивая виновных, но вредитель так и не был обнаружен.
- А ты где был, Тихон Игнатьевич? – вопрошала разозленная Яга.
- Лагерь ставил, шатры мастерил, - спокойно ответил старший стрелец.
- А ты где был, Любомир? – развернувшись лицом к вою продолжала допрос старушка.
- Хворост для ночных костров собирал, - не менее спокойно, чем Тихон, ответил старший конник.
- А ты где был, воевода? - пошла в наступление бабулька.
- Во дворе за обустройством лагеря следил, да смотрел, чтобы вам в баньке никто не мешал, - ответил Святояр.
- Неужто, не заметил, кто мою избушку подпалил? – взвилась Яга.
- Не видел, Яга Серафонтовна, - заверил боярин.
От бессилия найти виновного, Яга готова была на себе волосы рвать, ну и на других тоже. У нее из глаз аж искры летели. Но поджигателя найти у старушки никак не получалось. Я приобняла расстроенного Елисея:
- Шел бы ты, милок, в баньку, сажу с себя смыл, глядишь и полегчает.
Царенок ничего мне не ответил, лишь грустно кивнул и направился в баню.
- Баба Яга, в избушку можно зайти для осмотра? – крикнула я колдовскому эксперту, от бессилия злобно зыркавшему на воев.
- Заходи, там огня уже нет, - даже не обернувшись на меня, ответила баба Яга.
Мы с Яниной зашли в обгоревшую и всю покрытую изнутри копотью избушку. Зрелище перед нами предстало печальное: стены все черные, мебель обгоревшая, стекла в окнах разбиты. Мда, место для проживания абсолютно неподходящее. В сенях, справа от входа, солома да ветки прогоревшие лежат. Видимо, именно их подложили и подожгли. Для этого много времени не надобно, кинул горящий пучок соломы, оно все и вспыхнуло. Избушка деревянная, старая, бревна сухие. Таким домишкам много и не надо. У нас в садах двухэтажные щитовые домики за пятнадцать минут полностью, то есть до основания, сгорают. Люди из них при пожаре только и успевают, что детей вынести да сами выскочить в том, в чем спали. А в этом доме стены почему-то не загорелись, только утварь.
- Баба Янина, а почему стены не загорелись? – задала я вопрос.
- Так чего им загораться-то? Заговоренные они, – грустно пожав плечами, ответила старушка.
- А почему мебель тогда загорелась?
- Да если, Машенька, колдовство на каждую лавку тратить, никакой волшебной силы не хватит? – поучала меня бабулька.
Что ж, с этим сложно не согласиться, да вот только, если бы поджигатель ту солому в сенях поджог, а дверку бревнышком припер, то касатик наш кривенький не сгорел, но от дыма бы задохнулся. Значит, убивать его не хотели. Хотели саму избу испортить или нас напугать? Хотя, как нас напугаешь? Бабулькам внука спасать надо, мне сына из Кощеева плена вытаскивать. Смертью да опасностями нас не спровадишь. Мы ради своих деток на все пойдем. Значит, хотели избу испортить или то, что в ней находится или они думали, что находится. Приехали мы сюда ритуал для расколдовывания Елисея совершать. Возможно, предметы для проведения этого действия хранятся в избе, и вороги решили их уничтожить.
- Бабушка Янина, а почему поджигатель в избу не зашел и горницу не поджег? Елисея боялся разбудить?
- И это тоже, но еще изба у нас от чужого проникновения заговоренная. Не мог он сюда войти, не пускало его. Вот он, поганец, в сенях и напакостничал, - объясняла старушка.
- А что у вас тут такого ценного хранилось, что он сжечь пытался?
Старушка надолго задумалась, ходила из одного черного угла в другой, смотрела по полкам.
- Да в том-то и дело, Машенька, что в избе-то у нас ничего ценного не хранится, - хитро шептала баба Янина. - Зря только они себя обнаружили.
Я восхищенно посмотрела на старушку, так хорошо изображавшую глубокую печаль. Ее только выдавали глаза, сияющие охотничьим азартом. В избу ураганом, сметающим все на своем пути, ворвалась баба Яга. Мы благоразумно отскочили к стенам. Она грозно зыркнула по сторонам, увиденное явно ее опечалило.
- Нашли чего интересного? – обратилась она к нам.
- Поджог устроили в сенях, с помощью соломы да сухих веток, - отрапортовала баба Янина. - В избу не входили.
Баба Яга приняла к сведению услышанное, печально вздохнула и уже традиционно прошептала себе под нос очередной стишок. В миг горница в избушке преобразилась: со стен сошла гарь, вся утварь и мебель подскочили и чистые, целые встали на свои места, стекла на окнах соединились воедино, не оставляя на себе даже царапин. Запах гари молниеносно выветрился, и пространство вокруг нас снова благоухало лесными травами. Горница сияла чистотой и порядком, правда мебели, мешочков с загадочным содержимым, пучков травы под потолком, да баночек на полках заметно поубавилось. Я только и смогла восхищенно ахнуть. А классная штука это - колдовство. Нужно попробовать выучить этот стишок. Может, хоть в плане уборки меня на волшебство пробьет? И вдруг изба задрожала, послышался грохот, мы все, вздрогнув, переглянулись.