Жаннка послушно выполнила его просьбу, подойдя ко мне, взяв за руку, и потащив в сторону выхода.

- Счастливо оставаться, придурок! - бросила она на прощание Артёму, - Я надеюсь, вы надерете ему зад, как следует, Владимир Александрович!

- Можешь не сомневаться, - ответил он ей с лёгкой полуулыбкой.

Жаннка вытащила меня из квартиры, не встретив никакого сопротивления с моей стороны.

- Ну и дура же ты, Рая, - недовольно бурчала она, отчитывая меня по дороге, - Все-таки потащилась к нему, я же говорила тебе не делать этого!

Я не слушала её и не вникала. Мне хотелось обвинить, упрекнуть её в том, что она сделала, но я понимала, что виновата сама. Во всем виновата только я сама. Не зря Вова запрещал мне общаться с Артёмом. С самого начала нужно было установить чёткие границы и не позволять даже лёгкого флирта… Тогда бы он не надумал себе, что имеет какие-то права на меня, не посмел бы что-то предъявить после клуба, и ничего бы этого не было… У нас с Вовой все было бы хорошо. А теперь…

А теперь он больше не захочет иметь со мной ничего общего.

- Ты обиделась что ли на меня? - допытывалась Жаннка, когда мы уже сидели на заднем сидении в машине, - Чего молчишь? Слушай, я ведь как лучше хотела! Ты только подумай, что было бы, если бы этот козёл записал горячий видеоролик с твоим участием! Ты хоть понимаешь, что рисковала прославиться на весь город?!

Я затравленно посмотрела на неё, и едва силясь, прошептала одними губами:

- Хватит…

- Да что с тобой? - тревожно спросила подруга, - Что этот гад с тобой сделал?!

- Ничего, ничего он не сделал! Я прошу тебя, хватит! - нервно повторила я, слегка повысив тон.

Жаннка попыталась обнять, но я оттолкнула её. Не знаю, что это было, обида на неё за то, что обещала никому не говорить, а сама выдала меня с потрохами, или ревность… Он сказал ей “Жанна, милая…”. Она для него теперь милая, а я… Даже думать не хотелось, кем он теперь меня считает.

- Ничего, твои мозги прояснятся, и ты мне ещё спасибо скажешь, - обиженно пробурчала подруга, и, наконец-то, оставила меня в покое.

Странно, но я теперь совершенно не переживала из-за возможного заявления от Артёма, или за то, что он разболтает обо всем в университете, и Вове придётся уволиться. Почему-то теперь я была абсолютно уверенна, что он сам решит этот вопрос прямо сейчас без каких-либо затруднений.

И почему только раньше во мне не было этой уверенности?! Почему я сама не догадалась ему позвонить?!

Права Жаннка, тысячу раз права, я просто полная дура. И этой дуростью только что потеряла свою любовь.

***

Когда Вова вернулся в машину, мы с Жаннкой сидели на разных концах заднего сидения, отодвинувшись подальше друг от друга. Я не посмела проронить ни слова, или хотя бы оторвать взгляд от своих ног.

Зато подруга, в отличие от меня, не чувствовала никакой скованности.

- Ну как там прошёл разговор? - деловито поинтересовалась она, - Он хоть живой остался?

- Живой, не беспокойся, - услышала я знакомые стальные нотки в любимом голосе, отчего внутри всё снова похолодело.

- Да ну, бросьте, ещё бы я беспокоилась об этом конченном придурке… - в ответ пробурчала подруга, и я уловила в её интонации значительный спад уверенности.

Похоже, ни одна я ощущала его тяжёлую давящую энергетику.

До общаги мы доехали в тишине. Точнее не доехали, а долетели, потому что он вёл машину, как сумасшедший. Даже Жаннкае было не по себе от его езды, краем глаза я заметила, как она вцепилась в ручку на двери автомобиля и не отпускала её всю дорогу. Но ни я, ни она не посмели ничего ему сказать.

Когда машина замерла у входа, Жаннка очнулась первой.

- Спасибо, что подвезли, я, пожалуй, пойду, - любезно произнесла она, - Приятно было иметь с вами дело, Владимир Александрович!

- Взаимно, Жанна, - сдержанно ответил он, - До встречи на лекциях.

- Я тоже пойду, - едва оторвав язык от пересохшего неба, тихо сказала я.

Он повернул голову и посмотрел на меня взглядом, от которого расхотелось даже шевелиться.

- Сидеть, - тихо рыкнул на меня.

Вены изнутри ошпарило мощным выбросом адреналина от противоречивых эмоций. Его гнев меня пугал, и в то же время… Боже, он ведь хотел, чтобы я осталась!

И я не знала, радоваться мне этому или нет… Чего ждать? Но отчаянная надежда на чудо все же запульсировала в сердце с неистовой силой, и я не шелохнулась, повинуясь его приказу.

- Ээээ… Вы там не слишком строго… ругайте её, - осторожно попросила Жаннка, - Это ж все-таки из-за вас у неё так крышак съехал. Раньше-то она нормальной была…

- Иди, готовься к экзаменам, Жанна, - нетерпеливо перебил он её, - У тебя электродинамика явно хромает.

- Ладно, ладно, я поняла. Ухожу.

Спустя секунду, она покинула салон, слегка хлопнув дверью. И мы остались наедине.

***

Он скользил по мне ледяным взглядом и молчал, заставляя все больше вжиматься в кожаную обивку заднего сидения автомобиля. Казалось, ещё секунда, и я взорвусь, не вынесу этой изощрённой пытки.

- Ты злишься на меня? – наконец, осмелилась спросить, не в силах больше выносить его молчания.

- Злюсь? - его бровь слегка дёрнулась вверх, а голос прозвучал опасно тихо, - Нет, я не злюсь… Я просто в ярости.

Теперь мне окончательно стало не по себе. По-прежнему не зная, чего от него ожидать, я сглотнула ком, плотно обосновавшийся в моем горле, и опустила взгляд вниз, не выдержав этого гнета.

В ту же минуту машина сорвалась с места, и мне предстояло вынести ещё одну гонку в неизвестность. Но глупое сердце всю дорогу радостно трепыхалось в груди. Он ведь мог отчитать меня прямо в машине, и выгнать в общагу, вслед за Жаннкой. Но вместо этого, мы едем куда-то, а это значит, у меня есть шанс на его прощение… Только вот, было очень страшно. Даже в тот вечер, когда он избил Артёма у клуба, он не выглядел настолько… злым. И это его состояние пугало меня не на шутку.

Дорога казалась бесконечно долгой, но, к счастью, была уже хорошо мне знакома. Он вёз меня к себе домой. К себе домой!

И в этот момент я вдруг поняла, как сильно люблю Жаннку. Она ведь спасла меня! Если бы не она, даже страшно представить, что сейчас со мной могло бы происходить… И благодаря лишь её настойчивому темпераменту, я сейчас не с мерзким Артёмом, а со своим любимым мужчиной, и мы едем к нему домой!

Вот только моя эйфория от этого открытия продлилась недолго.

Въехав в хорошо знакомый мне подземный паркинг, Вова заглушил машину, и мы вышли, направившись к лифтам. Пока мы ждали лифт, он не смотрел на меня, а я, напротив, с жадностью изучала его лицо, отчаянно выискивая в нем хоть маленький намёк на своё прощение. Но никакого намёка там не было. Лишь едва заметное презрение, и холод, от которого хотелось зарыться под землю. Тягостные сомнения снова поползли в мою душу скользкими червями. Когда двери лифта раскрылись, я уже отчаянно сомневалась, стоит ли мне туда заходить. Вот только, мое мнение на этот счёт, похоже, никого не интересовало. То, что я замешкалась на входе, ему явно не понравилось, потому что он вдруг взял и резко толкнул меня в спину, да так, что я вписалась в противоположную стену кабины, едва успев выставить вперёд руки для защиты.

Все мое тело тут же затрясло мелкой дрожью от такой неожиданной грубости с его стороны.

Лифт медленно пополз вверх, а я так и осталась стоять лицом к стене, не смея пошевелиться, не смея дышать, не смея повернуться и посмотреть на него.

А когда кабина остановилась на нужном этаже, меня грубо схватили за шкирку, развернули и снова толкнули, на этот раз уже в квартиру. Я пробежала несколько шагов и остановилась, едва удержав равновесие, и на этот раз обернулась, чтобы увидеть его непроницаемое лицо, выдающее свой гнев лишь сверкающим острым взглядом.

Он медленно пошёл на меня, на ходу снимая пальто, а я непроизвольно попятилась назад. Бросив пальто на диван, мимо которого я трусливо отступала в сторону обеденной зоны, он зачем-то начал снимать часы с запястья, и этот жест мне очень, очень не понравился. Избавившись от часов, он начал закатывать рукава своей белоснежной рубашки, продолжая угрожающе двигаться в мою сторону.

Вскоре я уперлась ягодицами в стеклянный стол, и отступать больше было некуда.

Он остановился напротив меня, прожигая мои нервы насквозь своим тяжёлым взглядом.

- Раздевайся, - последовал холодный приказ.

Руки словно налились свинцом, и не слушались, а сердце так и выбивало барабанную дробь. Я сомневалась. Не знала, как себя повести. И раздеваться - самое меньшее из того, что мне сейчас хотелось сделать.

- С каждой секундой промедления, ты усугубляешь своё положение, Рая, - с откровенной угрозой в голосе произнёс он.

И от этих его слов мне буквально захотелось завыть от страха… Зачем же он так пугает меня? Что он собирается сделать?

Мысленно приказала себе взять себя в руки, не убьёт же он меня, в самом деле…

Подрагивающими пальцам расстегнула пальто, и, стянув его с себя, положила на рядом стоящий стул. Вслед за пальто отправился шарф.

- Быстрее, - нетерпеливо поторопил он.

Расстегнула и сняла блузку, юбку, сапоги, колготки, и лишь когда пришла очередь нижнего белья, снова замерла в нерешительности.

- Белье тоже снимай.

Судорожно вздохнула, ругая себя за стыд и стеснение. Он уже не раз видел меня голой, так чего я краснею, как школьница? Скинула бюстгальтер и трусики, оставшись стоять перед ним обнаженной.

- Ложись на стол, - прозвучал очередной приказ, - Лицом вниз.

Боже… Зачем?! Неужели он будет меня бить?!

Если и так, то я это заслужила. Наверное… И я вытерплю. Ради него я все вытерплю.

Медленно развернулась и легла корпусом на холодную стеклянную поверхность, оставшись ногами стоять на полу. Он приблизился сзади, но мучительно долго ничего не происходило, и, не выдержав этой пытки, я решилась спросить:

- Что ты собираешься делать?

Сказала, и не узнала свой голос, он так дрожал…