Мы пересекаем русла высохших рек с редкими кустарниками акаций, плоскогорье, покрытое слоем тяжелой вулканической пыли, которая вылетает из — под колес, как брызги расплавленного свинца. На пути попадаются небольшие оазисы: поля с буровато — рыжей землей, разбитые на ровные квадратики и обсаженные финиковой пальмой — единственным плодовым деревом этих мест. Мы обгоняем несколько караванов верблюдов. Каждое из животных привязано веревкой, продетой в ноздри, к хвосту впереди шагающего собрата. Мы поднимаем тучу пыли, но погонщики безропотно все сносят. Ведь пыль от прошедшей впереди автомашины ничто по сравнению с песчаными бурями, которые здесь случаются. Тогда солнце превращается в матовый шар, а застигнутый в пустыне караван ложится на песок и пережидает бурю. Ноздри верблюда — это длинные узкие щели, поросшие тонкими волосками, которые наглухо смыкаются. Поэтому верблюды легче, чем другие животные, переносят песчаные бури.

Мы еще долго петляем по глубоким вади, иногда кажется, будто возвращаемся назад по своему следу. Вокруг поднимаются голые скалы, их вершины ослепительно блестят на солнце. Счет времени потерян, наше восприятие притупилось от страшной тряски и непре- кращающегося беспокойства, что на одном из ухабов автомашина сломается. Внезапно на горизонте, как в сказке, из — под земли появляются желтые, бурые и белые фасады высоких домов. Это Шибам — город с 25 тыс. жителей.

Шибам в переводе означает «молодой», «юный». Кому пришла в голову мысль назвать этот город, насчитывающий не одно столетие, юным? Шибам давно играет важную роль в торговле этого района, и недаром местное население называет его «глазом и хребтом» Хадрамаута. Дома Шибама поднимаются из песка, образуя как бы гигантскую квадратную глыбу. Она состоит из десятков домов, фасады которых сливаются в одну монолитную стену. На протяжении веков эта область была ареной кровавых схваток между оседлыми жителями и бедуинами. Люди спасались от опустошительных набегов кочевников в своих небоскребах. Проникнуть в Шибам и теперь можно только через несколько ворот, которые закрываются с наступлением сумерек.

Поневоле поражаешься, увидев в бесплодной пустыне двенадцатиэтажные «небоскребы», построенные здесь в далеком средневековье. Строители должны были обладать большим мастерством и искусством, чтобы возводить такие гигантские сооружения из глины.

Хадрамаутские «небоскрёбы» строились следующим образом: прежде всего выбиралось место для добычи хорошей глины. Затем вырывалась яма, чтобы добраться до воды, находящейся на глубине трех — четырех метров. Влажная глина обильно посыпалась мелкоизрубленной маисовой соломой и тщательно перемешивалась, затем из нее формировались кирпичи, которые, быстро высыхая на солнце, приобретают такую твердость, что построенные из них здания в сухом климате стоят веками.

При возведении стен использовались леса из пальмовых досок. Важной деталью всех домов являются длинные, долбленные из дерева желоба для сброса сточных вод, чтобы они не размывали стены дома. В хадра- маутском «небоскребе» на каждом этаже имеется несколько туалетов, оборудованных такими же желобами, и издалека может показаться, что «небоскреб» ощетинился артиллерийскими орудиями. После того как дом построен, его белят известью, замешанной на цементе, и устанавливают из привозного тика двери, богато украшенные резьбой, с замысловатым деревянным запором. Это единственные двери, которые закрывают выход на улицу.

Каждый дом в Хадрамауте представляет крепость, он построен на высоком месте, на скале или утесе, откуда легко было защищаться от нападения со стороны бедуинов. Поэтому окна начинаются на уровне третьего — чет- вертого этажа, а нижние этажи служат хлевом для скота или кладовыми. Как выглядит хадрамаутский дом внутри?

Через крепкую, искусно сделанную дверь мы попадаем в вестибюль, откуда лестница с земляными высокими ступенями ведет в помещение, называемое маджис, — комнату для приема гостей. Как правило, она соединена с балконом или же хорошо вентилируется через окна, перед которыми обычно усаживают почетных гостей. Рядом с гостевым помещением находится кухня и туалетная комната. Кухня представляет собой небольшое помещение с возвышением для очага, а туалет — комнату с цементным полом, большими глиняными кувшинами с водой и водостоком — деревянным желобом, ведущим наружу. Отбросы, как и помои, сбрасываются по этим водостокам прямо на улицу.

Остальные комнаты небоскреба похожи друг на друга: белые стены с многочисленными нишами, прикрытыми деревянными дверцами, цементированный пол, окна без стекол, но закрытые снаружи двустворчатыми деревянными ставнями с искусно сделанной резьбой. Ремесленники Хадрамаута известны в Аравии как искусные мастера резьбы по дереву, и поэтому нет ничего удивительного, что самые лучшие образцы их искусства укра шают жилища. Среди орнаментов преобладают арабески: геометрические фигуры, растения и крайне редко животные, так как пророк Мухаммед запретил изображение живых существ. Комнаты не имеют мебели. В богатых домах ее заменяют ковры, а в бедных — пальмовые циновки, изготовлением которых заняты женщины.

Очень оригинальны местные деревянные дверные замки, называемые бенуда. Они открываются ключами в виде гигантских зубных щеток. Такая щетка вставляется в отверстие, затем поднимается перпендикулярно вверх и засов падает. На одном «ключе» мы насчитали шестнадцать деревянных зубьев, расположенных в замысловатом порядке. Подобрать ключ к такому замку практически невозможно, и поэтому в случае его утери нужно менять замок.

Соседи, живущие в стоящих рядом «небоскребах», выглянув в окно, обмениваются новостями через улицу, иногда они натягивают между домами веревки, с помощью которых при необходимости переправляют друг другу нужные мелочи. Мы нередко видели также, как мужчины, чтобы ускорить спуск с верхних этажей дома на улицу, использовали веревку и, быстро перебирая ногами по стене, в течение нескольких секунд оказывались на земле. После этого веревка в мгновение ока убиралась невидимой рукой.

… Мы уезжаем из Шибама. Еще раз проходим по глубоким, похожим на каньоны улицам, образующим невероятно острые углы и самые неожиданные повороты, мимо тяжелых входных дверей, покрытых замысловатой резьбой. Еще несколько минут — и наш пыльный «лендровер» пускается в дальнейший путь. Сзади, в трепещущем воздухе пустыни, теряются очертания домов Шибама и окружающих его рощ финиковых пальм.

… Побывали мы затем в городе Тарим, который издавна считается важным религиозным центром Хадра- маута. Там находится множество мечетей. Город состоит из пяти кварталов, в которых живут и чисто городские жители, и осевшие недавно бедуины. Посетили мы и самый красивый город Хадрамаута — Сайвун, бывшую столицу султаната Катири. В отличие от других городов здесь широкие улицы, застроенные глинобитными «небоскребами», имеется закрытая канализация. Вокруг раскинулись финиковые рощи.