Глава 10

Томас

Подобные игры с ней могут привести меня к неприятностям. Большим. Например, уничтожить мою карьеру, но, честно говоря, не уверен, что мне теперь есть дело.

Я пытался.

На самом деле, блядь, пытался бросить этот глупый фарс.

Приложил усилия, чтобы не показать, кто я на самом деле и что люблю.

Но у меня больше нет сил. Особенно, когда она рядом, толкает меня к каждому из моих пределов.

Я падок на женщин, которые бросают мне вызов, а она относится именно к тому типу девушек, которые кажутся мне соблазнительными.

Понимаю, что использую ее для своей выгоды, и это плохо.

В этом вообще нет ничего хорошего.

Но, по крайней мере, теперь я могу стать для нее наставником в дополнительной работе, чего у нее не появилось бы в ином случае. Факультативные уроки, домашняя работа, помощь ей после занятий… любым способом, о котором я мечтаю.

То есть могу делать все, что нужно, чтобы донести до нее свою точку зрения.

В этом случае порка будет означать, что я не стану мириться с опозданием.

Только ей нужно научиться высказываться и говорить мне, что происходит, чтобы я мог подстроиться. Например, случай, когда ее подруге было плохо: забота Хейли о ней являлась важной деталью, о которой мне стоило знать, чтобы я не наказывал ее за то, что она сделала что-то хорошее.

Пробегаюсь пальцами по волосам, ерзая в своей постели. Боже, я на самом деле не могу перестать о ней думать. Становится только хуже день ото дня. Не скажу, что жалуюсь. По крайней мере, она может отвлечь меня от кое-чего другого…

От мыслей, которые я отталкиваю в миг, когда они только начинают зарождаться в голове.

На данный момент помимо работы, Хейли — единственная яркая точка в моей жизни, что говорит о многом. Девушка, кажется, убивает боль, как ничто другое.

Я пялюсь на баночку болеутоляющих, стоящую на ночном столике, и не решаюсь взять хоть одну таблетку.

С ней бы стало легче уснуть.

Но я не хочу этого. Не хочу продолжать полагаться на эти таблетки, что окунут меня в состояние счастья. Или в сон. Но я знаю, что поможет.

Мысли о ней.

В последнее время она часто мне снится… и не только. Каждую ночь я ловлю себя на том, что просматриваю ее фото на странице в «Фейсбуке», чтобы получше ее узнать. Может, это превращает меня в сталкера, но мне плевать.

Поэтому я тянусь к телефону и ищу их, как и в прежние пару дней.

Это вызывает у меня улыбку.

Ее лицо заставляет меня почувствовать тепло и желание, а тело делает твердым и жадным.

Не думая, жму на иконку набора сообщения и начинаю печатать.

Томас: Надень что-нибудь милое на завтрашний урок.

Хейли: Извини, но зач ты пиш мне в «Фейсе»?

Томас: Потому что могу. И прекрати использовать эти ужасные сокращения. С грамотой ты знакома.

Хейли: Боже. Дерганый? Нужно еще раз подрочить?

Томас: Мне нужно, чтобы ты вела себя нормально, иначе я снова подрочу на твою задницу. А теперь скажи, наденешь ли ты завтра что-нибудь милое?

Хейли: Милое? Типа розовых носочков и футболки с единорогом, или наряд японской школьницы?

Томас: Ты знаешь, что я имею в виду.

Хейли: Ладно… я понимаю, к чему это клонит. Но зачем?

Томас: Не задавай вопросы, на которые уже знаешь ответ. Увидимся завтра.

Хейли: Или что?

Томас: Не испытывай мое терпение.

Хейли: Прости, не могу сдержаться. Я бунтарка.

Томас: Если не прекратишь дразнить, то снова тебя выпорю.

Хейли: Это угроза или обещание?

Томас: Спокойной ночи, Хейли.

Хейли: Хочу знать, зачем я это сделаю.

Томас: Ложись спать.

Выключаю телефон и кладу его на ночной столик.

Если она снова ответит, завтрашний день грозит ей неприятностями. Большими на этот раз.

Но я подозреваю, что не напишет.

В конце концов, Хейли наконец-то усвоила, что происходит, когда не слушаешься своего учителя…

* * *

Хейли

На следующий день

Это же смешно.

Я выгляжу смехотворно.

Почему? Да потому что надела белую мини-юбку с чулками, короткий топ на пуговицах и высокие шпильки. Я выгляжу, как шлюха с лицензией. Словно могу выйти так на улицу прямо сейчас и мне в лицо швырнут деньги.

Вообще-то, это хорошо. Деньги мне нужны.

Хотя я не стала бы продавать свое тело ради них, но, если бы кто-то захотел, позволила бы бросить деньги мне в лицо.

Черт, я действительно выгляжу круто… и абсолютно не похожей на себя.

В любом случае это не подобающий наряд для учебы, но кому какая разница?

Мне никакой, это точно.

Если люди хотят пялиться, пусть пялятся.

Томас попросил меня сделать это, поэтому я так оделась.

Да, я делаю это для него.

Да, я потеряла все свои мозги.

То есть после того, что сделал профессор — кончил на мои трусики и заставил меня носить их весь проклятый день — мне стоило бы рвать и метать. Но я не злилась. Ну, сначала действительно была в ярости, но, когда впервые села и почувствовала тепло, стекающее по моей щелке, меня это завело.

У меня не получалось выбросить его из головы. Весь день. Все, о чем я могла думать, это его сперма и ощущение ее, смешанной с моими собственными соками.

Я просто знала, что он планировал это с самого начала.

Заставить меня фантазировать о нем… Вот какое у него намерение.

А теперь вот это.

Одеться куклой.

Даже не знаю, почему наслаждаюсь этим.

Мне нравится быть развратной и неправильной.

— Ого, ты выглядишь… — начинает Лесли, проходя мимо. — Другой.

— В хорошем смысле? Или в ужасном? — поворачиваясь, спрашиваю я.

— Ни в том и ни в другом. Без комментариев, — она поджимает губы, но осуждение из ее взгляда никуда не делось.

— О, да ладно. Скажи мне, что думаешь на самом деле.

— Неее-ааа, — подруга качает головой. — Ты — это ты.

— Нет, мне нужно знать. Говори прямо.

— Не хочу быть сукой.

— А чем отличается «быть сукой» от твоего поведения в любой другой день? — спрашиваю я, ведя бровью.

Лесли закатывает глаза.

— Да пошла ты. Ладно, хорошо, ты выглядишь, как потаскуха. Теперь довольна?

— Да, — ухмыляюсь я.

— И что в этом хорошего? — спрашивает она, когда я беру свой рюкзак.

— Потому что это именно то, к чему я стремилась.

— Ты ищешь работу на стороне, или что? Господи, Хейли, я знаю, что в твой первый раз ты повеселилась, но я бы не стала торговать собой на улицах.

— Расслабься, — отвечаю со смешком, — и не собираюсь.

— Тогда зачем? Кого ты пытаешься впечатлить? Тебе снова нужно трахнуться?

— Нет, почему ты так думаешь? Разве девушка не может хоть иногда сменить свой имидж?

— Зависит от того, действительно ли эта девушка — долбаная шлюха, — вздыхает Лесли. — Хейли, ты не потаскушка. Знаю, что сама сказала, но это была лишь шутка.

Опускаю ладонь на ее плечо.

— Да знаю. Остынь. Я не собираюсь становиться настоящей шлюхой. Мне некого впечатлять, — я прохожу мимо нее.

— Что ж, с тобой явно не всё в порядке, это я знаю наверняка, — вздыхает она. — Но, кажется, вижу, что это делает тебя счастливой? А если ты счастлива, значит, и я тоже.

Мне не хочется продолжать этот разговор прямо сейчас. Может, я расскажу ей о нас с Томасом когда-нибудь, но не сегодня.

— Отлично. Ну что, идем?

Подруга проверяет часы, не понимая.

— Так… у нас еще около получаса. К чему спешка?

— Меня не было на двух прошлых занятиях, поэтому хочу наверстать с домашкой.

— Ладно, — Лесли хмурится, и мне кажется, что она видит прямо сквозь мой фарс.

— Значит, вскоре увидимся?

— Ага, пофиг. Иди. Я приду. Не переживай.

Киваю и машу ей, выхожу за дверь и сбегаю вниз по лестнице.

Не знаю, почему, но я улыбаюсь от уха до уха. Возможно, из-за нервов оттого, что на меня смотрят, потому что буквально все поворачивают головы, когда я прохожу.

Или, может, потому что не могу дождаться, когда наслажусь выражением на лице Томаса в момент, когда он меня увидит.

Потому что это единственное, о чем я могу сейчас думать, пока иду в его класс.

Как заставлю его взгляд сфокусироваться только на мне.

Как у него возникнет стояк от взгляда на мое тело.

Какой эффект я на него окажу.

Потому что внимание, которое он мне уделяет, — нечто, что больше никто не в силах дать, — нравится мне больше всего в наших встречах.

Набираю побольше воздуха в легкие, открываю дверь в аудиторию и обнаруживаю, что она пуста. Еще раз хорошенько осматриваюсь, но его здесь, и правда, нет. Я прохожу по коридору, минуя двери с маленькими металлическими табличками с именами. Наконец-то на пятой двери выгравировано «Томас Хард».

Тянусь к дверной ручке, но затем понимаю, что он может быть занят, а мне бы не хотелось его беспокоить.

Странно.

Обычно мне хочется побеспокоить всех.

Как правило, я наслаждаюсь тем, что бешу людей.

Но не его.

Он на сто процентов не входит в круг этих людей.

Ну, разве что… может, немножко.

Я имею в виду, та порка явно задела меня.

Не уверена, понравилось мне это или нет. Было болезненно или возбуждающе. Но она вызвала смущение. Я до сих пор не могу перестать задаваться вопросом, сделает ли он это снова… потому что мое сердце бьется быстрее только от одной мысли об этом.

— Входи. — Его громкий голос заставляет меня сиять.

Толкаю дверь и становлюсь посредине проема, ожидая, что он поднимет на меня глаза, и когда он это делает… взгляд на его лице будит во мне желание снова нагнуться над его столом.

Чтоб меня, это так неподобающе.

Я порочная, но нахрен это.

— И? — произношу я.

— Вау… — бурчит Томас, вскидывая бровь. — Ты действительно не поленилась, не так ли?

— Не-а, — делаю шаг в кабинет.

Он отъезжает в кресле назад и встает, рассматривая меня на расстоянии.

— Закрой дверь.

Делаю, как сказано, а затем иду к его столу, когда профессор выходит мне навстречу.

— Немного перестаралась, не находишь? — раздумывает он, поправляя пуговицы на рубашке, словно они ослабли.

Пожимаю плечами и опираюсь задницей о его стол.

— Сам просил об этом.

— Я попросил тебя одеться сексуально… — он становится передо мной.

— А это не эротично? — я развожу руки в стороны, показывая на свой наряд.

Левый уголок его губ дергается вверх в соблазнительной улыбке, и я задерживаю дыхание, когда Томас наклоняется ко мне.