Глава 9

Чтобы хоть как-то заглушить тоску, всю дорогу я слушала музыку на полную громкость, пока не заболели уши. В душе поселилась пустота и безразличие. Не могла представить, как буду без Стаса. Так привыкла к нему, что чем дальше уезжала от Батайска, тем сложнее становилось дышать. Слезы подступали, и я тут же врубала музыку на всю, опять выбивая мысли из головы. Пиликнуло смс.

{Стас: Уже скучаю.

Я: Тоже. (грустный колобок). Ты где?

Стас: Дома. Только проводил Саню. Ты скоро приедешь.

Я: Да, осталось часа два. Хочу обратно, к тебе. (колобок со слезинкой).

Стас: Варька, не рви душу, а. И так плохо. Давай так, я поговорю с родоками. Может, что выгорит. Пораньше к тебе приеду. Только с матерью поговори и обязательно мне отпишись, чтобы я знал, на что рассчитывать!}

У меня от радости даже перехватило дыхание. Может приехать пораньше.

«Так, соберись, тряпка», — сказала себе.

{Я:Хорошо, как только узнаю, сразу тебе напишу.}

Прилипла лбом к стеклу. Только бы не было очень тоскливо, продержаться ведь всего-то два или, сколько Стас сказал, три дня. Я перечитала переписку. Нет, не два и не три, он просто постарается приехать. Я опять включила музыку и прикрыла глаза. И похоже задремала, потому что не сразу сообразила, что звонит телефон. Маман.

— Привет, Варюш! Ты где? — такой задорный голосок. Меня аж передернуло.

— Ну еду, мам! — выдавила я.

— А далеко? — не унималась она.

— Да не знаю я! — шиплю в трубку. — Ща посмотрю!

Да что же злюсь-то на нее? Ведь она не виновата, что я Стаса встретила так не вовремя. Выдохнула и уже спокойнее сказала:

— Крымск полчаса как проехали!

— Зайчонок, не злись. Приедешь, все обсудим. Целую, выезжаю на вокзал, — заворковала она.

— Пока, — равнодушно отвечаю.

Что обсудим-то? По ее разговорам я живо представила такое обсуждение. Это все глупости, скажет она, ты еще совсем крошка. Это точно будет в ее репертуаре. Хотя мы же вроде бы с ней всегда были на одной волне. Дашка постоянно мне об этом говорила, даже завидовала. Но две недели в разлуке не прошли бесследно. Что-то меня сегодня потянуло на философию.

Люди в салоне начали потихоньку собираться. Да, я посмотрела 2Гис, скоро будем на месте. Мои вещи все были в багажном отделении, рюкзак — на коленях. Мне нужно было только в кучу собрать свои мысли и чувства. А еще настроить себя на дружелюбный тон с маман.

Через полчаса автобус подкатил к вокзалу. Я заприметила маму издалека. Ярким пятном она выделялась из толпы. Бирюзовое платье ей очень шло. Подчеркивало все изгибы тела. И сказать честно, идеального. Как всегда, неотразима, впечатляла своей красотой. И прохожие мужского пола то и дело останавливались и засматривались на нее. Я все это наблюдала из окна автобуса, который ждал своей очереди, чтобы подъехать на платформу. Наконец, он открыл двери, и толпа хлынула, будто морская волна, на улицу. Я не стала толкаться, сидела и ждала, когда все выйдут. Маман следила за дверьми, высматривая меня. Я вышла последняя. Она отлипла от столика и пошла мне навстречу. Я прибавила шагу. Все-таки я по ней очень соскучилась, и когда увидела, сразу обиды испарились. Я подбежала, обняла ее, она — меня.

— Малышка моя, как же я соскучилась! — выдохнула она.

— И я тоже!

— А где твой багаж? — спросила она.

— Блин, мам! Но я одна все не унесу. Мне там Стас помогал все чемоданы засунуть.

Мама удивленно приподняла одну бровь. Опаньки, прикусила я себе мысленно язык, проговорилась.

— Так, — скомандовала она, — ты иди доставай чемоданы, я скоро вернусь.

Легко сказать, «доставай». Но хорошо, что у нас еще не перевелись джентльмены. Водитель автобуса мне помог, составил мой груз в сторону. Я его поблагодарила. И тут слышу скрежет, оборачиваюсь и вижу маму, а рядом с ней какой-то чел идет с тележкой. Присвистнула про себя. Вот как так, везде найдет выход из любого положения. Я улыбнулась. Мама помахала рукой. И уже через двадцать минут мы колесили по улочкам Анапы на новеньком ауди ТТ красного цвета. На все мои вопросы она отвечала загадочно и неполно, замалчивала что-то, я это чувствовала, но разговорить ее не могла. Мы заехали в кафе покушать. Сели за столик.

— Ну что, откровенность за откровенность? — спросила неожиданно она.

Я задумалась, но только для виду, потому что и так не хотела больше ничего от маман скрывать.

— Давай, — согласилась я. — Ты первая!

— Хорошо, что бы ты хотела узнать?

— Ну ты сама догадайся.

Мама отрицательно покачала головой.

— Ладно. Откуда машина? Мне кажется, наш опель не стоит стольких денег, если ты его продала, — я вопросительно изогнула бровь.

— Ты права. Но… я… Одним словом, Варь, я думаю, тебе пока не надо углубляться во все эти подробности. Если честно, я пока сама не знаю, что тебе нужно рассказывать, потому что не уверена в сложившейся ситуации.

Я нахмурила брови, показывая своим видом, что меня не удовлетворил ее ответ.

— Варя, как только все прояснится, ты об этом узнаешь первая. Теперь мы вместе и рядом. Мне нечего от тебя скрывать. Так скучала по тебе, крошка.

Ну вот, началось, она уже перебрала все прозвища, которыми называла меня в детстве, точно скрывает что-то серьезное.

— Теперь ты.

Я задумалась, не зная, с чего начать. Мама сама подсказала.

— Мне бабушка говорила, ты начала встречаться с мальчиком. Сказала, что очень хороший.

— Ну, бабушка права, — проговорила я сконфуженно.

— А ты сама как думаешь? — задала она вопрос, явно с подвохом.

А как я к нему отношусь? Знала бы она, как…

— Мне кажется, я в него влюбилась, — вот это да, вот это откровенность. Нет, на меня точно пагубно действует расставание. Перестала сдерживать свои эмоции.

Мама тем временем округлила глаза.

— Даже так? — не ожидала от меня, видимо, таких откровений.

Я опустила голову.

— Угу. Вот сама ты и накаркала, — пробубнила я себе под нос.

— Я накаркала? Это когда же успела-то?

Я в этот момент решила так, если откровенничать, то тогда уж говорить всё как на духу.

— Помнишь наш разговор в ресторане?

Мама кивнула.

— «Вот тебе бы не только в учебе развиваться надо, но и с мальчиками встречаться», — процитировала я, посмотрев на маман.

Она кивнула.

— А к нам подходил пацан там.

Мама открыла рот, потом закрыла.

— Нет, Варя, нет, я против, он намного старше тебя, — вдруг выдала она после секундного замешательства.

— Да не он, мам. Там парень, его друг, за столом сидел, — напомнила я.

— И…?

— Вот он и есть Стас. Ему девятнадцать.

Мама задумалась. Нервно так задумалась, потому что выстукивала по столу ноготком барабанные дроби.

— Ну, девятнадцать — не так уж и страшно, если учесть, что тебе осенью будет шестнадцать. Вот только скажи мне, доча, когда это вы успели-то? Бабушка сказала, что вы как два голубка, не наворкуетесь, не налюбуетесь друг на друга.

— Да, я сама не знаю, если честно. Все само собой закрутилось! — меня перло изнутри все высказать маме, я почувствовала, что между нами опять пролегла нить доверия, как раньше. И ее глаза с участием смотрят на меня. Вот только расскажи мол, и я тебе помогу, пойму, подскажу.

У меня в горле застрял комок. Когда вспомнила Стаса, пустота новой волной накрыла меня. Аж дышать стало невмоготу. Видимо, маман все это прочувствовала в моих глазах. Схватила за руку и потянула к выходу, у меня даже не хватало сил самой пробраться сквозь столики, шла шаг в шаг за мамой. Вот это да. Вот это попадос. Нет, так просто я не смогу. Если мне сейчас, всего-то через девять часов, так плохо без него… ох, я уже отсчитываю время.

Резкий толчок. Я налетела на маман.

— Варя, что с тобой? — спросила она. — Так, наверное, сегодня никаких кафе и ресторанов. Закажем еду на дом. Все, бегом в машину, — она схватила меня за плечи и посмотрела в глаза. — И не реветь.

Я кивнула, а сама начала глубоко дышать, чтобы сдержать душившие слезы.

Мы ехали молча. Хотя что значит, молча? Мама напевала себе под нос какую-то песенку. Слов невозможно было разобрать. Но о Стасе она со мной не заговаривала, а я, отвернувшись, пялилась в окно. Дома в Анапе не очень-то и отличались от батайских. Но вот когда мама свернула на набережную, тут я даже немного забылась. Такая красота кругом, словно берега Бразилии. Везде беговые дорожки и идеально стриженные газоны. Люди в купальниках и плавках играют на пляже. Детишки гоняют мяч по песку или строят из него же замки. Солнце хоть и клонилось к горизонту, но припекало по-летнему. Мама, увидев мою заинтересованность, прокомментировала:

— Нравится, Варюш?

Риторический вопрос, но я все равно кивнула головой.

— Ну тогда квартира тебе точно придется по душе, — заулыбалась она.

Я вопросительно посмотрела на нее.

— Там окна как раз выходят на пляж, так что пять минут ходу — и ты уже у моря.

Мы заехали в огороженный кованным забором двор. Парковка, детская площадка и даже мусорка — все в идеальном порядке. Многоэтажка отличалась от близстоящих панорамными окнами. Это привлекло мое внимание, потому что в Батайске я такого не видела.

Пикнула сигнализация, отвлекая меня от созерцания этого чудо-здания. Мама уже достала пару чемоданов и приглашающим жестом дала понять, чтобы я тоже ей помогла.

— А остальные? — спросила я.

— Варя, ты видишь здесь где-то рядом носильщика?

Я пожала плечами.

— Нет? Тогда чемодан, который полегче — твой. Потом за остальными придем.

Мы уже собрались идти, как вдруг во двор на скорости въехал черный джип. Я так и замерла на месте, потому что, если бы я сделала тройку шагов, точно оказалась бы под его колесами. Оглянулась на маман. Она озабоченно смотрела на того, кто вылезал сейчас с водительской стороны. Я проследила за ее взглядом.

— Привет, дамочки, — улыбающийся мужчина напомнил мне американскую кинозвезду. Белые зубы сильно контрастировали с загорелой кожей. Немаленькие бицепсы обтягивала белая футболка. Белые брюки и белые мокасины завершали идеальный образ голубоглазого красавца.