Глава 8

[1–1]

Божечки, эти выходные пронеслись для меня незаметным мигом. После скандала в Дашкиной квартире совсем стало неуютно жить. Все ходили и косились друг на друга. Теть Оксана с дядь Димой не помирились, поэтому не разговаривали, Дашка металась между ними, как между двух огней, ну а я была пятая нога у собаки, ненужный свидетель. Поэтому напряг витал в воздухе.

Я почему-то этой мыслью и поделилась со Стасом, когда он приехал за мной в школу. Он, немного помолчав, предложил поехать к нему. Ха — ха — ха, истинный поступок джентльмена.

Но альтернатива все-таки нашлась. Я позвонила маме, объяснила ситуацию и — бинго! Теперь я переезжаю к бабушке. Только вот в отличие от Дашкиной квартиры, бабушкин дом находился на окраине города. И мне предстояло каждый день вставать в шесть тридцать, чтобы успеть на пары. Но по крайней мере я не буду никому мешать. Конечно, теть Оксана говорила о том, чтобы я никуда не ехала, но и сильно не настаивала, чтобы осталась. С Дашкой договорились встречаться в школе, но на тот момент я не знала, что Стас займет все мое свободное время, и с подругой я встречусь уже на перроне.

Я уехала к бабуле на выходных. Такси меня везло хоть и не очень долго, но пробки мы собрали прям, наверное, все, что были в городе. Стас меня зазвонил. Говорил, что уже битых полчаса тусуется возле дома, и на него начали с опаской поглядывать люди. Такси подъехало к калитке в тот момент, когда оттуда с палкой выходила бабуля. Вот было смеху.

— Не думала я, ба, что ты меня с палкой выйдешь встречать, — смеясь, я ее обняла.

Стас доставал вещи из машины.

— Так, Варюш, не тебя встречаю. Вот этот хлыщ трется тут уже почитай час. Мне Машка, соседка, звонит, говорит: «Нинка, либо ограбить средь бела дня хотят, звони в полицию».

Бабушка рассказывала, а на лице Стаса расцветала дурацкая ухмылка.

— Ну я что, Варюш, совсем что ли с головой не дружу? Думаю, дай пойду спрошу, чего это ему надо от старухи, — бабуля вскинула палку в сторону Стаса, тот поднял руки, типа «сдаюсь, сдаюсь».

Конечно, моей бабуле было еще далековато до старушки, которая ходит с клюкой, всего пятьдесят пять, только вышла на пенсию, но уже вела себя как старушка. Притворщица.

Вот в тот день бабушке официально был представлен Стас, как мой парень. Он даже по-хозяйски обнял меня, за что схлопотал от бабули по рукам.

— Ой, бабуль, больно! — схватился Стас за руку.

— Для тебя, милый, Нина Степановна, усёк? — подмигнула она ему.

— Ага! — кивнул он.

Вечером бабуля нас накормила пирожками с повидлом. Потом мы с ним гуляли по берегу реки. Держались за руки.

Солнце клонилось к закату, и от воды подуло прохладой. Стас снял толстовку, накинул мне на плечи. Молчание затянулось.

— Расскажи о себе, — попросила я.

Стас рассказал не много, но самым интересным для меня было то, что учится он уже в институте (он выглядел младше). Родители много работают, но это и так было понятно, потому что не каждый позволит себе сделать ребенку подарок в виде мотоцикла, а я так поняла, что байк — это их подарок. Впечатлило меня и то, что живут они в посёлке «Солнечном», мы его называем «Батайской Рублевкой». Да уж, не хило. Есть у него еще хороший друг, Саня.

— Этот, тот кто пытался клеиться к твоей маме! — сказал он. — Теперь ты, рассказывай! — не остался он в долгу.

Я ему рассказала про себя все как на духу, умолчав, конечно, о том, что скоро уезжаю. Дыхание застряло в горле. Не хочу врать, но и правду сказать не могу.

Так, погуляв еще немного, в итоге домой мы пришли к одиннадцати часам. Бабуля уже вся извелась.

— Ну, молодежь! — ворчала она. — Варя, ты при мамке так будешь допоздна гулять. Со мной в десять ноль-ноль как штык дома.

— Ладно, ладно, бабуль, — чмокаю её в щеку, — не ворчи. Не такая уж ты у меня старая, чтобы ворчать, — улыбаюсь.

Она зашла в дом, а мы со Стасом ещё минут двадцать не могли отлипнуть друг от друга.

Но бабуля, конечно, оригинал. Выходить не стала, а вот светом, который освещал крыльцо, поморгала. Мы покатились со смеху.

С того дня Стас полностью влился в мою жизнь. В воскресенье мы катались с ним на байке. Понедельник, вторник, среда — пары для меня пролетали, как одно мгновение, потому что дальше был Стас. Четверг прошел в том же ритме, на школу танцев я забила, сказав Эльвире, что готовлюсь к переезду. И только вечером, когда Стас уехал, я осознала всю катастрофичность ситуации. Звонок мамы внес новые коррективы в мою жизнь. Она напомнила, что билеты взяла на утро субботы, а вечером ждет меня на вокзале в Анапе. А я забыла. Мой запал и настроение вылились в ноль. Бабуля заметила мой конфуз, сделала чаёк с травами.

— Варюш, ну скажи своей бабушке, что случилось? — такое участие в ее голосе.

Меня охватила тоска.

— Да все нормально, бабуль, просто только сейчас осознала, что скоро уеду. Не увижу тебя, баб Любу, Дашку, — мой голос сорвался.

Я одним глотком выпила чай и ушла в комнату. И уж там меня прорвало. А Стас, я не увижу больше его! Слезы лились, и я не могла их сдержать. Ну вот, я так и думала. Только плакать я что-то раньше начала, чем планировала. Завтра позвоню маме и скажу, что поживу здесь, у бабули. Ну что, она меня на цепь посадит? С этой мыслью и мыслью о том, как сказать все это ему, я заснула тревожным сном.

Пятница для меня не была таким радостным днем, как раньше, я не хотела, чтобы наступала суббота.

Я проснулась и, пока сидела на постели, решила, что в школу сегодня не пойду. Последний день. Что там интересного? А вот разговор с маман откладывать в долгий ящик не хотелось. Взяла телефон. Ёк-канарек. В школу и так бы не попала, время девять. Что же бабуля не разбудила? Набираю телефон. Гудок один, два, три, и мама поднимает трубку.

Я делаю большой вдох и тараторю на одном дыхании:

— Мам, я не хочу сейчас ехать в Анапу. Хочу остаться на лето у бабушки! — фуууууууу, выдох.

Молчание.

— Мам? — зову ее.

— И что это было? — в голосе сталь.

— Ну, ты же слышала, мамуль. Не хочу в Анапу, — поджимаю губы.

— Варя. Ты давай, не заводи меня с утра, мне еще работать целый день, — командный тон меня выбил из колеи. — Что за детские капризы, это хочу, то не хочу? Мы с тобой уже разговаривали на эту тему. Билет взят и точка, — она замолчала. — Ах да, и не забывай, что в начале июня мы летим в Грецию. И, Варя, это не пять дней, а двадцать один. Я жду тебя завтра, дома поговорим, — и отключилась.

Почему она так категорична? Впервые мне хотелось поднять бунт против маман, она мне даже не дала высказаться.

В дверь постучали. Бабуля вплыла в комнату, неся мне кружку чая и бутерброд. Она села на край кровати.

— Варя, детка, — заговорила она, и я посмотрела на нее, — расскажи мне, что происходит у вас с мамой?

Я не понимала, о чем она говорит, и лишь хмурила брови.

— Варюш, детка. Ты меня прости.

Это она к чему? Я посмотрела на бабулю. Та виновато опустила глаза.

— Вероника мне вчера звонила, спрашивала, как ты тут, ну я ей и ляпнула про парня этого, Стаса.

Я на нее уставилась, немигающим взглядом.

— Не смотри на меня так, я же не знала, что вы втихушку встречаетесь.

— Не втихушку, — вставила я.

— Так вот, — продолжила бабуля, — она у меня начала про него выспрашивать, ну я ей как есть все и сказала, что мол детка наша, глянь-ка, влюбилася, да и парень видный. А Вероничка фыркнула. И положила трубку. Так по ее поведению я теперь понимаю, что ты ей ничего не говорила.

Я не верила своим ушам. Хотя скрывать от маман это тоже было как-то нехорошо… стоп. Что бабуля сказала?

— Бабуль, с чего ты взяла, что я влюбилась? — возмутилась я, но мои щеки предательски покраснели. Блин, я даже себе в этом не признавалась.

— Детка, мои глаза хорошо видят, и опыт, знаешь ли приобретался с годами, — она улыбнулась. — Вы бы видели себя со стороны: будто два голубка, воркуете воркуете, наговориться и наглядеться друг на друга не можете. — бабуля присела ко мне поближе, подтянула к себе и обняла.

А мои щеки загорелись огнем.

— Я не хочу уезжать. Хочу побыть еще здесь, а мама заладила со своей Грецией. Пусть она в нее сама едет, а я поживу у тебя, — сказала я. — Ты говоришь, почему я ей не рассказала? Так она меня даже не выслушала! — последние слова я выкрикнула с обидой.

— Ну, во-первых, не дерзи. Вероника — твоя мать и она на данный момент, не зная всей ситуации, видит всё в другом свете. Во-вторых…

Пропищал телефон, перебивая бабулю. Пришло смс от Стаса.

{Стас: Привет, солнце, сижу на парах и скучаю по тебе. (колобок с грустными глазами). Ты сегодня так же?}

Смотрю на бабушку.

— Во-вторых, — продолжила она, а я в этот момент набирала смс Стасу.

{Я: Привет, я дома, голова что-то разболелась. Решила, что никуда не пойду. (больной колобок).}

Я подняла глаза на бабушку.

— Всё, второе я забыла, Варвара, склероз. — хмыкнула она, глядя на меня.

— Что так смотришь? — не поняла я.

— А ты иди, сама на себя посмотри в зеркало.

Я, повинуясь ей, встала с кровати, подошла к зеркалу и обалдела. Припухшее лицо и глаза, а вот взгляд светился, как у фанатки, которая увидела кумира и загорелась целью получить его автограф. Я посмотрела на бабулю.

— А ты говоришь, — усмехнулась она. — Вся как на ладони.

Пропищало смс.

{Стас: Я скоро приеду, не хочу, чтобы ты одна болела! Может, историю, какую расскажу тебе, и ты поправишься. (колобок с подмигивающим глазом).

Я: Хорошо, жду тебя!}

Ну не могу я ему отказать. Для меня это теперь стало нереальным. Я понимала, что маман права, мы с ней уже обсуждали наш переезд. Судьба злодейка, за что такие испытания? И в субботу хочешь не хочешь, но уехать придется. Поэтому не одной секунды рядом со Стасом не хотела пропустить.

— Я так понимаю, сейчас приедет твой Стас? — вывела меня из раздумий бабуля, и я кивнула.

— Пойду оладков напеку. А ты, — ткнула она в меня пальцем, — что надумала?

Вопрос, на который я еще не знала ответа.

— Пока, не знаю, — пожала плечами я.

— Тогда думай. Если что, обращайся, помогу чем смогу, — подмигнув мне, бабуля вышла.