НИ ПУХА НИ ПЕРА

На дворе стояла жаркая пора. Июль. Кузнечики, навевая грусть, пилили сухую траву, одуванчики пускали по ветру маленькие десанты, которые кружили в воздухе, держась за мелкие белые купола. Быстро, неуловимо быстро летит время. Не успеешь оглянуться и — лето на исходе, подступает осень. Сознание, что лето его жизни уже прошло и потянуло осенью, необъяснимо тревожило Ибрахана. Он жил с мыслью, что «вся жизнь еще впереди». А она, глядишь, уже позади, на исходе…

Но нет, Ибрахан не сдается. Он крепко и надежно держит в руках руль жизни…

С такими думами Ибрахан со своей свитой подошел к реке.

— Как поступим? — спросил он, ни к кому определенному не обращаясь. — Невод будем тянуть или сети поставим?

Булат загадочно улыбнулся:

— Забрасывайте спиннинг! Похоже, что здесь щука водится…

— Какая щука? — безапелляционно возразил Факай. — До августа щука не берет.

— Тоже мне горе-рыбак! — оборвал Факая Булат. — Не знаешь, молчи. У тебя не клюнет, а у Ибрахана Сираевича возьмет…

Ибрахану польстила уверенность Булата в его удачливость. Это ж удовольствие и память на всю жизнь — вытащить спиннингом хотя бы одну щучку!

Ибрахан быстро разоблачился, остался в одних трусах. Он давно не брал в руки спиннинг и неловко стал его налаживать. Откинул правую руку назад и долго, долго прицеливался. Затем резко взметнул вперед, катушка покатилась с бешеной скоростью, блесна взлетела над водой и шлепнулась почти у противоположного берега. Ибрахан был вне себя от радости и закрутил катушку обратно. Вдруг леска натянулась струной. Ибрахан едва не упал вместе со спиннингом в реку, но устоял. Какая-то сильная рыбина, вырываясь, водила леску из стороны в сторону. Ибрахан с напряжением закручивал катушку, пока не выбросил на пологий песчаный берег туловище огромной щуки. Однако ей чуть не удалось сорваться с крючка. Началась отчаянная схватка. Скользкая рыба не сдавалась и даже укусила рыбака в руку. Ибрахан истошно завопил:

— Держи!

Булат, Факай и Акоп дружно загородили путь щуке к воде и навалились на рыбу, которая тут же капитулировала, осознав бесцельность дальнейшей борьбы.

— Вот это зверь! — посасывая укушенный палец, горделиво обронил Ибрахан. — Пять кило, не меньше! А ты тоже мне спец, — щука не берет, — ехидно заметил он Факаю. — Уметь надо! С первого разу, а-а!

Факаю ничего не оставалось, как вместе со всеми воздать должное мастерству Ибрахана:

— Ай да молодец, Ибрахан Сираевич!

Первая удача вдохновила Ибрахана на новые подвиги. Один Булат знал, в чем секрет молниеносного успеха тестя: окруженные с обеих сторон в Старице железной сеткой, щуки, изрядно проголодавшиеся, бдительно подстерегали из-за камышей любую жертву. Белую блесну с красным хвостом-тряпкой они принимали за плотву или красноперку и жадно набрасывались на добычу. Ибрахан же этой механики не знал и приписывал свои удачи везенью и опыту. Каждая вторая или третья закидка приносила улов. За каких-нибудь час-полтора взмокший от напряжения Ибрахан выловил семнадцать щук и щучек. Сопровождавшие Ибрахана, потрясенные успехом шефа, не рискнули соперничать с ним в рыбной ловле.

Рыбаки окунулись в реке, освежились и с богатыми трофеями вернулись на базу.

— Ну, как улов? — прихвастнул Ибрахан перед Ямбикой. — Сам, сам один все это поймал. Остальные глазели и завидовали черной завистью…

Мухарлям давно разжег костер и поддерживал в нем огонь. Ибрахан наладил таганок и приступил к наиболее ответственной и приятной операции, в которой, как он считал, ему не было равных — к приготовлению тройной ухи.

Тут подоспел Ярмухамет. За его спиной на привязи болталась дичь — глухарь и пара тетеревов. Подножье Сияли-тау снова огласилось радостными криками.

— Вертела! — скомандовал Ибрахан.