Глава 6

— Мистер Оливер, к вам мисс Блэйк, — доложила секретарь-референт.

Лукас нажал кнопку громкой связи многоканальной настольной панели.

— Пожалуйста, пропустите её, — приказал он, поднимаясь со своего офисного кресла. Мрачное удовлетворение и нечто большее, чем просто ожидание, ощущалось внутри сильнее, чем самый крепкий алкоголь. Он не отводил глаз от закрытой двери, чувствуя, как внутри начинает разливаться горячая тяжесть. Он мог бы убеждать себя, что смотрит на дверь как орёл, высматривающий добычу, потому что он желал ухватить этот момент триумфа. Чтобы им наслаждаться. Но привычки лгать себе Лукас не имел.

А его пульсирующий член плевать хотел на месть.

— Мисс Блэйк? Сидней Блэйк? — спросил Эйден, вставая со своего места, рядом с углом стола Лукаса.

Лукас коротко взглянул в направлении своего лучшего друга, перед тем, как вновь обратить внимание на входную дверь.

— Да, Сидней Блэйк.

— Чёртов ты... — Эйден сердито посмотрел на него с неодобрением. — Я думал, что она послала тебя куда подальше.

Лукас пожал плечами.

— Да, послала. Но слово «нет» не прозвучало.

Эйден пробурчал, пропустив прядь волос сквозь пальцы.

— Да ты надо мной издеваешься. Люк, ты не можешь этого делать, — в его глазах промелькнуло разочарование, которое поранило Лукаса подобно осколку стекла. — Это сумасшествие. Да, я был свидетелем нескольких твоих неразумных решений, после которых ты сумел выкрутиться. Но это был бизнес. Но сейчас... — он простёр руки ладонями вверх, как бы взывая к совести, которая отсутствовала у Лукаса, когда дело касалось Джейсона Блэйка. — Это ведь её жизнь. И это твоя жизнь. Пересмотри это. Прошу тебя.

Входная дверь отворилась, пропуская его помощницу. Но Лукас её не видел. Он позабыл про Эйдена и его мольбы, поскольку всё его внимание было приковано к высокой, царственной женщине, скользнувшей в комнату. Он пожирал взглядом каждую мелочь её внешности — от длинного «конского хвоста», доходящего до середины прямой спины, который качнулся, в то время, когда она благодарила его секретаршу, до высокой, пышной груди, стремившейся на свободу в вырезе элегантного платья с запахом.

Немного цинично он прошёлся взглядом по чувственной пышности её бедер. Скорее всего, она ненавидела их округлость, как и большинство женщин, которых он знал, жаждали иметь тело подростка, а не взрослой, настоящей женщины. Его дядя, человек, вырастивший Лукаса после смерти родителей, имел поговорку: «Кости нужны только собакам. И они их закапывают в землю». Они с дядей Дунканом расходились во мнениях по множеству вопросов, но единственная вещь — красота женских форм — в их число не входила. Пристально глядя на тонкую талию Сидней, полные бёдра и крепкую задницу, жира он не видел.

Он видел свои пальцы, зарывающиеся в её плоть, крепко держа её во время безудержного жёсткого совокупления, которое бы оставило их потными, саднящими и выжатыми, как лимон. Он видел великолепное, сексуальное тело, которое могло принять свирепость, грубость, дикую похоть, которые он часто должен был сдерживать со своими партнёршами в постели. С такими нежными бёдрами, как у неё, обёрнутыми вокруг его, она могла бы принять весь его член целиком, каждый жёсткий удар.

Возможно, он даже разрешил ей оставить эти чертовски сексуальные чёрные, до колена, сапоги.

— О! — она быстро остановилась, завидев Эйдена. — Прошу прощения, я не знала, что вы заняты.

— Нет, — резко ответил Лукас. — Он уходит.

Эйден хмуро взглянул на Лукаса, что-то тихо бормоча. Он расслышал «безмозглый» и «дурак» перед тем, как друг повернулся, и протянул руку Сидней, тепло улыбаясь.

— Пожалуйста, простите его за манеры. Они ушли на завтрак несколько лет назад, и, к несчастью, мы до сих пор их ищем, — растягивая слова, произнёс он. — Я Эйден Кент, главный исполнительный директор «Бэй Бридж» и его… — он дёрнул головой в сторону Лукаса, — …лучший друг. И моя канонизация ожидается со дня на день.

Она фыркнула.

— Сидней Блэйк.

— Нет ли у тебя собрания, на котором тебе надо быть? — огрызнулся Лукас, раздражённый не столько сарказмом Эйдена, сколько улыбкой Сидней на шутку друга.

Театрально вздохнув, Эйден выпустил руку девушки.

— Я полагаю, что да. Было приятно с вами познакомиться, мисс Блэйк, — он с важным видом прошествовал по комнате, и, прежде чем закрыть за собой дверь, метнул на Лукаса взгляд, пригвоздившего того к месту.

Сидней встретила взгляд Лукаса, все следы веселья исчезли с её прекрасного лица, где осталась лишь маска вежливости.

— Мистер Оливер. Благодарю вас за то, что приняли меня почти без предупреждения.

Хрипловатый, чувственный тембр, так не сочетающийся с прохладной сдержанностью, соблазнял сам по себе. Это несоответствие поддразнивало Лукаса. Он размышлял, что именно было олицетворением истинной женщины — голос, сексуальный как грех, или аура принцессы надменного общества.

Проклятье, он желал — нуждался — снимать слой за слоем, чтобы добраться до истинной сущности, для самого себя.

— Лукас, — ровно поправил он, но со стальной ноткой в голосе. Предыдущей ночью — до того, как стал шантажировать её в связи с предложением выйти за него замуж — он был для неё Лукасом. Сейчас она могла воспринимать его, как противника, но чёрт его побери, если он позволит ей возвести между ними барьер. Кое-кто может сказать: выбери свою битву... Чёрта с два! Выиграй каждую из них, и всем будет без разницы, кто победитель. Потому что в живых останется только один. — Учитывая обстоятельства, формальность немного смешна.

На лице девушки не отразилось ни единой эмоции, за исключением чуть сжатых губ. Он обошёл стол, приблизившись, и остановился, когда их разделяло всего лишь несколько дюймов. Аромат смеси жимолости и кожи дразнил его, заставляя зарыться лицом в нежный изгиб шеи и вдохнуть. Причиной сладкого запаха, вероятно, было нечто прозаичное, типа лосьона. Однако он не мог перестать думать, а не станет ли этот мучающий его аромат, звучать более насыщенным и богатым в потаённых местечках. Затенённая ложбинка между её грудями. Чувствительная, нежная кожа под её коленом. Между её бедрами. Пальцы сжались в кулаки. Да, это, определённо, могло бы быть сильным и более опьяняющим возле её припухших складок.

— Что вас заставило прийти сюда, Сидней? — прошептал он, умышленно называя её по имени. Он придвинулся ближе, всё больше вторгаясь в её пространство. Интересно, что она будет делать. И был удивлён, когда она не отступила. Чувство восхищения наполнило грудь. Не так уж много людей осмеливалось выдержать взгляд «зверя» «Бей-Бридж».

— Вы знаете, почему я здесь, — ответила девушка, пристально смотря в пространство над его плечом. — Чтобы обсудить ту... договорённость, предложенную вами прошлой ночью.

Скользящим движением он засунул руки в передние карманы своих слаксов.

— Сидней, смотрите прямо на меня, когда разговариваете, — прозвучал мягкий приказ. Она повиновалась, и гнев, так хорошо скрываемый за отчуждённым поведением и осторожным голосом, полыхнул на него в пристальном ореховом взгляде. — В общем. Как насчёт её?

Уголки её губ приподнялись в невесёлой улыбке.

— Вы собираетесь заставить меня умолять тебя, не так ли?

— Умолять? — он медленно качнул головой. — Нет, это не было моим намерением, — Лукас сделал паузу, медленно опуская свой взгляд, пока тот не остановился на её губах. — По крайней мере, не здесь.

Он сумел поймать её низкий вдох, в то время как девушка осознала смысл его слов, и сделала шаг назад. Х-м-м. Его физическое присутствие не заставило её отступить, но сексуальный намёк сделал это.

Любопытно.

Наверное, она поняла свою ошибку в том, что позволила ему заметить свой дискомфорт, потому что она поспешила восстановить дистанцию. Но было слишком поздно. Он уже заметил щель в её доспехах. И, как любой хороший бизнесмен, он планировал этим воспользоваться.

Лукас улыбнулся.

Короткая заминка в её дыхании не укрылась от его глаз. Как и трепет пульса в ямке между ключицами.

— Вы просили меня выйти за вас замуж, — пробормотала она.

— Да.

— Если предложение остаётся в силе, я хотела бы обсудить условия.

По прошествии долгой, тяжелой минуты, он кивнул и жестом указал на один из пары стульев для посетителей, стоящих по обе стороны от его стола. Сидней опустилась на сиденье с королевской грацией, — позвоночник идеально прямой, плечи назад, подбородок кверху. Идеальная светская особа. Идеальная леди.

Эйден добавил бы язвительно: «Идеальная жертва».

Возможно. И победа, бурлящая в его крови, имела бы привкус вины. Но Лукас подавил эту мысль. На войне всегда есть раненые и невинные жертвы... чёрт, ему ли не знать. Он стал пострадавшим после того, как Джейсон Блэйк нанёс предательский удар в спину отца Лукаса.

И в войне Джейсона и Лукаса Сидней была мученицей, несчастной, но неизбежной.

Поудобнее устроившись на краю стола, он скрестил руки на груди, широко расставив ноги, так, что её стул оказался в центре. Поймав Сидней, как в клетку, между сиденьем и своим телом.

— Прошлой ночью я ясно определил все условия, — спокойно отозвался он. — Выйдя за меня замуж, вы убережёте своего отца от тюрьмы, а его бизнес останется стабильным для будущих поколений Блэйков, — тут его губы искривились в горькой улыбке, не позволяя тону более оставаться насмешливым. Вот чёрт, он даже не пытался. — Или выйти за Тайлера Рейнхолда и видеть своего отца, страдающим от краха репутации и потери компании, столкнувшимся с федеральными обвинениями и угрозой тюрьмы. Таковы ваши варианты.

Сидней попыталась сдержать лёгкую дрожь, но не смогла. И вновь эта проклятая вина подняла свою голову, и вновь он подавил её. Сочувствие или сострадание были непозволительны. Не сейчас, когда отмщение было так близко, что Лукас мог ощутить его холодный укус. Уже мог ощутить, как бремя обещания, данного своему отцу пятнадцать лет назад, уходит, облегчая его плечи.