Глава 5

Мошенничество. Тюрьма. Выходите за меня замуж.

Эти слова крутились в голове Сидней подобно дьявольской карусели, в то время как она вошла в вестибюль штаб-квартиры «Блэйк Корпорейшн» следующим утром. Быстро кивнув охраннику, она направилась к лифтам и на скоростном поднялась наверх. Как будто шагая быстрее, она могла опередить воспоминания о прошлом вечере и обвинения и угрозы Лукаса Оливера. Опередить гнев и страх, кислотой ощущавшиеся в желудке. Это не может быть правдой, чёрт возьми.

Господи, она ощущала себя круглой дурой, позволив его заботливости очаровать себя, его чувственностью, исходившей из него, словно пар, поднимающийся от асфальта после короткого летнего дождя. Ягнёнок, которого ведут на бойню, так, наверное, он думал о ней, когда сопровождал на представление и ужин? Прямо перед тем, как ошеломить предложением выйти за него.

Нельзя было сказать, что Лукас был поражён её быстрым и резким «Идите к чёрту» ответом. Только не Лукас Оливер. Полуулыбка была единственным выражением чувств, когда он протянул Сидней папку, — и продолжил её шантажировать. Её замужество предотвращало потерю репутации отца и компании. Чертова сделка от дьявола.

Или зверя.

Она набрала код на панели, и через пару мгновений металлические двери с шипением открылись. Двадцатисекундная поездка на лифте здания из стекла и металла, показались её двадцатью годами, прежде чем она вышла в коридор, ведущий к офисам её семейной корпорации. Непривычная срочность вибрировала под кожей, как будто невидимая рука толкала её в спину по направлению к самому последнему офису. Она кивнула и сдержанно приветствовала служащих, поздоровавшихся в ответ, но не остановилась перекинуться парой слов, как делала обычно. Потребность получить ответы пересилила манеры и учтивость. Потребность подтвердить, что её мир не шатается на осыпающемся краю неизвестности и лжи.

Потребность удостовериться, что она не стала пешкой в очень реальной и угрожающей партии шантажа.

— Доброе утро, Сидней, — широко улыбаясь, произнесла Шерил Грейнджер, когда девушка остановилась перед столом секретаря-референта финансового директора компании. Сколько Сидней себя помнила, эта величественная женщина всегда стояла на страже за этим широким столом, отвечая на телефонные звонки, печатая отчёты, встречая посетителей, которым было назначено, и выпроваживая тех, кто пришёл без предварительной договорённости. Хотя в её волосах теперь было больше седины, чем каштанового цвета, она по-прежнему была непременным атрибутом офиса «Блэйк Корпорейшн». И одной из любимых сотрудниц Сидней.

— Привет, Шерил, — изобразив улыбку, обратилась к ней девушка — Он здесь?

Секретарь нахмурилась, похоже, не поверив фальшивой улыбке Сидней.

— Для вас? Всегда, — она поднялась со стула и направилась к закрытой дубовой двери позади неё. Постучав для приличия, она открыла дверь и просунула туда голову. — Мистер Хенли, к вам пришла Сидней, — Шерил отступила назад и жестом предложила Сидней войти.

— Благодарю, Шерил, — шепнула Сидней перед тем, как войти в святую святых Терри Хенли. Плотина, сдерживающая её эмоции, заскрипела и застонала, в то время как крёстный отец Сидней стоял за огромным круглым стеклянным столом, широко улыбаясь и протянутыми, ждущими обнять её, руками.

— Сидней, — он заключил её в объятия, и знакомые ароматы импортных сигар и мужского парфюма, окутали её так же надёжно, как и его руки. Дамбу зигзагами покрыли трещины, давшие начало мелким ручейкам. Терри был не просто главным финансовым директором «Блэйк Корпорейшн», но также самым давнишним другом её отца. Он был неотъемлемой частью жизни Сидней — надёжной, любящей частью. Там, где Джейсон был скуп на чувства и эмоции, Терри был щедр. Там, где Джейсон отсутствовал, Терри всегда был рядом. Там, где Джейсон был холоден, отдалён, Терри был добросердечным... прощающим.

Терри был её отцом во многих смыслах, а Джейсон не был... отказывался им быть.

И этим утром, когда Сидней отбросила одеяла, то отвратительные и невероятные обвинения Лукаса были движущей силой, поднявшей её с постели, первой мыслью было бежать к Терри, а не к Джейсону. Даже если претензии Лукаса касались её отца.

Мошеннические финансовые отчёты. Отправка ложных рапортов в налоговую службу. И, если она не согласится выйти замуж за Лукаса, он уничтожит отца. И причина для осуществления этого плана шантажа? Он всего лишь сказал, что ненавидит отца Сидней. Очень просто, однако она не сомневалась, что это было очень сложно. Джейсон не сумел бы вырасти в могущественную фигуру, каким он был сейчас, не заработав изрядного количества врагов. И, принимая во внимание его слабость к женскому полу, кроме своей жены, то их количество могло быть намного больше.

— Чем же я заслужил такое удовольствие? — Терри крепко обнял девушку, прежде чем придержал её за плечи, отклоняясь назад. И снова она сделала попытку улыбнуться, чтобы укрепить, как стало ясно, слабые оборонительные «сооружения», но, подобно Шерил, внешняя видимость ничего от него не скрыла. Его улыбка угасла, затем снова появилась, густые седые брови нахмурились. — Сидней? Что случилось?

Она сжала пальцами свою переносицу, опустив подбородок. Как ей об этом спросить? Как ей заставить себя произнести вслух этот вопрос, что крутился на языке? Звание «Отца года» Джейсон получил с большой натяжкой. Но он всё же оставался её отцом.

А ведь было время, когда он был нежным и любящим. До того, как Джей... до того, как они потеряли Джея, он был отцом, о котором любая маленькая девочка мечтала и хвасталась. Смерть её маленького брата — и её причастность к этому — превратила его в отстранённого, надменного любителя критики, коим являлся сейчас. Она сделала это. Её невнимательность и импульсивность сделали это. И как она осмелилась сомневаться в его честности? Как она осмелилась сомневаться... в чём-либо?

— Сидней? — шепнул Терри, ведя её к коричневому кожаному дивану, расположенному в зоне отдыха. Он осторожно устроил девушку на подушке, присаживаясь рядом и вкладывая её ладони в свои. — Расскажи мне. Поделись тем, что тебя беспокоит.

Сидней судорожно вдохнула, медленно выдохнув.

— Терри, — она подняла голову и увидела беспокойство в его серых глазах. — Правда, что папа... — она колебалась, ненавидя себя. — Правда, что у па... неприятности?

Взгляд крёстного стал более хмурым.

— Что ты имеешь в виду?

— Правда, что он... компания... испытывает финансовые трудности? Правда ли, что он лгал... — это слово жгло кислотой её язык, и Сидней едва справилась с удушьем, — …банкам и инвесторам, чтобы сохранить бизнес на плаву? — Лукас использовал выражение «липовые отчёты». Возможно, она специализировалась на психологии, не на бизнесе, но поняла мерзкий смысл этого обвинения.

Как будто невидимая штора опустилась в глазах Терри, стирая на лице все эмоции и оставляя пустую бесстрастную маску.

— Кто это тебе сказал, Сидней?

Никакого возмущённого «Нет, конечно, нет» или хотя бы пренебрежительное «Не верь всему, что люди говорят». Её сердце колотилось в груди отбойным молотком, грохоча в ушах.

— Что это значит? — отстраненно спросила она. — Это правда? И прошу тебя, не лги мне, — я не могу… па не может... позволить тебе солгать мне.

Несколько долгих секунд Терри хранил молчание, изучающе смотря на Сидней, повисшая тяжёлая тишина наполнилась напряжением, от которого мурашки поползли по коже.

— Мне надо знать, где ты это услышала, — наконец, заявил он, и вместо её любимого крёстного она сейчас видела вице-президента «Блэйк Корпорейшн» по финансам.

— Я не могу этого сделать, — едва он попытался заговорить, девушка повторила тот жест, только твёрже, обозначив свой твёрдый отказ. — Поверь мне, если я говорю, что не могу. Но мне надо знать, Пожалуйста, — тихо молила она его. Её пальцы выскользнули из его ладоней и теперь, обнимая их, легли сверху. — Прошу тебя, Терри…

Его пронизывающий взгляд немного смягчился.

— Сидней, как финансовый директор...

— Ты не имеешь права рассказывать, я знаю. Но я не стала бы спрашивать, если бы это не было важно. И я не могу идти с этим к па. Я не могу... — она сжала его ладони. — Прошу тебя.

Прошло ещё несколько долгих минут, прежде чем его ресницы опустились, и он резко встал с дивана. Он пропустил свои густые серебристые пряди через пальцы, и внутри у Сидней всё опустилось. Паника когтями вцепилась в горло, тогда как нехарактерный взволнованный жест подтвердил её страхи. Обвинения Лукаса.

— Бог мой, Терри, — выдохнула Сидней.

Он развернулся, пригвоздив её к дивану сощуренным взглядом.

— Расскажи мне, что ты слышала.

Девушка вскинула голову, неуверенно кивнув.

— «Блэйк Корпорейшн» испытывает финансовые затруднения в течение последних пяти лет. А последние три года па завышал прибыль и активы, затем использовал дутую отчётность для динамики котировок акций, чтобы мошенническим путём получить новые кредиты и инвесторов с помощью этой ложной информации, — Сидней открыла сумочку и вынула тонкую папку с детализированной банковской отчётностью, по утверждениям Лукаса. Эту информацию она получила от него прошлой ночью, при выходе из лимузина, с инструкцией прочитать. Большинство столбцов с цифрами, датами и именами не поддавались расшифровке, но типовой отчёт был ясным и конкретным. Дрожащими пальцами она протянула документ Терри.

Он взял его и вернулся за свой стол. Немного спустя, он поднялся, по-прежнему держа обвинительную папку в руке, вместо того, чтобы вернуть её Сидней, повернулся к стеклянной стене позади него с великолепным видом на реку Чарльз. Но, судя по напряжённой линии его челюсти и окаменевшим плечам, было сомнительно, что он любовался красотой океана из стали, стекла и камня, расстилавшегося внизу.