— Минутку, лейтенант, — вмешалась Кей натянутым голосом. — Вы сказали, что тот человек — Финли, кажется, — уверял, что я звонила ему, чтобы нанять эту девушку? Это ложь!

— Да? Видите ли, после разговора с Блейном меня беспокоило то, что я не понимаю, почему Джорджия Браун отказалась от своего шантажа, который так хорошо действовал. У нее должна была быть причина.

Допустим, что она заработала достаточно не только шантажом, но и другими способами и хотела на этом остановиться; к тому же она рисковала в один прекрасный день Фарго мог взять ее за шкирку.

— Понятно, лейтенант, — вскричала, задыхаясь, Паула, — если Джорджия Браун умрет, никто ее больше не будет искать. Вот она и пригласила Риту Танго, чтобы та сошла за нее, — с намерением убить!

— Именно так.

— Так что вы собирались сказать, лейтенант... — Паула помедлила, что... Кей Стейнвей и есть Джорджия Браун?

— Это не правда! — в бешенстве зарычала Кей.

Я согласился, не обращая внимания на протест Кей:

— Очень похоже. Фарго сказал, что Кей Стейнвей звонила ему, пытаясь убедить его, что негатив у Котса.

Финли уверял, что Риту Танго нанимала Кей Стейнвей...

— Это ложь! — Кей залилась слезами. — Это полнейшая ложь!

— Если помните, — невозмутимо продолжал я, обращаясь к Пауле, — вы с самого начала сказали мне, что Джорджия Браун собиралась назвать в телепередаче четыре имени: Фарго, Блейн, Коте.., и Кей Стейнвей.

— Отлично помню, лейтенант! — с воодушевлением сказала Паула. — Четыре имени, которые она...

Голос ее прервался.

Повисло внезапное, тяжелое молчание. Кей перестала рыдать и подняла голову. Полные слез глаза ее округлились от изумления.

— Точно, — сказал я. — Но эти имена назвала вам не Джорджия Браун, а Рита Танго, чего не могло быть — она не могла знать заинтересованных лиц. Их могла назвать только настоящая Джорджия Браун.

Паула слабо качнула головой.

— Я.., я ничего не понимаю, — сказала она. — Все эти события.., переживания.., есть от чего потерять голову.

— Вы чудесно состряпали свой удар, — сказал я. — Вы сменили не только внешность, но и всю вашу личность. Черты лица вам изменила пластическая операция, вы создали себя заново вокруг этих телепередач и сделали акцент на голубой цвет. Все, что вас окружало, было голубым — неудивительно, что и ваши волосы окрашены в тот же цвет. Они гармонируют с остальным.

— Вы с ума сошли!

— Вы достаточно хорошая актриса, чтобы имитировать голос Кей Стейнвей по телефону, когда вы приглашали Риту и когда сообщали Фарго, что негатив у Котса.

Но Дженис Юргенс подвела вас, убив Риту. Она думала, что мстит за смерть своей сестры.

Паула прикусила нижнюю губу.

— Когда Дженис выбросилась из окна, — продолжал я, — вам пришлось играть осторожно. Вы рассказали мне, что Дженис дала вам на хранение запечатанный конверт, и предложили отдать его мне. Вы вошли в свою комнату, сунули негатив в конверт, запечатали и принесли мне.

— Я не буду слушать! — сказала она. — Я отказываюсь...

— Вы не обратили внимания, как я брал негатив? — сладко спросил я. Осторожно, за уголок, кончиками пальцев! Мы сняли с него отпечатки пальцев. Там были только ваши отпечатки, Паула. Ваши!

Она сгорбилась на стуле и устало посмотрела на меня.

— Ладно, — сказала она глухо. — Я — Джорджия Браун.