— А я о чем говорю? Слишком много разных схем. Которая же правильная? Норма уходит из дома, перебирается в Лондон. Она, как вы мне объяснили, третья девушка, разделяющая общую квартиру с двумя другими девушками. Обе эти девушки ей чужие. Но что я узнаю позднее? Клавдия Рис-Холланд — личный секретарь у отца Нормы. Новая связь. Или же случайность? Или же за этим скрывается какая-то схема? Вторая девушка, как вы мне говорили, позирует у художников. Она знакома с Дэвидом — «павлином», в которого влюблена Норма. И это тоже связь. А какова роль в данной истории Дэвида-павлина? Влюблен ли он в Норму? Вроде бы да. Но ее родители, естественно, относятся к этому в высшей степени отрицательно.

— Мне тоже показалось странным, -что мисс Рис-Холланд работает секретарем у мистера Рестарика,— сказала задумчиво миссис Оливер.— Как мне показалось, она исключительно оперативный и опытный работник. Все, за что она ни взялась бы, будет у нее спориться. Может, это она столкнула с седьмого этажа ту женщину..

Пуаро с открытым ртом обернулся к писательнице.

— Что вы такое говорите?

— Одна из обитательниц этого многоквартирного дома — я даже не знаю ее имени, но она не то выпала, не то выбросилась из окна. Ну и разбилась, понятно.

Впервые Пуаро вышел из себя. Позабыв о почтительном отношении к женщине, он грозно вскричал:

— И вы ни словом не обмолвились об этом?

Миссис Оливер сделала большие глаза.

— Не понимаю, что вы горячитесь?

— Чего я горячусь? Я целый час толкую о том, что мне необходима смерть. Смерть, любая, понимаете ли? А вы твердите, что никаких смертей не было. Максимум, что вы предлагали, это попытка кого-то отравить, а между тем в том же самом доме имела место самая натуральная смерть! Ведь вы говорите о Бородин-Меншен?

— Да.

— И когда это случилось?

— Это самоубийство или что это там было? По-моему, за неделю до моего прихода.

— Отлично! Превосходно! Каким образом вы про это узнали?

— Мне сказал молочник.

— То есть как это молочник?

— Не придирайтесь к словам. Разносчик молока, если хотите точно. Невероятный болтун. В его изложении история прозвучала удивительно печально. Кажется, все это случилось рано утром.

— Как ее звали?

— Не знаю. Он вроде не называл ее.

— Молоденькая или средних лет?

Миссис Оливер задумалась.

— Специально я не спрашивала, но поняла, что ей было лет 50 с небольшим.

— Интересно... Она знакома кому-то из этих трех девушек?

— Откуда мне знать? Я не спрашивала.

— Ну как вы не подумали, что это необходимо рассказать 'мне?

— Честное слово, месье Пуаро, я до сих пор не понимаю, какое отношение имеет это самоубийство к нашей истории! Впрочем, конечно, такая связь может существовать.

— В том, что связь имеется, можете не сомневаться. Норма живет в этом доме. В один прекрасный день кто-то кончает с собой, по общему мнению. Точнее говоря, кто-то выбрасывается из окна и разбивается. А потом? Через несколько дней Норма, услыхав на вечеринке, какие вы мне распевали дифирамбы, приезжает ко мне и заявляет, будто боится, что она могла совершить убийство. Разве вы не видите? Смерть, а через несколько дней появляется девушка и заявляет, что она кого-то убила. Да, конечно, это наверняка то самое убийство.

Миссис Оливер хотела сказать: «Глупости»,— но не посмела. Однако подумала про себя.

— Именно этих сведений мне и не хватало. Теперь все свяжется воедино. Пока я еще не знаю, каким образом, но это должно быть так! Нужно подумать. Вот чем мне необходимо заняться. Сесть в свое кресло и спокойно увязать разрозненные звенья в единое целое, ибо ключевая информация, которая даст возможность найти правильное решение...

Поднявшись с места, он сказал:

— До свидания, мадам, шер мадам!

Только после того, как за ним закрылась дверь, она пришла в себя.

— Ерунда! — произнесла она с чувством.— Ерунда! Боюсь, что четыре пилюли аспирина многовато, но из-за этого месье Пуаро у меня разболелась голова.