Тора проследовал за врачом во двор:

— Господин? Окликнул он, протягивая несколько монет. — Я хочу заплатить за лечение бедняги.

Доктор остановился и посмотрел на него из-под седых бровей. — Ах. Это вы. Я не узнал вас раньше. — Он взял деньги. — Очень мило с вашей стороны. Как себя чувствует ваш хозяин? Его все еще беспокоит живот?

Челюсть Тора опустилась.

— Ах, вы тут инкогнито, голубчик? Ну, сейчас тут никто нас не услышит. Я подумал, что у Его Превосходительства в Такате были заметны симптомы острого кишечного воспаления. Вы являетесь одним из его лейтенантов, не так ли? Я видел вас, если я не ошибаюсь, это были вы в большой шкуре?

Тора слегка усмехнулся. — Ваши глаза острее, чем у меня, господин. Вы правы, моего хозяина, по-прежнему, немного беспокоит живот.

— Ничего говорить не буду. — Ойоши поставил свой футляр и стал в нем рыться. — Вот он где. Мой собственный рецепт! Порошок раковины устрицы и корень вишневого дерева, смешивать с высушенными листьями ромашки и немного порошка корня ревеня, вместе с небольшим количеством меда смешать все это до полного растворения. Каждую порцию принимать с каждым приемом пищи, запивать чашкой горячего вина. Вы запомните это?

Тора кивнул и сунул небольшой пакет. — Что я должен вам за это?

— Ваш хозяин расплатится со мной, если лекарство поможет.

Тора поблагодарил его, а затем сказал:

— Вы, кажется, знаете этих людей. Вы видели трактирщика после его смерти?

Доктор Ойоши кивнул и улыбнулся:

— Ах, я думаю, зачем вы здесь. Ваш хозяин интересуется этим делом?

— Э-э…

— Неважно. Я навещал старого Сато, когда он болел. Хронические боли в груди. Ему не становилось лучше, но он должен был прожить, по крайней мере, еще один год. Представьте мое удивление, когда я нашел его с перерезанным горлом! Горничная, Кийя, послала за мной. Хозяйка дома в это время навещала своих родных. А что вы хотите знать?

— Все, что вы можете рассказать мне о его смерти.

— А, я понял, поиски в темноте. Не думаю, что я могу вам помочь. Он умер вечером или ночью и в этом ему помогли. Когда я увидел его, он был холодный и жесткий, как камень. Горничная закатила истерику. Ничего необычного в этом нет. В конце концов, появились стражники и стали задавать свои глупые вопросы. Как это обычно случается.

— Если бы здесь не остановились три приезжих, кто, на ваш взгляд, мог бы его убить? Его вдова молода и красива, а он был старый чудак. Тут, возможно, было преступление на почве страсти.

Доктор поднял седые брови. — Вам не нравится красивая госпожа Сато? Слишком властная? Вы слышали сплетни? Ну, кроме того, что ее здесь не было, и она не могла бы сделать это сама, я никогда не слышал ничего относительно нее. Я думаю, что у вдовы только одна проблема — у нее слишком много Янь.

— Янь? Кто он? — подозрительно спросил Тора.

Доктор улыбнулся и похлопал Тору по руке. — Ну, есть Инь, мягкий женский характер, и Янь — агрессивный мужской. Все мы имеем внутри себя и то и другое, мужчины — немного женского Инь, который является хорошей стороной для женщин, а остальное занимает мужской Янь. Госпожа Сато просто имеет больше Янь, чем большинство женщин. Господин Сато имел противоположный недостаток. К сожалению, такой характер в женщине заставляет других женщин относиться к ней враждебно. Все они набрасываться на нее, как курицы в птичнике. Как говорится, хороший поступок не сможет даже пройти ворота, но клевета путешествует тысячу лиг.

Лоб Торы вздулся, пока он обдумывал услышанное:

— И я также вижу, что она, вероятно, водила своего мужа за нос. Даже со всем своим непомерным Янь — она насквозь женщина. И я уверен в этом.

Доктор засмеялся:

— Может быть и так, может быть, так. Прощайте, мой друг.

Тора вернулся на кухню, где горничная готовила лекарства. Она встретила его с улыбкой. — Ты вернулся! Дай мне время, чтобы обслужить больного, и мы поговорим.

Тора придвинулся ближе и провел пальцем по ее щеке. Она хихикнула. Он подул ей на ухо и прошептал:

— Я бы хотел увидеть тебя после работы, дорогая. Когда ты свободна. Кстати, я — Хироши.

Она опустила ковш и повернула покрасневшее лицо к нему:

— О, да, Хироши. Ты вернешься? Правда?

Тора усмехнулся и кивнул. С сияющими глазами, она выглядела почти красивой, хотя он хотел бы, чтобы она не показывала кривые зубы, которые напоминали ему клыки. Ее крепкое, стройное тело, во всяком случае, пообещало энергичную встречу, и Тора чувствовал вдохновение.

Она с нетерпением сказала:

— Я сплю в кладовке за кухней. Приходи после часа кабана. Там дверь рядом с бочкой с дождевой водой.

Послышался резкий голос ее хозяйки из коридора. Тора притянул Кийю к себе и, лаская пухлую грудь, пробормотал:

— Я буду ждать с нетерпением, и удалился.

Остаток дня он провел на рынке, за разговорами с торговцами о трех заключенных. Прежде чем вернуться в «Золотой карп» с наступлением темноты, он немного перекусил. Ворота гостиницы были призывно открыты для гостей, а тусклый бумажный фонарь горел около двери. Но Тора направился к темной задней части двора.

Когда он открыл покосившуюся дверь рядом с бочкой с дождевой водой, в кромешной тьме, его схватила пара крепких рук. Он дернулся вперед, потерял равновесие и, размахивая руками, упал на лежащее на мягком матрасе теплое женское тело.

Она задохнулась от его внезапного веса, но хихикнула:

— Почему так долго?

Он усмехнулся и провел рукой по ее телу. Она замолчала и вскрикнула лишь, когда его холодные руки добрались до ее мягкого, теплого живота. — Ты, возможно, уже опередила меня, — Тора пробормотал ей на ухо, когда его руки умело ощупывали большие груди, крепкие мускулистые бедра и гладкий низ живота.

Она снова ахнула, и нетерпеливо потянула его за пояс. — О, Хироши. Я ждала так долго, о-о-о, — простонала она.

Тора планировал потратить немного времени на получение из первых рук информации об убийстве, прежде чем приступить к более личным вопросам, но было ясно, что у молодой женщины на уме были совсем другие планы, и кто он такой, чтобы учить ее скромности?

Некоторое время спустя, когда они лежали, удовлетворенные, бок о бок, он спросил:

— Почему такая хорошая девушка, как ты, работает у этой женщины?

Она села. Он почувствовал, что она смотрит на него в темноте сверху вниз. — Ты не восхищаться ею? — спросила она тоном удивления и недоверия. — Почему нет? Все мужчины от нее без ума.

— Я надеюсь, что мой вкус лучше, чем у них, — чопорно сказал Тора.

Она откинулась назад и прижалась к его руке. — Эта сука хорошо устроилась. Неблагодарная сука. Но он заслужил ее. Ведь я работала на старого ублюдка в течение многих лет, а он захотел жениться на ней. Он был дураком. Ты не поверишь, он меня просил варить суп из рыбьих костей, но всякий раз, когда она хотела новое платье, он давал ей деньги. И она уходила на целый день, оставив меня делать всю работу. Я всегда заботилась о нем. Даже в тот день, когда он был убит. Она пошла, чтобы посетить своих родных, или так она сказала, оставив меня одну ухаживать за больным стариком и присматривать за гостиницей. А теперь у нее есть все, а я до сих пор на кухне, как ломовая лошадь. Это так несправедливо. — Она стучала кулаками по матрасу. Тора, успокаивая, гладил ее по плечу.

— Ну, — сказал он через мгновение, — она наняла тех девушек и нового повара. Теперь у тебя намного меньше работы. Силы остаются и для меня. Он немного ее прижал.

Она хихикнула и залезла на него сверху. — Ты прав. Я не устала, — прошептала она, кусая его за ухо и прижимаясь грудью к нему.

Тора вздохнул и погладил ее зад. Их любовные ласки ему нравились, но теперь он хотел выполнить свою работу. Тем не менее, не было никаких причин, чтобы опытный человек не мог делать оба дела одновременно. — Я думаю, твоя хозяйка расплачивалась за его доброту в ночное время, — сказал он, потянув ее на себя, — и он думал, что не продешевил.

— О, нет, — энергично двигаясь выдохнула она, — она не задерживалась в его постели… а он был дурак дураком… души не чаял в ней.

— Может быть, у нее есть любовник. — Девушка была так проворна, что Торе было трудно сконцентрироваться на нужных вопросах.