Я сидел и ждал, что она скажет что-нибудь о своем сне. Она хоть помнит? Она помнит, как тряслась от испуга, а я её обнимал? Я прочистил горло.

— Как спалось, ангел?

Она повернула голову, и ее улыбка немного померкла, а потом вспыхнула с новой силой.

— Значит, я заслужила от тебя прозвище, да? — сказала она с улыбкой. — Мне кажется, я хорошо спала. Ты был в комнате? Я подумала, что был, но, по-моему, мне приснилось. И не вздумай сказать сейчас какую-нибудь хитрожопую фигню! Это был не эротический сон.

Она не помнит. Я с улыбкой встал и подмигнул ей.

— Детка, уверяю тебя, ты хочешь видеть сексуальные сны обо мне.

Я повернулся и пошел в дом, пока она сидела и тихо смеялась.

Она скажет мне, когда будет готова рассказать. Не дави на нее, Рид. Просто не отталкивай ее.

Я положил в две тарелки тушеное мясо и взял их с собой. Кортни с интересом читала свою книгу.

— Голодна? Я принёс рагу.

Она посмотрела вверх и кивнула, потянувшись за тарелкой. Кортни положила Киндл на колени и вернулась к чтению, наколов мясо на вилку.

— Чему ты улыбаешься? Что читаешь? — спросил я.

Она закрыла глаза и затем открыла их.

— Это история любви, от которой я теряю голову.

— Теряешь голову?

Она посмотрела на меня, немного сморщила нос, и я понял, что погиб. Это была самая милая вещь, которую я когда-либо видел! Мне хотелось схватить её и заняться с ней любовью прямо здесь, на заднем крыльце.

— Теряю голову, Рид. Ну, знаешь… теряю голову! — засмеялась она.

— Э-э… я имею в виду, теряешь голову от чрезвычайного волнения? — не понял я.

Она повернулась еще чуть-чуть и улыбнулась шире.

— Да, «терять голову» — это как быть в состоянии экстаза.

— Ладно… так что, это тебя заводит? — спросил я.

Она закатила глаза.

— Нет! Это романтично. Парень романтичный, и от этого в моём животе начинают порхать бабочки.

Она отвернулась и снова стала читать.

— Что он делает?

Она быстро посмотрела на меня.

— Ты действительно хочешь это знать? Почему ты такой милый со мной?

Мое сердце заныло, когда она спросила об этом.

— Я на самом деле хочу знать. Мне интересно знать, что заставляет тебя терять голову, — сказал я с улыбкой.

Она только что откусила мясо, поэтому ответила мне только через несколько секунд, когда перестала жевать.

— Ну, это одна из моих самых любимых книг. Она называется «Брачный договор» (прим. пер. — книга Дженнифер Пробст). Когда парень понял, что любит девушку…. О, это был очень милый момент! Он всегда производит на меня такое впечатление.

Я кивнул, а затем спросил:

— Сколько раз ты ее читала?

Она пожала плечами:

— Я не знаю. Может быть, девять или десять раз.

Я подавился рагу.

— Десять раз! Ты читала эту книгу десять раз?

Она прикусила свою нижнюю губу и прошептала:

— Ладно, может пятнадцать… плюс-минус один или два.

Серьёзно, я задохнулся.

— Ты в порядке, Рид? — спросила она со смехом.

— Срань господня, Корт! Никогда не думал, что умру здесь из-за тушеного лося!

— Что? Что ты только что сказал?

— Я сказал, я умру, подавившись рагу. Пятнадцать раз?

— Нет! Ты сказал тушеного лося. О, Боже! О, Боже! Я ем лося? — она начала молотить свободной рукой все вокруг.

— Хм… да, я достал его из морозильника Лейтона и приготовил.

— Буу-э! О, Боже! — она вскочила, перегнулась через перила и начала плеваться.

Лулу подбежала посмотреть, что происходит. Я чуть не свалился с крыльца, когда увидел, что Кортни опустила миску, и пес начал есть рагу.

— Нет, Лулу! Нет! Плохая собака!

Я попытался встать и схватить миску, но прибежал Полночь, чтобы получить своё угощение, и сбил меня с ног. Я споткнулся и попытался ухватиться за перила; Кортни вскрикнула и протянула мне руку.

Ох, черт, это больно. Я кувыркнулся через перила и тяжело приземлился на бок. Чёрт возьми, если я не сломал ребро, то однозначно его ушиб.

— Рид! Боже мой! — крикнула Кортни, сбежав вниз по ступенькам ко мне.

Я поднял миску и улыбнулся.

— Смотри, даже не забрызгался! — сказал я.

Она захохотала и встала, уперев руки в бедра.

— Господи, ты идиот! Ты напугал меня до чертиков! — она отвернулась и начала идти вверх по лестнице. — В течение следующих трех недель я отвечаю за всю еду. Больше никаких лосей, или оленей, или кроликов, или чего-то ещё, что, чёрт возьми, едят мальчики в Техасе.

Я наблюдал, как она почесала Лулу и Полночь за ушами и поцеловала их обоих, а они потрусили следом за ней.

— Я в порядке! Серьезно, мне не нужна помощь! — крикнул я.

Она махнула рукой и исчезла.

Да, ближайшие три недели будут либо чистым раем, либо адом.