— Нет, — ответил он после нескольких долгих, мучительных моментов. — Я получу от тебя обещание, что ты не вернешься к друидам. — он наклонился вперед, горячо целуя ее в шею.

Тело Гленны плакало от желания еще большего прикосновения и она изо всех сил старалась удержать руки при себе.

— Я не могу обещать что-то и не выполнить. Мойра хорошая и не делает ничего, что могло бы навредить тебе.

— Речь не о Мойре. А о том, как ты воспринимаешь себя друидом, — сказал он, опуская голову.

Когда она посмотрела в лицо Коналлу, у неё появилось желание утешить его. Спросить его о клятве, данной матери, но Гленна не хотела, чтобы он знал, что она подслушала его разговор с Мойрой. Ему нужен кто-то, кто заботился бы о нем и она могла легко справится с этой простой задачей.

Тем не менее, это было не для нее. Это место никогда не станет ее домом. О, ей хотелось бы остаться, она жаждала остаться, но знала, что не может. Если бы она осталась, то выдала бы свои чувства к нему, а он уже дал понять, что не хочет связываться с друидами.

Нет, не сработает.

Потому что она друид.

А он ненавидел друидов.

— Я прошу еще раз. Дай мне слово, — настаивал Коналл, подняв голову.

Гленна смотрела в его серебристые глубины и ей хотелось реветь от отчаяния.

— Не могу.

— Почему нет? — прогремел он.

— Делай то, что должен, лэрд, но при любом удобном случае я снова пойду к друидам.

— Приведи мне хотя бы одну причину, почему я не должен запереть тебя в этой комнате, — заявил он, но его глаза снова были прикованы к ее губам.

— Макнейл вернется, и, когда он это сделает, мне нужно быть готовой.

Его взгляд вернулся к ее глазам.

— Конечно, он вернется. Он заявил это совершенно ясно. Мне нужно что-то большее, чем эта причина.

— Ты знаешь почему.

И Коналл знал.

— Потому что ты друид.

— Да, — ответила девушка с блестящими от слез глазами.

Он никогда не мог устоять перед плачущей женщиной. Коналл оттолкнулся от стены и шагнул в сторону.

— А если я запру тебя здесь?

— Я все-равно пойду к друидам. Макнейл никогда не сможет связаться со мной там, а твой клан будет в безопасности.

«А я никогда не смогу добраться до тебя».

Он перестал расхаживать и посмотрел на нее. Ему никогда не надоест наблюдать за ней. Ее длинные темно-каштановые волосы волнами спускались до талии, а золотисто-карие глаза были полны такой ​​печали, от которой он едва не согнулся пополам.

— Ты всегда можешь отказаться от друидов. Я буду бороться с Макнейлом.

Склонив голову набок, она улыбнулась.

— Я не могу изменить то, кем я являюсь, Коналл.

— Я тебя не прошу об этом.

— Нет, просишь. Скажи мне истинную причину, почему ты не хочешь, чтобы я общалась с друидами.

— Я уже сказал.

— Нет, это не так. Как ты можешь ожидать, что я пойму тебя, когда ты не говоришь всей правды.

Огонь ревел посылая искры в дымоход, но мужчина не смотрел на него. Его глаза были сконцентрированы на Гленне, кожа которой светилась от огня.

Его ноги сами направились к ней. Она облизала губы и Коналл не смог остановить стон, который вырвался из него, когда он увидел ее розовый язычок. Все чувства, испытанные им в неметоне, вновь ожили. Он умрет, если не прикоснется к ней.

Подняв руку, он провел большим пальцем по ее нижней губе и чуть не упал на колени, когда ее язычок появился снова, чтобы коснуться его пальца. Её грудь быстро поднималась и опадала и он осознал, что его собственное дыхание тоже стало прерывистым.

В ее глазах горел огонь. Его рука направилась к ее шее, и пальцы погрузились в густые волосы. А затем, придерживая ее голову, он притянул ее рот к своим губам. Та Фейри сказала ему взять Гленну и сделать ее своей.

Гленна сделала последний шаг, разделяющий их, и прикоснулась к его груди. Реакция его тела на прикосновение отправила прилив крови к пульсирующему члену. Он хотел поглотить ее, любить ее, пока не взойдет солнце.

Его тело кричало ему взять ее, чтобы сделать своей. В конце концов ведь она была его пленницей.

«Моя».

Глава 14

Коналл оттолкнул мысли в сторону и дал волю чувствам, обернув другую руку вокруг тонкой талии девушки. Ее губы приоткрылись, ожидая его, а ее дыхание стало прерывистым, сердце же готово было выпрыгнуть из груди.

Он не мог остановить удовлетворенную мужскую улыбку, увидев ее такой, а он еще даже не касался ее. Его тело было в огне и ему было необходимо погасить этот огонь, прежде чем они оба сгорят.

— Гленна, — прошептал он, опуская голову, пока их губы практически не соприкоснулись. Она обняла его за шею и потянула вниз.

Его тело обожгло от ее поцелуя, когда ее язык несмело провел по его губам. Коналл был поражен ее действиями, но быстро взял поцелуй под свой контроль.

Он снова и снова накрывал ее рот своим, проталкивая язык внутрь, обхватил ее попку и прижал к своему ноющему члену. Она всхлипнула, когда он потер своим членом между ее бедер, и это еще больше, если такое было возможно, возбудило его.

Она переплела свои пальцы в его волосах. Он застонал, когда они коснулись его горячей кожи. Ее невинные прикосновения были разрушительными.

Он заметил кровать и, отбросив все мысли, приподнял девушку, пока ее ноги не обхватили его бедра. Затем она упала на кровать, а ее темные локоны разметались вокруг.

— Ох, милая, ты не имеешь ни малейшего представления о том, как ты сейчас прекрасна.

— Нет. Это ты, красив, — прошептала она и ее глаза сияли правдой.

Она протянула к нему руку, но он хотел быть уверенным, что она знает, что делает.

— Гленна?

— Нет, — она остановила его. — Я не хочу, чтобы ощущения, которые я испытываю в этот момент, закончились.

Это было все, что ему было нужно. Он позволил ей притянуть его на себя и услышал ее вдох.

— Я сделал тебе больно?

Она улыбнулась и покачала головой.

— Я просто не знала, что будет так хорошо, когда ты окажешься на мне.

Вздохнув, он положил голову на сгиб ее шеи. Да, она окажется его смертью. Его губы прокладывали поцелуями дорожку вдоль ее шеи и челюсти. Он поднял голову и посмотрел ей в глаза.

— Я не смогу тебя отпустить.

Она только улыбнулась и прижалась к нему поближе. Ее тело было настолько мягким, настолько небольшим, и на миг он подумал, что может причинить ей боль, но, когда начал скатываться с нее, она его остановила.

Желание прокатилось по нему стремительно и уверенно. Он заявлял права на ее рот и тело как на свои собственные. Его рука нашла ее грудь и сжала через платье.

Ее соски напряглись, так что его рот мгновенно накрыл один из них. Это не уменьшило его штурм, пока она не стала извиваться на кровати, выкрикивая его имя. Подняв голову, он увидел ее распухшие губы и покрасневшую кожу, при том, что все это время она по-прежнему была одета в платье.

Святые, он должен остановить это. Он не мог поступить так с ней. Ей нужно было больше, чем это.

— Нет, — закричала она, когда он начал подниматься с неё.

Он понял, как ей плохо, вероятно, столь же плохо, как и ему самому из-за Белтайн. Он не мог оставить ее в таком виде, и даже если это будет его последняя ночь, он пойдет до конца.

Он приподнял ее платье, чтобы обнажить бедра и накрыл ее рот поцелуем. Она захныкала, выгнув спину, когда его рука прикоснулась к ее бугорку. Она была горячая и влажная, готовая для него, но он контролировал свой неистовый член и вошел в нее только пальцем.

Ее бедра поднимались и терлись о него. Он вынул свой палец и снова медленно вошел в нее. Она застонала и схватилась за покрывало. Его большой палец нашел ее самое чувствительное местечко и начал тереть его, в то время как другим пальцем, он продолжал увеличивать темп проникновений.

Сжавшись вокруг него, она закричала, когда ее накрыла кульминация, но он еще не закончил. Он продолжал до тех пор, пока она полностью не разрядилась.

Только тогда он поднял голову. Никогда прежде он не хотел так угодить женщине, но так или иначе Гленна изменила все. Его тело жаждало окунуться в нее, нуждалось в ней, сгорая от желания, подобного которому он никогда не испытывал.

Его дыхание становилось быстрее и быстрее, пока он контролировал свою страсть, а она, улыбнувшись ему, провела пальцами по его губам. Это простое прикосновение почти довело его до края.

Мягкая, невинная чувственность Гленны только еще больше зажгла его страсть. Его рот жаждал вобрать в себя ее палец и ощутить на вкус ее плоть.

Вместо этого он закрыл глаза и стал молиться, чтобы суметь удержать свое тело под контролем. Когда он открыл глаза, то обнаружил ее крепко спящей с легкой улыбкой на сладких губах.

Он поправил ее платье и передвинул девушку на подушку. Накрыл ее и ушел, прежде чем погрузится в нее и займется с ней тем, о чем мечтал. Он пошел к своей комнате, но с каждым шагом ему все больше хотелось вернуться к Гленне. За пределами замка Белтайн продлится до самого утра.

Дверь в его комнату закрылась, звук разнесся эхом по одинокому помещению. Он упал в свое любимое кресло и посмотрел на огонь, а его мысли снова вернулись к Гленне.

— Выпьете, лэрд?

На мгновение он подумал, что это Гленна. Оглядевшись, он заметил Эффи. Его глаза сузились.

— Что ты здесь делаешь?

— Я приходила раньше каждую ночь, лэрд, — промурлыкала она и провела рукой по его плечу.

Он встал и повернулся к ней лицом. В свое время он находил ее привлекательной, но теперь ничего подобного и в мыслях не было. Ее когда-то веселые глаза теперь окрасились жестокостью.

— Я не приглашал тебя.

Ее взгляд опустился к его промежности.

— О, я знаю, когда мужчина нуждается в разрядке, лэрд, а вы, безусловно, очень нуждаетесь.

Его тело кричало об освобождении, но мысль о том, чтобы лечь с Эффи, выворачивала его наизнанку.

— Прошло много времени с тех пор, как ты согревала мою постель. Ты сама отказала мне.

Пожав плечами, она тряхнула головой, рыжие волосы каскадом рассыпались по плечам.

— Я изменилась. Я хотела выйти замуж.

— Ты всё ещё хочешь замуж.

— Это так, — она улыбнулась, облизывая свои полные губы.