Глава Шестнадцатая

Оливия закричала в ужасе, когда пистолет выстрелил.

Она была так уверена, что, если на этой дурацкой встрече, на которой настаивал ее отец, случится самое худшее, она сможет остановить Вульфа. Что он ее послушается. Но он этого не сделал, и она знала почему.

Даже после всего того времени он все еще слушал ложь, которую говорил ему отец.

А теперь было уже слишком поздно. Слишком поздно для ее отца. Слишком поздно для Вульфа.

Слишком поздно для нее.

Вульф отшатнулся, когда ее отец рухнул на пол, и внезапно комната наполнилась охранниками ее отца в черных костюмах. Люди кричали, все пистолеты были направлены…

На нее.

Она моргнула, не в силах уследить за происходящим. Сильная рука обняла ее за талию, а за спиной было твердое, как камень, тело. Что-то твердое впилось ей в бок, прожигая ткань блузки.

Пистолет. И его дуло было все еще горячим.

Горе и ужас перевернулись внутри нее, заставляя ее чувствовать себя больной, и она осознала, что дрожит.

Вульф убил ее отца и теперь использовал ее как щит, чтобы защитить себя.

Она действительно потеряла его.

- Подойдете еще ближе, и я убью ее, как убил вашего босса, - крикнул он собравшимся вокруг мужчинам. - А теперь убирайтесь с моего пути. Выпустите меня, и с ней ничего плохого не случится.

Ее сердце бешено колотилось, и ничего не имело смысла. Она плакала, слезы текли по ее лицу и шее.

Она провела все утро, тихо собирая доказательства деятельности своего отца, потому что, как ни странно, она все еще могла получить доступ ко всем своим файлам. Ее отец не блокировал их от нее, хотя он действительно должен был это сделать.

Очевидно, он все еще доверял ей, что вызвало у нее несколько минут печали. Но она оттолкнула их всех в сторону, делая то, что должна была сделать. Связаться с сотрудником «DS Corp R&D» и попросить о помощи в некотором шифровании. Оказалось, что расшифровка файлов была легкой, когда у тебя был ключ и правильные инструкции.

Файлы, которые она расшифровала, оказались списком товаров. Нелегальных товаров. Экспериментальное оружие, которое никогда не должно было покидать лабораторию, не говоря уже о стране. И ее отец отправлял их к Дэниелу Мэю.

Это были все доказательства, в которых она нуждалась.

Она отослала список своему брату Рафаэлю, генеральному директору «DS Corp», с инструкциями, чтобы он пошел к правильному правительственному чиновнику и был осторожен, потому что она не была уверена, кто был в сообщниках у ее отца, а кто нет, но Рафаэль знал, и, если он этого не сделал, у него, конечно, были контакты, чтобы узнать.

Он справится с этим.

Но оказалось, что все это было напрасно. Потому что Вульф убил его.

Она попыталась подавить рыдания, когда Вульф вывел ее из гостиной в коридор, быстро направляясь к парадным дверям. Люди ее отца следовали за ней, держа оружие наготове, ища удобного случая. Но не нашли ни одного.

Вульф попятился к входной двери, держа ее перед собой, его горячее тело, как печь, прижималось к ее спине. Он открыл дверь и остановился в дверях.

- Мне нужна машина. Сейчас.

Один из мужчин - Кларенс, как запоздало заметила Оливия, - приложил руку к уху и что-то сказал в микрофон.

Через минуту снаружи взвизгнула машина.

- Хорошая работа, - проворчал Вульф. - Теперь можете дать мне полчаса. Если кто-то последует за мной, она мертва. Понятно?

Не дожидаясь ответа, он вытащил ее на улицу и потащил вниз по ступенькам. Двигатель машины все еще работал, когда он запихнул ее на пассажирское сиденье, а затем скользнул через капот, чтобы попасть на сторону водителя.

Раздался выстрел, затем еще один, но к тому времени, когда она смогла понять, что происходит, Вульф уже отъезжал от тротуара, визжа шинами.

- Пристегнись, - коротко приказал он, сворачивая с одной улицы на другую, напоминая ей о ночи, которая казалась вечностью назад, когда он похитил ее из комнаты и отвез в тот отель.

Ее руки дрожали, когда она потянулась к ремню, на автомате повинуясь ему. Она должна была просто открыть дверцу машины и выскочить, но они двигались так быстро, и она не была настолько глупа.

Хотя ты довольно глупа. Ты думала, что сможешь изменить его мнение. Что тебя будет достаточно.

Но ее было недостаточно, не так ли? Она никогда не была достаточной, ни для кого.

- Ты убил его, - ее голос был полон слез. - Я никогда тебе этого не прощу.

- Он не умер, - коротко ответил Вульф.

Поначалу Оливия не могла его понять.

- Что? Что значит он не умер. Ты нажал на курок...

Взгляд Вульфа был прикован к движению на дороге, его руки крепко сжимали руль.

- Не было крови. Совсем. Он был одет в бронежилет.

Бронежилет…

Оливия пристально смотрела на его профиль, прокручивая в голове последние несколько ужасных секунд после того, как он нажал на курок. Ее отец рухнул на пол, но... не было никакой крови. И она бы увидела, если бы это было так, потому что каминная полка была из белого мрамора.

Боже. Неудивительно, что ее отец был так спокоен и не настаивал на каких-либо обысках. По-видимому, его совсем не беспокоило, что Вульф, скорее всего, будет вооружен и одержим желанием убить его.

Нет, он хотел «поговорить» с глазу на глаз. И он хотел, чтобы Оливия была в комнате. Она согласилась, потому что думала, что только она будет стоять между отцом и его верной смертью.

Но нет. Ее отец был одет в бронежилет. Даже тогда он не нуждался в ней по-настоящему. Единственная причина, по которой она вообще была там, заключалась в том, что он мог использовать чувства Вульфа к ней против него.

Ее сердце сжалось, боль другого рода наполнила ее, а вместе с ней и гнев.

- Ты знал об этом? - спросила она. - Ты знал, что он был в бронежилете, прежде чем спустили курок?

Разноцветные глаза Вульфа метнулся к ней, затем снова к движению впереди него, пробираясь между машинами.

- Нет.

Она вцепилась в ремень безопасности, когда машина накренилась.

- Значит, все, что я сказала, не имело никакого значения, не так ли?

Он ничего не ответил.

- Я же говорила тебе, - сказала она хриплым голосом. - Я сказала тебе, кто ты. Я же сказала, каким тебя видела. Но ты мне не поверил, не так ли?

На его твердом подбородке дернулся мускул.

- Ты меня не слушал. Ты не слышал. Ты даже не хотел. Потому что у тебя в голове все еще звучит голос твоего отца. Ты все еще пытаешься доказать ему свою значимость даже сейчас.

Внезапно Вульф резко дернул руль, и машина снова накренилась, когда он с визгом рванул к обочине, вдавливая ногу в тормоз, заставляя ее вцепиться в ремень безопасности.

Затем он повернулся, его взгляд был полон ярости и жара, сила которого заполнила машину так, что ей казалось, что она не может дышать.

- Ты ошибаешься, - хрипло сказал он. - Я не хочу ему ничего доказывать. Знаешь почему? Потому что я узнал, что папа никогда не ставил свое имя в моем свидетельстве о рождении. Он обещал мне, что он это сделал, но нет. Он никогда не собирался признавать меня как своего сына. Он никогда не собирался этого делать. И теперь мне стало ясно, почему. Чезаре прав. Я отчаянно нуждался во всем, что он говорил, и Ной это знал. Поэтому он использовал меня. Он сказал мне, что я - идеальное оружие, и я подумал, что это значит, потому что я сильный. У меня не было мозгов, но я чертовски уверен, что у меня была гребаная сила, - его рот скривился, в глазах застыла боль. - Но ведь это было совсем не так, правда? Я был идеальным гребаным оружием, потому что был слаб. Потому что меня можно использовать. Потому что я не задавал вопросов и не думал. Я делал все, что он говорил, как хороший солдат, потому что хотел быть его сыном. Потому что я любил его. Потому что он был моим отцом и все, что я хотел, это чтобы он любил меня!

Он сжал руль, костяшки его пальцев побелели, и, несмотря ни на что, ее сердце болело от его боли. Ей хотелось положить руку на эти побелевшие костяшки пальцев и погладить их, успокоить. Сказать ему, что ему не нужна извращенная любовь этого человека, что он заслуживает гораздо большего.

Но ведь он никогда ее не послушает, не так ли?

Ее никогда не будет достаточно.

- Но он никогда этого не делал, не так ли? - голос Вульфа был хриплым и полным гнева и боли. - Он никогда не любил меня. Ему было насрать. Он использовал тот факт, что я хотел семью против меня, чтобы я сделал именно то, что он хотел. Я был для него всего лишь инструментом, оружием. А что еще может сделать оружие, как не найти цель? – его глаза были полны печали. - Это все я, Лив. Это все, чем я когда-либо буду.

Ее глаза наполнились беспомощными, глупыми слезами.

- Значит, ты сделал свой выбор. По-моему, это отличное решение - быть заряженным пистолетом твоего отца, даже когда он мертв.

- Это не мое решение…

- Нет, твое! - ее голос зазвенел в машине, отскакивая от поверхности, но ей было все равно. Она смотрела в его любимое лицо, такая сердитая на него, что едва могла соображать. - Ты и сейчас делаешь именно то, что он хочет. У тебя был выбор, Вульф Тейт. У тебя был шанс быть кем-то другим, не быть оружием Ноя. Но ты же не воспользовался им, не так ли? Ты верил всему, что твой отец говорил о тебе. Все, что мой папа говорил о тебе. И ты все еще веришь в это сейчас. Ты все еще позволяешь им обоим использовать тебя, - она глубоко вздохнула, вцепившись в ремень безопасности. - Но почему? Что, черт возьми, ты думаешь, ты получишь от этого? Его одобрение? Его любовь? Он мертв, Вульф. Он мертв.

В его глазах вспыхнула ярость.

- Не смей, мать твою!

- Я, черт возьми, осмелюсь на все! - она наклонилась вперед, так, что они оказались нос к носу. Так близко, что она могла видеть сверкающие искры сапфира и изумруда в его глазах.

- Я любила тебя тогда и люблю до сих пор, и я сказала тебе, кто ты есть. Я говорила тебе, что ты лучше, что ты умнее, чем они когда-либо считали. Я говорила тебе, что ты не обязан делать то, что они говорят, но ты меня не слушал. Ты верил всему, что говорил Ной, и ты все еще веришь, все еще слушаешь его и папу. Ты все еще позволяешь им использовать себя, - слова лились из нее, и она была беспомощна, чтобы остановить их, ярость лилась вместе с ними. - Возможно, твой отец был прав, Вульф Тейт. Может быть, это я ошибалась. Может быть, ты все-таки слишком глуп, чтобы понять меня.