Если тебя окружают хитрые ловушки, добавь туда и свою

Не попасться в ловушку Дианты… легко сказать! Было бы проще, если бы было известно, что именно задумала принцесса. Слова самого Пауло на этот счёт были слишком расплывчаты. Лусинда не понимала, как Дианта собирается всё провернуть, ведь на празднике будет много людей. На самом деле проще было бы выбрать любой другой день. Или принцессе нужны свидетели?

— Что-то тут не так, — тихо прошептала Лусинда, как будто эти слова могли помочь ей понять, какую именно ловушку приготовили для неё.

В глубоких раздумьях девушка вернулась домой и, дав указания рабам, чтобы её не беспокоили, направилась в сад. Присев у небольшого миниатюрного фонтана, она уставилась на ярко журчащие струи. Всегда, когда она попадала в трудные ситуации, и требовалось принять какое-нибудь важное решение, она приходила сюда. Это место действовало на неё успокаивающе. И, наверное, поэтому именно здесь ей почти всегда удавалось сделать верный выбор. Но сейчас она так и не смогла ничего придумать. Словно сами боги вдруг отвернулись от неё, лишив возможности выбрать верный путь.

Нет! Ей просто нужно больше информации! Может, стоит ещё раз попытаться встретиться с Пауло? В любом случае, если испытанный метод уже не помогает, надо придумать что-нибудь новое.

Лусинда поднялась, и тут заметила Улу, молча стоящую неподалёку.

— Я же просила не беспокоить меня, — разозлилась Лусинда.

— Но… — посмела возразить рабыня.

— Никаких «но»!

Сложившаяся ситуация и так заставляла её нервничать, а тут такое открытое неповиновение. И Лусинда с такой силой ударила Улу, что оставила ногтём царапину на её щеке.

— Вон!

— Стиг… — еле слышно прошептала Ула, не в силах продолжить дальше.

Лусинда, уже готовая окончательно выйти из себя, замерла.

— Хочешь сказать, что у тебя послание от него?

— Да.

— Я не разрешала вам общаться. Но ладно, на этот раз прощу. Что сказал тебе Стиг?

— Он хочет с вами встретиться, — Ула с трудом взяла себя в руки. — У него есть новости.

— Надеюсь, что это что-то действительно полезное.

И лучше бы его новости касались новых планов Дианты.

Но прямо сейчас отправиться навстречу Лусинда не могла. В это время на Арене уже вовсю шли бои. И девушка знала, что сегодня Стиг участвовал в одном из них.

— А впрочем… — тихо прошептала она. Если сразу после боя она отправиться взглянуть на бойца, на которого поставила, ведь в этом не будет ничего удивительного? Даже то, что она вдруг решила сменить своего фаворита на арене, никого не удивит. В прошлом она часто так поступала. А сейчас лучше не делать необычных вещей, это могло вызвать ненужные подозрения.

— Собирайся, — сказала Лусинда, взглянув на Улу. — Думаю, что сейчас самое подходящее время, чтобы прогуляться.

Оказавшись в Арене, Лусинда первым делом поставила на Федерика. Но, устроившись в своей ложе, на бой она почти не смотрела. Тем более, что сейчас у неё было куда более интересное зрелище. В отличии от прошлого раза, когда она посещала Стига, Лусинда взяла Улу с собой.

И едва стоило Федерику выйти на Арену, как рабыня вся напряглась, так, что ногти впились в ладони.

Лусинда даже немного удивилась. И как она раньше не заметила, что всякий раз когда её рабыня, оказывалась здесь, вовсе не азарт боя овладевал ею, а куда более сильное чувство.

— Не действуй мне на нервы своим видом, — беззаботно произнесла Лусинда. — Можно подумать, что этот Ерсус сможет одержать победу над Федериком.

Единственный, кто мог доставить ему достойную конкуренцию — это Аурелий, но сегодня он в боях не участвовал.

— Да, госпожа, — почти безучастно ответила Ула.

Вот поэтому-то Лусинда всегда и считала, что рабам нужно запретить любить. Стоит только им проявить хоть какие-то подобные чувства, то они сразу начинают забывать о своём положении и пренебрегать своим хозяином. Впрочем, уже хорошо, что они не могут иметь никаких отношений без одобрения их хозяина. Иначе бы Валла уже давно погрязла бы в хаосе.

Словно в подтверждение мыслей Лусинда, Ула совсем забыв о своей хозяйки, не отрываясь смотрела на арену. Сейчас она даже вряд ли могла оценить всю зрелищность этого боя. Лишь понимала, что любая ошибка может стоить Стигу жизни, а она ничем не может помочь. Только беспомощно наблюдать и молиться, чтобы с ним всё было хорошо. И надеяться, что бог этой арены все же услышит мольбы ничтожной рабыни и однажды Стиг сможет покинуть это место победителем, покинуть раз и навсегда.

— Ты ведь не всегда была рабыней? — вдруг спросила Лусинда.

— Нет, — ответила Ула, не отрывая взгляда от арены.

В другое время Лусинда непременно наказала бы её за такое поведение. Но сегодня это немного её забавляло.

— И как ты попала в рабство.

— Мы… — Ула вдруг запнулась. — Это всё моя вина.

Рабыня опустила голову, словно разом всё происходящее на арене вдруг перестало её волновать. Впрочем, и рассказывать, что же произошло, из-за чего она попала в лапы работорговцев, ей явно не хотелось.

— Я слушаю, — настойчиво произнесла Лусинда.

— Мои родители решили, что я должна выйти замуж за другого человека. Но в то время я и Стиг уже любили друг друга. И поэтому мы решили сбежать. Нет… не так, это была моя идея. О том, что я натворила, я поняла только тогда, когда мы потеряли свободу.

— Жалеешь, что влюбилась в Стига?

— Нет, — без раздумий ответила Ула.

— О? Забавно, он ведь из-за твоей любви сейчас там сражается, — ухмыльнулась Лусинда. — Но ладно, твоя история скучная и даром красноречия ты не обладаешь, только зря потратила время на твою болтовню.

Между тем бой на арене уже закончился и Ула заметно расслабилась. Как и следовало ожидать, победителем вышел Федерик. На сегодня это был его последний бой, и поэтому пришло время действовать.

— Идём, — сказал Лусинда, вставая со своего места и направляясь к лестнице.

Там внизу арены находились специальные комнаты, отведённые для бойцов. За тем, кто был уже достаточно прославлен, была закреплена своя собственная. Большинство известных бойцов не жили в них, от своих патронов они обычно получали достаточно денег, чтобы снимать квартиру в городе. А все остальные, в обычные дни, когда не участвовали в боях, обычно ютились в специальных бараках, где и тренировались. Но все, кто мог иметь комнату под Ареной, не отказывались от неё. Это было очень удобное место, для встреч огласки, которых не хотелось бы.

И как оказалось Стиг их уже ждал, потому что Лусинду пропустили без слов. Хотя обычно в таких делах без небольшого вознаграждения для охраны Арены дело не обходилось.

Ула осталась за дверью. Лусинда видела, что та очень хочет пойти с ней. Но сейчас её рабыня только мешалась бы.

За то время, пока они спускались, Стиг уже успел освободиться от своего боевого облачения и встретил Лусинду в обычной одежде. Простой невзрачный синий халат — такую одежду мог носить любой обычный горожанин. Лусинда даже почувствовала лёгкое разочарование, увидев знаменитого бойца Федерика таким. Даже показалось, что замеченной в нём ранее некой звериной ловкости поубавилось.

— Я мог узнать то, о чём вы просили, — сказал Стиг. Похоже, его совершенно не волновало то, какое впечатление он сейчас производит на неё.

— Ты опоздал, — заявила Лусинда. — Я уже знаю о том, что задумала Дианта.

Стиг удивлённо взглянул на неё.

— Принцесса Дианта? — переспросил он. — Я не об этом хотел поговорить с вами. Я не знаю, что она задумала, но вот господин Пауло…

— Стой! — нахмурилась Лусинда. — Разве они не заодно?

— С чего бы, — Стиг продолжал слегка удивлённо смотреть на неё. Похоже, ему действительно и в голову не приходило, что тут может быть замешана принцесса. — Так вам нужна информация?

Лусинда на мгновение задумалась. Неужели Пауло соврал? Впрочем, она и так догадывалась, что в его рассказе о том, как он усердно пытается спасти Дианту от неё самой не всё чисто! И потом доверять словам Стига у неё всё же больше оснований, чем болтовни работорговца. К тому же было бы глупо уйти, не узнав, для чего Федерик позвал её.

— Выкладывай, — заявила Лусинда.

— Пауло готовит для вас ловушку. На площади у храма… Но настоящей его целью будет генерал Маркос.

— Подожди о чём ты? — уж такого Лусинда точно не ожидала