Глава 68

Томас тихо постучал в дверь.

– Дуэйн, можно мне войти?

Никакого ответа.

Он услышал рыдания Дуэйна. Рыдания и рыдания. Рэнди сказал оставить его в покое, дать ему погоревать по-своему, но рыдания разрывали ему сердце, и Томас не мог сидеть сложа руки.

Он открыл дверь, подошёл к кровати, где лежал Дуэйн, закрыв лицо руками.

– Эй, эй, эй, – тихо произнёс он, садясь на кровать, похлопывая Дуэйна по спине. – Ты в порядке?

Дуэйн покачал головой.

– Хочешь, я просто посижу с тобой?

Дуэйн ничего не сказал.

Некоторое время он просто сидел рядом. В конце концов, он снял с Дуэйна ботинки и укрыл его одеялом.

– Мистер Томас?

– Да?

– Я думал, это недоразумение.

– Что за недоразумение?

– Я думал, когда пришёл туда... в похоронное бюро... я думал, что мои мама и папа... я думал... когда я увидел их... я думал, они будут в порядке. Но они не были в порядке.

– Мне очень жаль, малыш. Я не могу представить, что ты, должно быть, чувствовал.

– Я думал, с ними всё будет в порядке.

– Должно быть, тебе было очень тяжело.

– Я не понимаю.

– Что ты не понимаешь?

– Как это могло случиться. Мы с Сэмми играли в "Монополию", и полиция...

Дуэйн снова расплакался.

Горе мальчика и обнажённая уязвимость разрывали Томаса, и он понял, с внезапной ясностью, что это, наверное, будут самые худшие дни в жизни Дуэйна – они навсегда будут отмечены и омрачены трагедией, которая развернулась в его жизни за последнюю неделю. Томас, погрязший в собственном горе из-за Джереми, не видел ситуацию такой, какой она была, и от этого знания он почувствовал себя плохо.

Он похлопал Дуэйна по спине, чувствуя странное ощущение печали – такую печаль, которую чувствовал, когда плакал Джереми. Будто разделял эту боль.

– Почему бы тебе сейчас не попробовать заснуть? – предложил Томас. – Ты себя измотаешь, если будешь продолжать в том же духе. Плакать хорошо, знаешь ли. Хорошо, чтобы всё излить. Но ещё тебе нужно будет отдохнуть и попытаться поспать, иначе тебе самому станет тошно. И я не хочу, чтобы ты из-за чего-либо переживал. Мы с Рэнди будем рядом, и мы позаботимся о тебе, Дуэйн. Мы пройдём через это и будем делать всё возможное, чтобы помочь тебе. Хочешь, я принесу тебе попить?

Дуэйн несчастно кивнул и потёр глаза.

– Сейчас вернусь, – сказал Томас.

Он поспешил на кухню. Рэнди, опустив руки в раковину, взглянул на него.

– Он в порядке? – спросил Рэнди, ополаскивая тарелки после ужина.

Томас покачал головой. Он налил стакан воды, поставил его на тумбочку, пытаясь взять себя в руки.

– Что? – озадаченно спросил Рэнди.

– Он заслуживает отца намного лучше, чем я.

– Не говори так.

– Я могу думать только о Джереми, и я не понял...

– Томми?

– Что?

– Дело не в тебе, или твоих родительских навыках, или чём-то другом. Дело в том мальчике в той комнате. Так что слушай Будду. Забудь об этом дерьме... Ты слишком много думаешь, приятель. Ему не нужно, чтобы ты был идеальным. Ему просто нужно, чтобы ты был рядом.

– Я знаю.

Когда он вернулся со стаканом шоколадного молока, Дуэйн перестал плакать. Он казался грустным. Но по большей части он казался невероятно уставшим и растерянным, как мальчик во сне.

– А теперь ложись спать, – сказал Томас после того, как Дуэйн выпил немного шоколадного молока. – Если тебе что-нибудь понадобится, просто крикни. Ладно?

– Тебе обязательно уходить? – спросил Дуэйн.

– Нет, малыш. Я останусь с тобой, если хочешь.

Томас сел на кровать.

– Мистер Томас?

– Да?

– Это реально?

– Что реально?

– Всё... что случилось... моя мама... мой папа...

– Да, – просто ответил Томас. – Но мы будем проходить по одному дню за раз. Так говорят. Некоторое время будет тяжело, но станет лучше. Просто нужно какое-то время. Я раньше пел для Джереми. Пел ему перед сном. Хочешь, я спою тебе что-нибудь? Я не могу обещать тебе Барри Манилоу или Фрэнка Синатру или ещё что-то, но могу что-нибудь сообразить.

Дуэйн поднял на него глаза, полные ожидания.

Томас тихим голосом спел "Изумительную благодать".

Дуэйн наблюдал за ним долгое время, глядя на него честным, открытым взглядом. В какой-то момент он потянулся и взял Томаса за руку, прежде чем закрыть глаза и устроиться на подушке.

Томас продолжал петь, пока Дуэйн не заснул.

Долгое время после этого Томас сидел на кровати и смотрел на лицо Дуэйна. Он был удивлён тем, каким мальчик был красивым, каким идеальным в том плане, в котором идеальны все дети. Чувствуя грусть, он ещё странно думал, что жизнь прекрасна, драгоценна и так уязвима, что каждый её момент нужно лелеять, потому что она проходит так быстро.

В голову закралась ещё одна мысль: так или иначе, жизнь свела их вместе. Его, Дуэйна и Рэнди. Каким-то образом жизнь, или вселенная, или Бог, самым невероятным способом сделали так, чтобы их дорожки встретились. То, что ему как-то удалось стать лицензированным приёмным родителем в таком штате, как Миссисипи, было не иначе как чудом. Друзья смеялись, когда он говорил им, что ходит на родительские занятия. Они были убеждены, что этого никогда не случится, что он никогда не получит лицензию. И всё же он получил.

Миссисипи ещё несколько месяцев назад был единственным штатом в США, который запрещал однополым парам усыновлять детей. Теперь этот запрет оспорили и отменили. Теперь они с Рэнди могли не только законно пожениться, они могли ещё и усыновить детей и создать свою семью, и пусть будут прокляты религиозные фанатики – как его отец.

Пока он сидел там, глядя на Дуэйна, эти мысли кружились и крутились в его голове, оставляя его с чувством удивления, смирения и благодарности.

Раздался тихий стук в дверь, и в комнату вошёл Рэнди.

– Он спит? – прошептал Рэнди.

Томас кивнул.

– Что ты делаешь?

– Просто думаю, – сказал Томас, слегка улыбаясь.

– Почему бы тебе не дать ему поспать?