Я дернулась вперед, но не одолела его железную хватку. Бен сильнее сдавил, настолько, что я неосознанно начала вырываться, будто угодила в западню. Он придавил меня тазом к кровати, не отводя взгляда от лица. Не понимая, что происходит, я огляделась и увидела свою кисть. Гламор слетел, обнажив рану. Черные паутины расползались до локтя. Кожа побелела, истончилась и просвечивала вены. Глаза Бена расширились. Он опирался на свои руки, удерживающие мои запястья, и с нескрываемым ужасом разглядывал меня.

-Что это?

Я упрямо молчала и смотрела в его встревожено-злое лицо.

-Эшли! — повысил он голос.

-Привет от Моники, — выдохнула я и прикрыла на миг трепещущие веки.

-И долго ты будешь его прятать под чарами?

Я с грустью посмотрела на Бена.

-Пока не найду лекарство.

-От этого одно лекарство — смерть, — сквозь зубы сказал он и мотнул головой.- Такое не лечится. Заклятье заразит все твое тело, и…

-Значит, я обречена, — я отвернула голову, прижалась щекой к подушке. Лежать вот так, раскрытой перед ним, начинало меня смущать.- Но я ничего не могу сделать, придется как-то справляться гламором и зельем Вивиан.

-Яд сильнее гламора и зелья. Вскоре ты не сможешь сопротивляться темным чарам, будешь уязвима перед бэлмортами и тем, кто отравил твое тело. Если раньше кулон оберегал тебя, то теперь ты — легкая добыча для каждого.

-И что теперь делать? — я посмотрела на него — с отчаянием и болью, потому что не сумела скрыть. Теперь перед Беном мне не нужны были маски и притворство. Все, что чувствовала, я показывала ему, даже если это било по моему самолюбию. Он заслуживал искренности и отвечал мне тем же. Я знала, насколько долог и тернист был его путь к полной откровенности, и ценила. А он ценил еще больше.

-Говорят, Верховная Ведьма может исцелять от смертельных болезней.

-Тогда придется записать к ней на прием, — вздохнула я.

-Не смешно, Эшли!

Я нахмурилась.

-А кто сказал, что я пошутила? Мне действительно надо с ней повидаться.

Бен промолчал. Он сверлил меня глазами, его учащенный пульс отдавался у меня в голове. Я поерзала на кровати — руки начинали затекать. Тяжесть разлилась внизу живота, требуя продолжения. Я не могла ни о чем думать — так хотелось ощутить его внутри себя.

-Ты сердишься?

-Да, — сказал холодно Бен.- Но не только на тебя, но и на себя. Немного.

Я вскинула бровь, едва сдержав улыбку.

-За то, что не предотвратил?

-Почти, — он кивнул и чуть смягчился.- За то, что ты так неуловимо во что-то вляпываешься, а я не успеваю помешать.

Я рассмеялась, запрокинув голову на подушку. Он невольно улыбнулся и ослабил хватку.

-Это никак не связано с тем, что я люблю тебя.

Он изогнул бровь.

-Ты целенаправленно ищешь сложности. Наверное, любишь острые ощущения?

Я посмотрела на него, все еще улыбаясь.

-Ты и себя имеешь в виду сейчас?

Он пожал плечами с серьезным видом, но в глазах вихрились искорки смеха.

-Ты ведь мне не собиралась показывать?

Моя улыбка погасла.

-Сегодня я не думала об этом. Совершенно забыла о проблеме, потому что хотела вернуть тебя, Бен.

Он склонил голову набок, всматриваясь в мое лицо. И прищурился.

-Собственная жизнь для тебя не так важна, как я?

-Без тебя нет моей жизни. И ты знаешь об этом.

Моргнув, он отпустил мои запястья и провел по ним вверх, накрыл мои ладони, чтобы сплести пальцы. От этого движения Бен опустился ниже и навис, обжигая дыханием губы. Я посмотрела в синеву его глаз, и тело пробрало мелкой дрожью. Что-то мелькнуло в них — какая-то мысль, и он чуть заметно улыбнулся за миг до того, как поцеловал меня. Волны тепла пронеслись рябью по телу. Судорогой желания свело низ живота, я невольно сжала бедра. Пульс Бена плясал на моей коже. Я выгнулась и прижалась грудью к нему.

Ощущение его тела над моим, твердого и горячего, сбивало дыхание. Он продолжал удерживать мои руки, даже когда скользнул внутрь — медленно, осторожно, нежно. Я дернулась, сдавленно застонав, разорвала поцелуй. Не хватало воздуха, прилив жара затмил свет, ослепил, и я будто смотрела сквозь туман. Бен неторопливо входил и выходил почти весь, внутрь и обратно, дразня и доводя до исступления, заставляя изнывать от желания. Бедра двинулись ему навстречу, и он воспринял это, как зов. И вбил себя внутрь, так быстро и глубоко, как только позволили наши тела. Я вскрикнула.

Бен смотрел на меня, двигаясь, приподнявшись на руках, чтобы видеть мое тело, извивающееся под ним. Он больше не сдерживался и вбивал себя в меня до упора, до тупой боли, переходящей в импульсы наслаждения. Я поднималась ему навстречу, пока между нами не возник ритм. Сердца забились в унисон, ближе и ближе, пока не слились в едином звуке, в одном существе. И я уже не знала, где кончаюсь я, а где начинается Бен. Магия полилась сквозь нас — над нами. Каждое наше объединенное движение наполняло меня разливом теплой силы. Она заставила наши тела светиться, кожу мерцать голубыми узорами. В темноте спальни заблестел воздух. Сила эта проливалась из Бена в меня, сочилась горячим ветром, проникала под кожу. Руки плавились в ладонях Бена, но я их не чувствовала — во мне бился наш общий ритм, дрожал на грани между удовольствием и мукой.

Пальцы закололи мурашки, и когда я не смогла больше терпеть, тепло превратилось в жар, ползущий вверх по телу. Оно перекатилось волной через меня и сквозь меня. Словно издалека послышался крик, и это была я. Я выкрикивала его имя, молила не останавливаться. Каждое касание Бена было долгими ласками, один поцелуй — тысячей поцелуев. Кожа плавилась от вспыхнувшего наслаждения. Я не ощущала себя, не чувствовала собственной плоти, будто она растворилась в нем, в его плоти. Глаза его горели белым светом магии, мои затянуло черное пламя. Оргазм накрыл меня заревом магии и захватил его. По телу Бена прошла судорога, сменилась мелкой дрожью. Но даже сквозь вспышку удовольствия он целовал меня, ловил ртом мои губы, вдыхая в меня новую и новую волну тепла. Мир разбился на сотни искрящихся осколков, и сквозь зарево силы я ощутила последний мощный толчок Бена внутри себя.

Он свалился на меня, вдруг потяжелев, и его щека оказалась около моего лица. Его частое дрожащее дыхание обдавало кожу жаром. Он чуть наклонился и нашел губами мой рот, вдавился в него — отчаянно, голодно, до боли. Я открылась ему, так же голодно, так же отчаянно. И было в этом поцелуе столько счастья, столько доверия, что глаза защипало.

Я не могла отдышаться. Бен скатился набок и просунул руку мне под голову, притянул к себе. И поцеловал. Мы не могли оторваться друг от друга, тела наши переплелись так тесно, как только могут переплестись мужчина с женщиной. То, что мои руки свободны, я поняла не сразу. Но когда снова могла ощущать их, то взяла лицо Бена в ладони, втягивая глубже его язык в рот. Но что-то заставило отстраниться и разорвать поцелуй. Странное жжение в руке.

Я отодвинулась, разглядывая свою ладонь. Кожа была чистой и здоровой, лишь черное пятнышко осталось на месте прокола. Я перевела растерянный взгляд на Бена. Опустив голову на подушку, он наблюдал за мной с довольным ленивым видом.

-Как ты это сделал? — заговорить получилось не сразу — в горле пересохло, сердце колотилось в горле, мешая дышать.

-Мы сделали это вместе, — ровным голосом ответил он, всматриваясь в мои глаза.

-То есть?

Он пожал плечами — расслабленный вялый жест.

-Похоже, мы мало, что знаем об искуплении. Оно обоюдоостро и способно исцелять. Правда, не полностью, — он коснулся моей руки, провел по ранке подушечками пальцев.- Яд остался в твоем теле, но магия вытеснила его, заставила сосредоточиться в одном месте и не поражать здоровые клетки дальше.

-Это же хорошая новость? А что, если…

-Повторить? — с улыбкой перебил он. Я потупила взгляд, уставилась на его мерно вздымающуюся грудь. Не знала, что все еще способна смущаться перед ним. Все грани стерлись, между нами не осталось ничего лишнего. Я принадлежала ему без остатка и тихонько радовалась этому.

-А может помочь?

-Я думал, что ты соскучилась по мне, — с деланно оскорбленным видом он вскинул брови.- Но ты всего лишь хотела получить исцеление. В твоем характере, я даже не удивлен.