Глава 1

В раздумье Маша стояла посреди своей небольшой квартирки. Мечта сбылась: научный руководитель, Марк Авдеевич Рубинштейн, берёт её с собой. Маше было уже двадцать девять, и она сомневалась, стоило ли ей продолжать учёбу в аспирантуре с последующей защитой кандидатской диссертации. Развод с Сергеем не был для неё таким уж потрясением. Их пятилетняя совместная жизнь закончилась ничем. Собственно, они всегда были чужими, хотя она и не хотела в это верить. Ей казалось, что, несмотря на разность интересов и вкусов, их любовь сможет это преодолеть, а если родится ребёнок, то они станут полноценной семьёй. Её мечты потерпели крах. Сергей не был настроен отказываться от своих привычек ради неё и дочери. Легкомысленный и хвастливый, он жил одним днём. Его друзья и подружки, под завязку накачанные пивом, пахнущие дешёвым табаком и не чурающиеся «травки», могли шумной толпой ввалиться к ним поздним вечером. Подшучивая и смеясь над её недовольством, располагались на кухне, и тогда громкая музыка, полупьяный нецензурный разговор будили четырёхлетнюю Анютку и вынуждали соседей стучать в стены.

Профессору Рубинштейну было семьдесят лет, и сорок из них он отдал любимой науке. Во время его лекций аудитория всегда заполнялась до отказа. Он был не слишком хорошим преподавателем. Увлёкшись, он мог далеко отойти от темы лекции и вместо взаимосвязанности и взаимозависимости этнографии, этнологии и антропологии профессор, возбуждённо жестикулируя метался перед студентами, живописуя нравы и обычаи очередного, лишь недавно открытого, племени Непала, Зимбабве или Новой Гвинеи. В составе этнографических экспедиций он объехал всю Азию и Африку, изучил и описал племена и народности, о существовании которых научный мир и не подозревал. Маленького росточка сухонький еврей обладал громадной, всепоглощающей любовью к своей науке. Непал был его страстью и увлечением всей жизни. Он мог часами рассказывать о нём, знал неимоверное количество языков и наречий племён, населяющих эту небольшую горную страну.

Вот почему Маша с восторгом приняла предложение профессора.

— У-у-у-о-о-о! — Задрав морду, Сантош с наслаждением провыл вызов синему небу и заснеженным пикам гор.

— А-а-ах… ш-ш-ш-ш… засмеялась-ответила снежная лавина, устремляясь к нему с ближайшей вершины, — смеёш-ш-ш-шься, мальчиш-ш-ш-шка! Когда-нибудь я догоню тебя, пуш-ш-ш-шистик, и тогда мы посмеёмся вмес-с-с-сте!

Легко перепрыгивая с уступа на уступ, большой снежный барс оглянулся: лавина отставала, но упорно не желала сдаваться. Он подпустил её поближе, наблюдая, как увеличивается скорость и как вздымается её гребень, погребая под собой редкие чахлые деревца и присоединяя к своему потоку всё новые и новые снежные реки. Вот уже первые редкие струйки коснулись его лап, и тогда Сантош прыгнул. Гибкое сильное тело легко перемахнуло через пятиметровую расщелину.

Разочарованный шорох достиг его ушей, он повернулся и с удовольствием присел на задние лапы. Старания лавины были напрасны: она не смогла преодолеть пропасть и низверглась вниз, обдав Сантоша искрящейся снежной пылью. Он с любопытством подошёл к краю, свесил через него голову: лавина разбилась о скалы, припорошив их подножия тонким слоем снега. Утратив к ней интерес, зверь длинными прыжками устремился вверх по крутому склону горы. Вчера, среди невысоких вечнозелёных кустарников он заметил промелькнувшего улара. Улар, горная индейка, вполне могла послужить неплохим завтраком. Откуда-то сбоку донёсся слабый запах голубого барана. В морозном разреженном воздухе запахи долго не держатся, значит, баран где-то недалеко. Сантош остановился, подняв большую лобастую голову с маленькими круглыми ушами, принюхался: точно, голубой баран, скорее всего, за ближайшим выступом скалы. Ладно, пусть живёт. Пока. Не настолько Сантош и голоден, чтобы позавтракать животным исчезающего вида. А вот уларов много и парочка из них вполне ему годится.

Снежный барс недовольно фыркнул: мясо улара, конечно, вкусное и довольно жирное, но эти перья! Они забивают пасть и щекочут нос. Он чихнул. Разноцветными искрами взметнулась снежная пыль. Сантош подпрыгнул и упал на спину — как большой кот он вертелся на снегу, пытаясь поймать свой хвост. Ах, как же он любил эти горы! Величественные заснеженные вершины Гималаев снисходительно и молчаливо взирали на смешливого глупого зверя.