— Хорошенький подарок! — промолвил Эдвард.

— Не судите меня! — строго произнесла итальянка. — Любовь — мое оправдание. Что же касается моей ученицы Корнелии де Витт, то это тщеславная и нелепая маленькая глупышка, у которой есть лишь доставшаяся от дьявола красота. Она не получит ни гроша из наследства графини Монтефальконе, это я вам обещаю. Я возьму все, ибо имею на это право, и первым делом осыплю вас золотом. Таково мое предложение. Разумеется, вы располагаете полной свободой его отвергнуть, но в этом случае мисс Корнелия будет отдана г-ну Гоэци, и последний выпьет ее, как стакан лимонада.

Мы оставили Корнелию на вершине тюремной башни, глядящей издалека на костер, у которого ее друзья совещались с незнакомцем; увидев этого человека со спины, Корнелия приняла его за Эдварда. Но, как вы правильно догадались, незнакомец являлся на самом деле бывшей Полли Берд, узурпировавшей личность г-на Гоэци.

Мне следовало бы немного посвятить вас в планы этого создания, павшего и погибшего благодаря близкому знакомству с чудовищем. Несмотря на принадлежность к слабому полу, она решила, по доброй воле или насильно, сделать Корнелию своей женой, чтобы завладеть громадным графским наследством и провести старость в почете и достатке.

Так называемый г-н Гоэци без труда убедил нашу Анну, что свою миссию он выполнил успешно и доставил Неда в сердце вражеского лагеря, но что теперь, для завершения дела, он нуждался в помощи. Обманулись даже Грей-Джек и Мерри Боунс. Во время экспедиции в вампирский город Селену Полли Берд расточала такие клятвы верности, что никто и не думал ее в чем-либо подозревать.

Г-н Гоэци, возглавив небольшой отряд, направился к входу в подземелье.

— Вооружитесь мужеством, — сказал самозванец, ведя наших друзей в недра земли, — нас ждет страшная ночь.

Г-н Гоэци захватил несколько факелов из смолистых ветвей и сейчас зажег их, но свет тотчас поглотили темные глубины пещеры, и лишь тут и там можно было заметить нескольких спасавшихся в ужасе рептилий. Во тьме раздался странный звук и умер с чудовищным вздохом.

— Что это? — спросила наша Анна, остановившись и чувствуя тяжесть в груди.

— Не обращайте внимания, — ответил г-н Гоэци. — Это всего лишь старинные эоловы арфы графини Эльвины. Они вышли из моды и хранятся здесь, так как на чердаке нет места.

Она хотела расспросить его о графине Эльвине, но м-р Гоэци велел всем двигаться дальше.

— Поднимите факелы повыше! — приказал он.

Они повиновались, и из темноты смутно выступили сочащиеся влагой стены огромной каверны.

— Посмотрите вверх! — снова распорядился г-н Гоэци.

Все подняли глаза. В центре высокого свода зияло большое и круглое черное отверстие.

— Для чего служит эта дыра? — спросила наша Анна.

— Она ведет в подземную тюрьму графа Тиберио, — ответил Гоэци. — Отсюда жертвы падают в пропасть, которая, как вы можете видеть, открывается прямо под дырой.

— Что? — воскликнула наша Анна. — Простите, но неужели эти варварские курьезы Средневековья еще существуют?! Разве яркий свет философии не уничтожил все эти ужасы?

Г-н Гоэци ухмыльнулся.

— Этим ужасом пользуются не слишком часто, — отвечал он, — и я не думаю, что его использовали со времен графини Эльвиры.

Внезапно они оказались в готической зале самого мрачного вида. Над высоким камином висело венецианское зеркало с изображениями Страстей Господних. На стене справа от камина, обитой темно-коричневой кордовской кожей, выделялось белое пятно — кнопка из слоновой кости.

Г-н Гоэци, державший на руках толстую черную кошку, с холодной жестокостью переломал все четыре лапы животного.

— Чтобы не сбежала, — сказал он. — Сейчас вы увидите кое-что забавное: я помещу ее на то же место, где стояла когда-то графиня Эльвина. Смотрите на кошку!

Он положил жалобно мяукавшую черную кошку на плиту, казавшуюся шире остальных. Зверь пытался убежать, но не мог спастись из-за сломанных лап. Г-н Гоэци, смеясь, подошел к стене и нажал пальцем на кнопку из слоновой кости. Каменная плита стала ребром, и кошка исчезла. В стене распахнулась дверь, и в залу ворвались вооруженные до зубов слуги графа Тиберио. Г-н Гоэци указал на нашу Анну и ее спутников, сказав:

— Вот они, я отдаю их вам!

На сей раз Мерри Боунс не успел даже оказать сопротивление. Наши несчастные друзья были мигом закованы в цепи и уведены прочь…

Представьте себе ужасное подземелье, где наша Анна лежит на охапке соломы с железным кольцом на шее. Великодушная преданность друзьям привела ее в этот каменный мешок!

— Юная дева Альбиона, — вдруг сказал ей нежный голос, — я графиня Эльвина де Монтефальконе.

Она приподняла веки опухшие от слез веки и увидела бледную женщину, стоявшую на коленях у ее жалкого ложа. Женщина была еще молода, но ее волосы поседели от страданий.

— Как? — воскликнула наша Анна. — Возможно ли, что вы спаслись из страшной пропасти?

— Это случилось несколько столетий назад, — с печальной, но приятной улыбкой ответила женщина. — Сейчас нас должно беспокоить настоящее. Я вошла в вашу темницу посредством особой силы и буду рада сейчас же сломать ваши оковы. Встаньте. Вам возвращена свобода.

Прочтя в глазах нашей Анны пламенное желание узнать больше, она любезно добавила:

— Варвар-узурпатор приговорил вас к смерти. Тот, кого вы называете г-ном Гоэци — и кто является не кем иным, как распутной Гертрудой Пфафферхоффен, моей соперницей, чья душа после нескольких инкарнаций вошла в тело деревенской девушки Полли Берд — предал вас. Знайте, что граф Тиберио и синьора Летиция, ненадолго разделенные алчностью и похотью, помирились этой ночью. Почему? Потому, что молодой мичман Бартон решительно отверг нечестивые предложения итальянки, а прекрасная Корнелия унизила своим презрением графа Тиберио. Объединенные жаждой мести, эти два чудовища в человеческом обличии решили этой же ночью убить мистера Бартона и мисс де Витт.

— Как я могу их спасти? — спросила Анна, заламывая руки.

— Господь велик, — ответила бледная женщина, — и вы свободны!

Наша Анна подбежала к двери своей темницы, которая тотчас открылась, словно по волшебству.

Она пошла вперед, движимая надеждой. В конце седьмого коридора она увидала резчика по камню, высекавшего в алебастре две руки. Руки — мужская и женская, как ей показалось — соединялись в любовном пожатии.

Скульптор хотел поцеловать нашу Анну и сказал ей:

— Как ты находишь мою работу, моя красавица? Это милая шутка толстухи Летиции, которая хочет украсить моим изваянием гробницы молодого англичанина и Корнелии.

Она в отчаянии бросилась бежать, а скульптор с хохотом вернулся к работе. По ее словам, Она пробежала несколько лье по бесконечным коридорам и обветшалым комнатам и не чувствовала ног от усталости.

Наконец, за поворотом галереи, она заметила под одной из дверей полосу света и услышала шум голосов, то гневных, то жалобных. Собравшись с силами, Она отворила дверь, вошла и испустила крик ужаса, увидев своих друзей — Эдварда С. Бартона и Корнелию — в цепях.

Красивые волосы Корнелии были острижены, а с шеи Неда свисала веревка; на нем было, кроме того, то роковое облачение, какое надевали когда-то на несчастных, приговоренных инквизицией к мучительной смерти.

За ними стоял человек с лютым лицом; красный балахон и топор на плече позволял распознать в нем палача.

Поодаль спорили между собой граф Тиберио, синьора Летиция и г-на Гоэци. Последний выглядел недовольным и требовал обещанного, желая утолить кровью Корнелии свою противоестественную жажду; но Летиция смеялась над ним, а граф Тиберио грозился отрубить ему голову. Нечестивая пара стояла рука об руку с самым дружеским видом.

С появлением Анны на их лицах расцвели жестокие улыбки, и Летиция произнесла:

— А вот и наш синий чулок!

Но Она, не обращая на них внимания, бросилась к своим друзьям и обняла их.

— Как говорится, в нужное время и в нужном месте! — бросила свирепая итальянка. — Одним камнем покончим с тремя зайцами!

С этими словами Летиция повернулась и шагнула к камину, открыв таким образом часть обитой кордовской кожей стены. Для нашей Анны то был миг зловещего озарения. В смятении Она вначале не узнала готическую залу, но теперь ясно увидела и венецианское зеркало, и кнопку из слоновой кости.