ГЛАВА 20

Пока разгреблись со всеми формальностями, провели учет хранящихся на подземной базе вещей, оформили отчеты по результатам допросов свидетелей и обвиняемых, организовали доставку виновных в тюрьмы, прошло немало времени.В столицу мы вернулись только спустя полтора месяца.

Меня долго мучали допросами требуя детального рассказа о моих похождениях. Я все пересказывала, умалчивая лишь о лабораториях и о том, что это я приложила дядю императора до состояния беспамятства. Я придерживалась версии, что никаких лабораторий и артефактов не обнаружила, а когда обнаружила дядю, тот уже валялся в беспамятстве с разбитой головой, которою я конечно же залечила. Наверное, память потерял от удара.

Мне пытались просканировать мозг менталы, чтобы узнать правду, поскольку чувствовали, что я чего-то недоговариваю. Но безуспешно. Защитный артефакт оборотней работал исправно. Наконец, ничего не добившись, меня по указу императора, отпустили. От самого императора мне была назначена немалая денежная награда, приятно согревшая душу, и даже торжественно, но тайно выдали медальку. Мне она ни к чему, но пусть где-нибудь пылится.

От выдвижения обвинений, высшего лэра беспамятство и родственные связи не спасли. Его вина, благодаря показаниям работников базы, видевших лицо благородного, была доказана. Как его наказали, не знаю, но больше об этом аристократе я в своей жизни не слышала.

Я праздновала долгожданное окончание школы. А завтра у меня день рождения. Решила, как обычно не отмечать. Дел еще было много. Окончательно собрать свои вещи, скоро выезжать нужно из своих школьных апартаментов, подобрать себе квартиру или домик в городе поближе к работе, денег у меня на это, после вознаграждения императора, хватало. Знать бы только, где моя новая работа находится. Вообще, выходить на отработку долга не хотелось. Наверняка придется часто видеться, и мне это будет, как ножом по сердцу.4e0863

Проснувшись на следующее утро, приступила к сборам. Когда окончила, взяла журнал с объявлениями о продаже и съеме квартир и собралась уходить, но не успела. Постучали в дверь. Когда открыла, в комнату, подняв и закружив, ворвался ураган, по имени Дан.

- Привет, колючка. С днем рождения!

- Привет, улыбнулась я. Спасибо. А тебе можно ко мне заходить?

- Теперь да, ты теперь не ученица, а моя работница. Так что сегодня идем отмечать в ресторан.

- Понятно.

- Слушай, я думал, что тебе подарить, но решил, что ты должна сама выбрать. И не только за день рождения. Ты спасла жизнь мне, и всей экспедиции. Я свою жизнь ценю очень высоко. Так что проси сегодня что хочешь. Все сделаю. Даже луну с неба.

- Все? прищурилась, сердце забилось быстрей.

- Все. Обещаю, торжественно провозгласил Дан.

Рискнем тогда.

- Дан, понимаю, что это огромные деньги, но я хотела бы, чтобы ты освободил меня от выполнения контракта на работу. Можешь, если слишком много прошу, перепродать его кому-нибудь, чтобы отбить часть затраченных денег. Или я в течении своей жизни буду каждый месяц отчислять понемногу деньги за себя.

Друг явно не ожидал такого желания. Смотрел с непониманием и обидой.

- Ти, почему? Я тебя чем-то обидел? Или ты боишься, что буду тебя эксплуатировать?

- Это не из-за тебя, вру, конечно. Просто я хочу быть свободной от обязательств и самой выбирать свой путь.

Видимо мой ответ Дана не удовлетворил. Поджал губы, зло сверкнув глазами и вылетел из комнаты, сильно хлопнув дверью. Видимо поход в ресторан на сегодня отменяется. Пожала плечами. Ну и хорошо. Пойду искать жилье.

Вернувшись вечером обратно в школу, почувствовала, что в апартаментах кто-то есть. Стала продвигаться аккуратно и беззвучно. Мало ли кто решил меня навестить. Гость обнаружился в гостиной. Дан сидел в кресле с холодным надменным лицом. Мы встретились глазами. Затем он бросил на стол толстую пачку документов.

- Вот то, что ты хотела. Твой контракт аннулирован. Поздравляю. Ведь именно это ты так хотела.

Почему-то почувствовала себя виноватой. Подошла к креслу, в котором сидел Дан, и опустилась перед ним на колени.

- Дан, я, попыталась взять друга за руку, но он ее резко вырвал и встал.

- Ти, ты и так уже все сказала. Я понял, что со мной ты общаться не хочешь.

Промолчала, опустив глаза. В общем, он правильно думает. Но признаваться ему, что мне больно будет его видеть каждый день, когда тот будет счастливо женат, ни за что не стану.

- Тебе не нужно ничего выплачивать, контракт я не перепродал. Как и говорил, я высоко ценю свою жизнь. Ты свободна.

Сказав это, Данушел. А я чувствовала, как меня начинает трясти. По щеке скатилась слеза. Недоверчиво дотронулась до лица. Не плакала я очень давно, кажется в детстве, после смерти друзей. И не буду. Подумаешь, было бы из-за чего.

Вопреки своим мыслям начала заливисто так рыдать. Вот и с днем рождения тебя, Тиррания. Ты получила подарок, который так хотела.

Проплакала я тогда почти всю ночь. Наверное, накопилось просто за долгие годы. В принципе, я все равно ни о чем не жалела. Если бы осталась, чувствовала себя гораздо хуже. Причем на протяжении многих лет. Ведь бок о бок с Даном пришлось работать почти двадцать лет. Зато теперь передо мной открыто множество путей. Могу заниматься, чем хочу.

Выкупила себе небольшой домик в тихом районе города. Почти на окраине, поскольку в центре, жилье чересчур дорогое, не по моему карману такое удовольствие. Зато у моего домика имелся небольшой, совсем старый, сильно запущенный сад. Именно это меня сразу и пленило. Несмотря на кажущуюся неприглядность, сад был очаровательным. Немного подчистить и облагородить, и получится очень симпатично. Уже представила, как повешу на старом, но еще крепком дереве качели и поближе к дому установлю беседку, чтобы в теплые деньки можно было выходить почитать или просто посидеть во дворе.

Шли дни, я потихоньку обживалась. Гостей с момента моего переселения, у меня не было. Пару раз пытались зайти познакомиться соседи, но долго не задерживались, их отпугивал мой мрачный вид и неприветливость. Настроения с кем-то общаться не было, потому разыгрывала из себя злобного кровожадного некроманта. Бедные мои соседи. Они,наверное, по ночам стали плохо спать. Мало того, что я одевалась в черное и ходила со страшным лицом, знакомая немного с некромантской профессией, для достоверности образа, отобрала на местной свалке пару скелетов собак покрупней и сделала себе простеньких охранных зомби. Ничего особенного и запрещенного. Закон таких не запрещает. Ходячие скелеты со светящимся красным глазницами. Сил у них только на то чтобы ходили, не разваливаясь по частям, и в случае появления незваных гостей сработали, как сигнализация.

Соседей они отпугивали знатно, а однажды до икоты напугали пару молодых незадачливых воришек. Приперев, тех к стенке, мои собачки громко лаяли. На большее они были не способны, скелетов можно было просто убежать или пару раз врезать ногой и те бы развалились, но два молодых пацаненка проверить силу зомбиков не решились. Тогда я мальчишек отпустила, памятуя о собственном детстве, еще и накормила, порасспросив о последних новостях воровского мира.

Стала все чаще задумываться о том, чем стану заниматься. Деньги потихоньку начали заканчиваться, а значит и мой отдых тоже скоро подойдет к концу. Гулять по империи, берясь за любую работу для боевого мага, теперь хотелось не сильно. Наоборот больше хотелось жить в своем уютном теплом доме. Жизнь в столице меня устроит. Пускай даже с периодическими командировками и выездами.

Решение пришло неожиданно. Вместе с письмом из императорского центра управления чрезвычайными ситуациями. За время учебы в школе и моих невероятных практик, у меня появилась репутация мага, справляющегося и работающего в самых нестандартных и часто безвыходных ситуациях. Мне предложили стать их сотрудником и работать по направлению таких вот трудных и мутных заданий. Мне идея понравилась. Только не хотелось привязываться к одной организации, поскольку было желание еще погулять, не будучи скованной обязательствами. Поскольку время начинало слушаться меня понемногу все лучше, то я предполагаю, что во мне просыпается кровь маминого рода, которая призывает жить без обязательств, и быть словно ветер в поле. Как знать, может однажды смогу начать путешествовать между мирами, но верится слабо.