ГЛАВА 3
Среди ночи Богдан проснулся оттого, что его кто-то настойчиво теребил за плечо. За окном светила Луна, освещая комнату тусклым светом. За ширмой громко храпел отец, создавая особый шумовой фон в доме.
— Вставай быстрее и одевайся. — Шепотом произнесла Марийка, продолжая трясти брата. — Нам нужно до рассвета покинуть село.
— А сколько времени? — потирая глаза, спросил Богдан и быстро начал натягивать штаны.
— Не важно, — ответила сестра, — Нам нужно скорее выйти из дома, чтобы избежать разговоров с родителями. — Она, как ребенка, погладила по голове брата и, улыбнувшись, добавила, — Не волнуйся, мы с Ириной их утром успокоим и что-нибудь придумаем убедительное в твое оправдание.
Вместе они вышли на улицу. Во дворе их ждала Ирина с узелком, в который положила буханку хлеба, шмат сала, несколько отварных картофелин и две головки лука. Она молча поцеловала брата в щеку и, перекрестив на прощание, пожелала доброй дороги. Озираясь по сторонам, Богдан и Марийка поспешили к лесу.
Выйдя на опушку, сестра остановилась.
— Богдан, я дальше не пойду. — Она протянула брату записку. — В лесу тебя будет ждать мой… — она на секунду запнулась, подбирая нужное слово. — Мой друг. Передай ему это письмо и скажи, что оно от меня. Парня зовут Орест, он хороший человек, можешь ему доверять. Храни тебя господь.
Девушка быстро чмокнула Богдана в щеку и, не оборачиваясь, побежала обратно в село.
Так начался новый этап жизни Богдана Сташинского в отряде УПА. Хотя, группу, состоящую из четырех человек, сложно было назвать отрядом, однако, бойцы именно так называли свое подразделение. Нельзя сказать, что новый коллектив принял беглого студента с радостью. Но, тем не менее, рекомендации его сестры, работавшей несколько лет в этом отряде связной, стали надежной гарантией для его командира. Обычно все новички, проходили своеобразный тест на преданность. В первом же бою, новый член должен был на глазах у всего отряда убить того, кто хоть каким-то образом, сотрудничал с новой властью. К счастью, опять же благодаря сестре, сия чаша миновала Богдана. По просьбе Марийки, молодого парня оставили в отряде, исключительно как кашевара, правда, периодически используя и на других хозяйственных работах.
В один из вечеров, Богдан сидел на стволе поваленного дерева недалеко от костра и от нечего делать строгал перочинным ножом сухую ветку. В этот момент к нему подсел Орест.
— Ну, как тебе у нас? — спросил он у Сташинского.
— Все лучше, чем сидеть в тюрьме? — буркнул в ответ Богдан.
— Это точно. — Потерев колени, согласился тот и, пристально посмотрев на бывшего студента, спросил. — Ты так и собираешься, все время кашу варить или все же будешь вливаться в отряд, как полноправный воин. Рябята уже начинают задавать вопросы по поводу тебя, а не знаю, что им ответить.
— Знаешь, Орест, я и сам вижу, что меня здесь не особо жалуют, но я даже не умею стрелять. И потом, я никогда в жизни даже воробья из рогатки не убивал.
— Ну, это дело наживное. — Засмеялся в ответ боевик, оголив в улыбке кривые, желтые от табака зубы. — Не боги горшки обжигают. Всему тебя научим, было бы желание.
Он пересел на другую часть ствола, чтобы в свете костра видеть лицо Богдана и продолжил:
— Может быть, тебе и не придется кого-то убивать, для этого у нас есть другие люди, не очень-то переживающих о чистоте своих рук.
— Что ты имеешь виду? — не понял дальнего намека Сташинский.
— А то и имею. — Хихикнул в ответ Орест и перевел взгляд на сидящих возле костра людей. — Вон видишь паренька, играющего с финкой?
На некотором удалении от общей группы на корточках сидел совсем неприметный юноша, по возрасту ровесник Богдана. Он из различных положений кидал нож в землю, каждый раз радуясь, когда тот входил по самую рукоятку в мягкий грунт.
Богдану его лицо сразу показалось знакомым, он точно раньше видел его в институте, но парень при появлении Сташинского в отряде сделал вид, что они не знакомы.
— Кажется, я его видел в нашем институте, но не помню, на каком факультете он учится.
— Учился. — Поправил его Орест, многозначительно подняв указательный палец вверх. — Это Михайло Стахур. Его уже второй год ищут вся милиция и МГБ-шники Львова.
— И чем же он так «прославился»?
— А тем, что с пятнадцати лет воюет в нашем отряде. На его щиту уже девять предателей, которых он лично отправил в мир иной. Но не за эти дела его ищут краснопузые. Этот герой сделал то, что не смогли сделать многие наши опытные соратники, он убил Ярослава Галана. Слышал во Львове о таком писаке?
— Конечно, слышал. — Удивился Богдан, хотя изображать удивление ему не было нужды. Он резко почувствовал мощный прилив адреналина от услышанного. Задание, которое отработал ему Ситниковский и ради, которого он бросил учебу в институте, фактически было выполнено, причем без особых усилий и комбинаций. Однако, Сташинский сдержал свои эмоции и продолжил, обращаясь к командиру. — Во Львове это событие очень бурно обсуждалось, даже у нас в институте. Но я слышал, что милиция уже задержала несколько человек, обвиняемых в убийстве?
— К сожалению, да. — Понуро ответил Орест, — Это все наши товарищи. Каждый из них пытался уничтожить этого гнусного мерзавца, но все же окончательную точку в этом деле поставил именно наш Михайло. Он умудрился сзади размозжить голову этому предателю, а потом, пока тот еще был жив, добил его тем же топориком. Очень мужественный парень. — С восхищением констатировал он.
Боевик задумчиво посмотрел на товарищей, сидящих возле костра и через минуту, вспомнив о Богдане, продолжил.
— Извини, задумался. — Усмехнулся он. — Так вот, к чему я веду. Стахуру появляться во Львове не безопасно, как и любому из нас. А вот тебя там наверняка еще никто не ищет. Поэтому нам может понадобиться, чтобы ты съездил в город, кое-что передать нашим людям и получить новые задания.
— Это с радостью, — оживился Сташинский, — Честно сказать, я уже занудился сидеть здесь без дела.
Так, через два дня Богдан оказался во Львове, где встретился с капитаном Ситниковским. Чекист остался очень довольным результатом работы нового агента. Тот сообщил не только о местонахождении главного подозреваемого в убийстве Ярослава Галана, но и сообщил еще о месте расположения диверсионной группы и их конспиративной квартире во Львове. Это был первый успех будущего чекиста.
Прощаясь с молодым информатором, Ситниковский, не скрывая своей радости, сказал:
— Ну, что ж Богдан, я доволен твоей работой и обещаю, ты скоро вернешься назад в город.
— Скорей бы. — Застенчиво улыбнулся парень и спросил. — А может, мне и не стоит возвращаться в отряд?
— Ну, да. — Наигранно возмутился оперативник, — А банду кто будет ликвидировать? Если ты к утру не вернешься, то этим их только спугнешь. Тогда они точно бросят свой схрон и переберутся в другое место. В этом случае, искать их придется очень долго.
Сташинский тяжело вздохнул.
— Что еще от меня требуется?
— Сущий пустяк. — Капитан протянул Богдану маленький пакетик. — Вот тебе снотворное. Послезавтра, когда будешь кормить своих новых «товарищей», — он улыбнулся, произнося последнее слово, — обязательно высыпи порошок в чайник, только сам не пей. Когда они уснут, мы и возьмем всех вместе тепленькими. Относительно тебя разыграем сцену твоего бегства, за это, не волнуйся.
Он потрепал парня по плечу и сказал:
— А теперь иди и жди нас через два дня.
В назначенный день, когда боевики должны были вернуться с очередного рейда, Богдан колдовал возле костра. Каша уже была готова и он повесил на огонь самый большой котел с водой, зная пристрастие здешних обитателей к вечернему чаепитию.
Уже на закате, боевики, плотно поужинав, перешли к традиционному чаю. Однако, выпив по одной кружке, ни у одного из них не появилось признаков сонливости. Они мирно закурили, обсуждая итоги прошедшего дня.
Шло время, а бойцы все не засыпали, однако их голоса становились все тише и тише. Снотворное почему-то действовало на них очень слабо. «Боже, какой я идиот, — про себя разозлись Богдан. — Мне же Ситниковский сказал развести снотворное в чайнике, а я высыпал его в котел. Получилась слабая концентрация. — Сташинский еще раз посмотрел на боевиков, продолжающих общаться между собой. — Придется что-то думать, исходя из сложившихся обстоятельств».