Вань Чжан спросил:

– Значит, оправданием служит то, что все они простолюдины. В таком случае почему же, когда их призывают к исполнению повинностей, они идут служить, а если их призовет государь из желания повидаться с ними, так они не идут на свидание с ним?

Мэн-цзы ответил:

– Исполнять повинности – это их долг, а являться на свидание не является долгом. К тому же скажи, чего ради государь желал бы повидаться с ними?

– Ради того, что среди них могут оказаться многосведущие, могут быть и премудрые.

На это Мэн-цзы сказал:

– Если только ради того, что среди них могут оказаться многосведущие, тогда не то что владетельные князья-чжухоу, даже сам Сын Неба не призывал бы к себе наставников! Если же ради того, что среди них могут быть премудрые, то мне еще не приходилось слышать, чтобы при желании повидаться с премудрыми их призывали бы как на службу.

Так, Му-гун неоднократно принимал у себя мудреца Цзы-Сы и как-то сказал ему: «Древние правители, владевшие тысячей боевых колесниц, добивались этого, ведя дружбу со своими служилыми людьми-ши. Что ты скажешь на это?» Цзы-Сы, недовольный этим, ответил так: «У людей с древних времен сложилась такая поговорка: „Если говоришь, что служишь, разве скажешь, что дружишь?"» Неужели недовольство Цзы-Сы не означало того, что он хотел бы сказать: «По положению ты – государь, а я – твой подданный, как же я осмелюсь дружить с государем? А по нравственным качествам дэ ты мне служишь, как же можно в таком случае дружить со мной?» Правитель, владеющий тысячей колесниц, добивался дружбы с ним и все же не смог обрести ее, тем более, смог ли бы он осуществить это путем насильственного призыва?

Цзин-гун, владетель Ци, как-то раз охотился и махнул лесничему своим родовым знаменем, призывая его к себе. Тот не явился. Тогда правитель готов был обезглавить его. Почему Кун-цзы для такого изречения: «Служилый-ши волевой, не забывай, что окажешься во рву или пропасти; служилый-ши удалой, не забывай, что лишишься своего начала (т. е. головы. – В. К.)» – взял лесничего в качестве примера? Взял из-за того, что лесничий не пошел на неположенный ему зов того правителя (88).

Вань Чжан спросил:

– Осмелюсь спросить, чем положено призывать лесников? Мэн-цзы ответил:

– Меховой шапкой, а простолюдинов – сигнальным флажком «чжань», служилых людей-ши – стягом с бубенцами «ци», сановников-дафу – родовым знаменем «цзинь». Простой лесник предпочтет умереть, но не посмеет явиться на зов, если будут призывать его тем, чем положено призывать сановников-дафу. Да и простолюдин разве посмеет явиться, если его призовут как слу-жилого-ши? Тем более это относится к премудрым, если их станут призывать не как премудрых. Изъявлять желание повидаться с мудрецом, но при этом пойти не тем путем, каким должно, – это все равно, что желать, чтобы он вошел в дом, причем запирать перед ним ворота. Чувство справедливости – это путь, а правила учтивости – это ворота. Идти по этому пути и проходить через эти ворота туда и сюда может только добропорядочный муж.

В Стихах говорится:

Вань Чжан спросил:

– Известно, что Кун-цзы на повеление государя явиться не ждал, когда запрягут колесницу, и отправлялся пешком. Если так, то выходит, что Кун-цзы был не прав?

Мэн-цзы ответил:

– Кун-цзы состоял на службе, и у него были казенные обязанности. К тому же его призывали как должностное лицо.

10.8. Обращаясь с наставлениями к Вань Чжану, Мэн-цзы сказал:

– Будь добрым служилым-ши во всей округе, вот тогда подружишься с добрыми служилыми-ши всей этой округи. Будь добрым служилым-ши во всем владении, вот тогда и подружишься со всеми добрыми служилыми-ши всего этого владения. Стань добрым служилым-ши всей Поднебесной, вот тогда и подружишься с добрыми служилыми-ши всей Поднебесной. Сочтешь дружбу с добрыми служилыми-ши во всей Поднебесной еще недостаточной, тогда возвысь себя и займись исследованием людей из древних времен. Распевай их стихи, выучивай наизусть их писания. Чтобы узнать, были ли они достойными людьми, для этого займись исследованием их поколений. Это и будет высшим устремлением в дружбе.

10.9. Сюань-ван, правитель владения Ци, задал Мэн-цзы вопрос о высших сановниках-цин.

Мэн-цзы спросил:

– О каких высших сановниках-цин ставится вопрос? Тогда ван спросил:

– Разве высшие сановники бывают разные? Мэн-цзы ответил:

– Да, разные. Есть сановники – сородичи из знатных родов, а бывают из чужих фамилий.

Ван сказал:

– Пожалуйста, расскажи о сановниках-сородичах из знатных родов.

Мэн-цзы ответил:

– Если у государя случается большой проступок, они тогда усовещивают его. Когда, несмотря на все и всяческие уговоры, государь все же не слушает их, тогда они смещают его с престола.

Ван сразу же изменился в лице. Мэн-цзы сказал:

– Ван, вы не сердитесь! Вы ведь спросили своего слугу, и ваш слуга не посмел не ответить вам прямо (90).

Лицо вана приняло спокойное выражение, после чего он спросил:

– Пожалуйста, расскажи о сановниках из чужих фамилий! Мэн-цзы сказал:

– Если у государя случаются проступки, то они усовещивают его. Когда он их не слушает, несмотря на всякие и всяческие уговоры, тогда они уходят от него.