ХВС ИДЁТ ПО СЛЕДУ
— Ребята! — взволнованно сказал Банди Боднар, когда мы отошли от вокзала.
— Товарищи, — тут же поправил его младший Адам.
А Боднар насупился: где это видано, чтобы старшему делал замечания младший? Он хотел огрызнуться, но, наверно, сообразил, что сам виноват, и мирно сказал:
— Я здорово расстроен. А вы, товарищ Адам, к слову не придирайтесь, лучше послушайте, что я скажу. Дело очень важное. В общем, без лишних слов: украли транзистор товарища Дока.
Я просто остолбенел.
Транзистор Лали Дока! Знаменитый транзистор!
Ещё в третьем классе Лали носил в школу книжки про приёмники и читал на всех переменах. Как-то раз тётя Пирошка говорит: «Тебе ещё рано, Дока, читать эти книги. Ты ведь в них ничего не смыслишь. Они тебе пригодятся через несколько лет». Лали усмехнулся и промолчал. А полгода назад он собрал приёмник. Не детекторный, не комнатный — большие приёмники делать намного легче, — а многоволновый, на полупроводниках транзистор. Лали принёс его в школу, и учитель физики не поверил своим глазам.
«Самому тебе такую штуку не сделать. Тебе наверняка помогал отец», — сказал он.
«А папа у меня агроном. Он приёмниками не занимается, — обиженно сказал Лали. — Пожалуйста, откройте транзистор и спросите. Тогда будет видно».
Учитель стал спрашивать, и Лали точно ответил на все вопросы.
И вот этот транзистор, который Лали собрал собственными руками, какой-то негодяй украл.
— За мной! — скомандовал Боднар. — Мы должны найти транзистор!
И мы двинулись в горы.
Шли мы недолго, потому что вокзал на окраине города, а метрах в трёхстах от него высится крутая гора. Когда стоишь у её подножия, вершины не видно. К этой горе и шагали мы вчетвером. Все помалкивали, у Боднара не выспрашивали, потому что в ХВС любопытство считается недостойным мужчины, и делали вид, что совсем хладнокровно ждём, пока нам расскажут. Зато в душе здорово волновались: кто украл транзистор? Где? Может, Лали вмонтировал в него какой-нибудь секретный прибор? А шпионы пронюхали, отняли транзистор и переправили за границу? Может, ночью вломились в дом? Чего только не навертелось у меня в голове, пока мы шли мимо домов, потом по узкой тропинке через кукурузное поле. Наконец мы вступили в лес, чистый, хвойный, с огромными, высоченными соснами, от которых пахнет смолой так, что дух захватывает. В лесу было тихо-тихо. Вдруг под ногами как хрустнет ветка! Мы вздрогнули, как от ружейного выстрела. В лесу под вечер всегда так тихо, что становится чуточку жутко. Не поют уже птицы, отдыхают лесные зверюшки, даже жуки не жужжат; они неподвижно сидят на солнце, а солнце уходит на запад и лишь кое-где пробивается сквозь ветви деревьев. Мы ожидали необыкновенных событий и поэтому волновались, а от тишины и волнения немножко робели. Даже Моржи и та присмирела: не носилась взад и вперёд, а тихонько трусила за нами. Потом деревья стали редеть, света прибавилось, и Моржи повеселела. Она помчалась вперёд, добежала до лужайки, звонко залаяла и завиляла хвостом. Там, под кустами, сидел понурый, унылый Лали Дока.
Наконец-то мы могли узнать, как всё было. Лали утром приехал домой, пошёл к Банди Боднару, и они вдвоём отправились в горы. И взяли с собой транзистор.
— Видите вон то дерево? — спросил Лали и показал на толстую липу с широким дуплом, что росла на краю лужайки. — Банди говорит…
— Не Банди, а товарищ Боднар, — поправил маленький Адам, который очень серьёзно относился к уставу ХВС.
Но Лали так волновался, что даже и не заметил, и продолжал свой рассказ.
— …«Давай положим завтрак в дупло, чтоб его не поели муравьи». Мы пошли к дереву. Банди…
— Товарищ Боднар.
— Геза, отстань! Не валяй дурака! — отмахнулся Лали.
— Я не валяю. Разве это я придумал? И потом, не Геза, а товарищ Адам. И пожалуйста, не тыкайте! — возмутился маленький Адам.
— Отвяжись, надоело! Пусть не ты придумал, но всё равно отвяжись. Ну вот. Банди сунул руку в дупло, чтобы положить туда завтрак, и вдруг кто-то оттуда как заворчит! Банди руку назад, а на руке здоровущая царапина и кровь течёт. А из дупла кошачья голова лезет. «Ну погоди, я тебе покажу, будешь у меня кусаться!» — крикнул Банди. Голова спряталась, а Банди схватил длинную палку, сунул в дупло и давай ковырять. А кошка как выскочит — и на меня… Банди её палкой. Я отскочил, и Банди палкой меня по спине. Я как прыгнул, мы с Банди бросились бежать, а кошка свалилась. Видали таких ослов, чтоб затеяли драку с дикой кошкой? Ведь не какая-нибудь заблудшая, а настоящая дикая кошка. Хорошо ещё, что я надел крепкую куртку: она мне куртку, рубашку разодрала и даже спину царапнула. Припустили мы в лес, а вещи остались под деревом. Сколько мы бегали? Минут пятнадцать. Ну, думаем, кошка, наверно, убралась, и опять подкрались к дереву. Кошки-то нет, зато под деревом стоит какой-то малый и в руках у него наш транзистор. Мы думали, он поглядит и положит. А он, пока мы бежали, повернулся и пошёл. «Эй! Стой! — кричу я. — Положи транзистор!» А он даже не оглянулся да как побежит… Мы — за ним, а он как сквозь землю провалился. Нам с Банди вдвоём лес не прочесать, и Банди спустился в город за помощью. Как хорошо, ребята, что он вас встретил…
…Мы с Банди бросились бежать.
В это время мы услышали музыку — где-то совсем недалеко заиграло радио.
Лали сразу встрепенулся и поднял голову.
— Это мой транзистор! — воскликнул он. — Я узнаю его по звуку из тысячи.
— Вот это здорово, товарищ Дока! — заявил маленький Адам. — По-моему, у всех приёмников звук одинаковый.
— У всех других, может, и одинаковый, а у моего не одинаковый. Я его всегда узнаю. Ну-ка, прислушайтесь!
Мы прислушались. Музыка становилась тише — это вор уходил всё дальше.
Догнать.
Мы бросились в ту сторону, откуда слышалась музыка, бежали, бежали, но музыка громче не становилась. Значит, расстояние не уменьшалось. Вор, наверно, спускался с горы и потому выдерживал скорость.
— Эх, если б Моржи понюхала транзистор, — сокрушённо сказал Банди Боднар. — Она бы в два счёта догнала негодяя, вырвала бы транзистор и притащила Пиште.
— И сунула бы в руку грязную мочалку, — усмехнулся Лали.
Удивительно, он ещё мог шутить!
Когда мы сбежали с горы, музыка послышалась высоко на соседней горе.
Мы — туда.
Гоняясь за музыкой, мы облазили четыре горы. И вдруг звуки смолкли где-то на самой вершине. Неужто вор заметил погоню?
Что же нам теперь делать?
Мы устроили короткое совещание и решили, что четверо — Дока, Боднар, большой Адам и я — разойдёмся по одному и прочешем гору в четырёх направлениях. Маленький Адам останется наверху и будет держать под наблюдением окрестности.
— Ты, Моржи, отправишься вместе с хозяином, — приказал маленький Адам. (Моржи, как видите, он сказал «ты» — Моржи была единственным членом союза, которому все говорили «ты».)
Мы очень легко нашли части света. Запад — по заходящему солнцу; север — по мшистой стороне деревьев; а юг и восток находились в противоположных сторонах от севера и запада. Мне достался восточный склон. Чтобы не сбиться с направления, я должен был следить только за тем, чтоб солнце всё время было у меня за спиной.
Стал я спускаться по склону. Иду, приглядываюсь, не видно ли чего подозрительного. Моржи тоже передвигается со всеми повадками заправского следопыта: осторожно ступает среди кустов и деревьев, старательно обходит сухие сучья и так насторожённо поглядывает по сторонам, как будто понимает, в чём дело. Умница Моржи, ничего не скажешь!
Мы добрались до самого края горы. В нескольких метрах от нас начиналась тропа, которая приводит к шоссе. Вдоль тропы отвесный склон неожиданно обрывается, и тропа уже вьётся ниже метра на три или даже четыре. Моржи вдруг стала карабкаться вниз. Ловко цепляясь за кусты, она спустилась, остановилась над тропой и осторожно высунула из-за кустов голову. Наверно, увидела что-то необычное, потому что нервно помахивала хвостом, не визжала, не лаяла, а только оглядывалась назад и звала меня умными глазами. Просто классная псина! А горный склон довольно крутой, и мне не спуститься так быстро, как Моржи. Но через несколько минут я был уже там, стал рядом с Моржи, выглянул из-за кустов… Внизу, метрах в двух или трёх подо мной, стоял, нагнувшись, тот негодяй. Он с чем-то возился, а с чем, из-за крутизны не видно. Но спину его я видел отлично и сбоку на ремешке транзистор Лали.