Пьяная Эллисон — тигрица.
— Я знаю, что я грубиян. — Зик пожимает плечами, окидывая странными серыми глазами ее тело, входя в ее личное пространство, наклоняясь ближе. — Я просто… Плевать.
Эллисон делает шаг назад, переводя взгляд с меня на Зика и обратно.
— Не могу поверить, что этот придурок, сосед Паркера по комнате.
Я тоже не могу в это поверить и отчаянно хочу все уладить.
— Кто-нибудь может найти Паркера? Гундерсон. Иди. И поторопись.
— Ты кусок дерьма, — кричит Эллисон, перекрывая музыку. — Что ты о себе думаешь?
Все смотрят спарринг между Зиком и Эллисон, очарованные живым развлечением. Кто-то даже выключает звук стереосистемы, превращая его в глухой рев.
Эллисон продолжает бесстрашно бросать вызов Зику.
— Что у тебя за проблемы с нами? А? Ответь мне!
Обычно вспыльчивый Зика определенно спокоен.
— Когда ты заслужишь мое уважение, я дам тебе ответ. Его взгляд скользит по Джеймсон. — Она — золотоискательница, бьюсь об заклад, он не должен был выигрывать спор, а ты просто Тиндер свайп[32].
Скрестив руки на груди, Джеймсон удивляет нас всех своим смехом.
— Кстати, ты до сих пор не заплатил ему за пари, которое я помогла ему выиграть, — невинно вмешивается она. — Ты должен ему пятьсот баксов.
Бесстрастные серебряные радужки скользят в мою сторону.
— Понимаешь, что я имею в виду? Ей нужны только твои деньги.
— Какие деньги? — смеется Джеймсон. — Ты паразит. В отличие от тебя, Оз на самом деле хороший парень, который надрывает задницу для вашей команды, и посмотри, как ты относишься к людям, которые ему небезразличны.
— Люди, которые ему не безразличны? — скрипит зубами Зик. — Ты пустая трата его времени.
— Эй, сынок, прояви уважение, — вмешивается Пэт, прежде чем я сбиваю Зика с ног, прижимая его руку к груди и заставляя его отступить. — Брат, по-моему, твое время истекло. Уходи, пока Осборн и его девчонки не вышибли тебе все зубы. — Большой черный борец толкает Зика мясистой рукой. — Извините, дамы. Мама никогда не учила его хорошим манерам.
Эллисон продолжает смотреть в сторону Зика с неприкрытой ненавистью, салютуя ему средним пальцем. — Пока, Дэниелс. Приятно было познакомиться.
На кончике его острого языка вертится ответ, но он колеблется, достаточно долго, чтобы Питвелл оттолкнул его в сторону кухни, подальше от конфронтации, женщин и всех людей в целом. Дэниельс поворачивается, шаркая по ковру в другую комнату, но не раньше, чем бросает взгляд через плечо.
На Эллисон.
На Джеймсон.
— Он реально зол на весь мир, — говорит Джеймсон, прижимаясь к сгибу моей руки. — Интересно, в чем его проблема. Серьезно.
— Очевидно, комплекс заброшенности, — теоретизирует ее соседка по комнате, когда Паркер, наконец, тащит свою жалкую задницу. Эллисон икает, вспоминая весь обмен любезностями, прищурившись в сторону двери, за которой исчез Зик. — Я хочу выцарапать его мертвые безжизненные глаза.
— Он может быть приличным парнем, когда вы его узнаете, — дипломатично вставляет Паркер, пропустив все действие.
— Нет, он большой придурок, — возражает Эллисон. Она вскидывает руки. — А ты! Ты слышал, как он меня назвал? Может, мне и на тебя злиться? Что с тобой? Как ты смеешь так не уважать меня?
— Я ничего не сделал! — Спорит Паркер, покраснев.
— Он назвал меня подружкой для траха!
— Я играл во дворе в пив понг, детка. — Паркер идет в защиту. — И я никогда в жизни не называл тебя подружкой для траха!
— Это правда, Эллисон. Он этого не делал.
Но опять же, он никогда не защищал ее, когда мы это говорили.
— Давай просто уйдем. Эта вечеринка провал. — Джеймсон выходит из моей хватки и обнимает Эллисон. — Что ты хочешь делать?
— У меня болит голова. Я хочу домой, — бормочет Эллисон, толкая Паркера локтем в грудь. — Паркер, отвези меня домой. И на этот раз ты останешься на ночь.
Я желаю удачи Паркеру и стукаюсь с ним кулаком, радуясь, что мы с Джеймсон не были в центре всей этой драмы, радуясь, что я не нахожусь на стороне того, что наверняка будет чертовски дерьмовым.
Несколько быстрых кивков, еще несколько объятий.
— Мы уходим. Я вытащу отсюда Джеймс. — Я пристально смотрю на Эллисон и перевожу взгляд на Джеймс. — Не ждите нас.