− Зачем ты это делаешь? – крикнула я и быстро перебежала в другой коридор.

− Потому что это весело, – хмыкнул Влас. – Милая, ты плохо играешь в прятки. Мне кажется, твое, как паровоз, дыхание даже Докер услышал. Неужели ты в детстве не пряталась?

Я задержала дыхание, продолжая бесшумно передвигаться.

− Хочешь, я могу посчитать для тебя? Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать, − задорно проговорил он.

Я прилипла к стене, посреди одного из коридоров, пытаясь тихо сделать хоть маленький глоток воздуха. Тело начало пробивать спазмы, глаза постоянно переполнялись слезами. Я прижала ладонь к лицу, зажимая рот и нос, пока его голос проникал в сознание:

− Ну а кто не спрятался?

Он вдруг резко замолчал. Спазмы, спазмы, спазмы. Я буквально задыхалась и судорожно вертела головой, смотря в оба конца коридора, пока в одном из них не увидела его черную возвышающуюся фигуру. Он вышел из-за угла и добавил:

− Я не виноват. Ну же, паршиво прячешься. Беги! Или мне стимул тебе прибавить?

Влас достал из-за спины пистолет. Я резко рванула с места и побежала в другую сторону, пока он продолжал стоять и наблюдать за мной.

− А где та смелая нахалка, которая с уверенностью мне говорила, что в состоянии за себя постоять? Я хочу её увидеть, а не трусливого, дрожащего от страха котенка, − последние слова он будто выплюнул мне в спину.

Эти коридоры были бесконечными. Звук его спокойных шагов и свист эхом отбивались от стен.

− Милая, − проговорил он по слогам. – Иди ко мне. Ты же хочешь, я знаю.

Я вдруг осознала, что вновь вернулась к тому месту, где мигала лампочка. Я продолжала бежать, как вдруг почувствовала сильные руки, сзади обхватившие тело, прижимая к себе спиной.

− Поймал! – счастливо воскликнул Влас. − Почти как тогда, в переходе. Помнишь? – Его радостный голос эхом пронесся по лабиринту. – Конечно помнишь. Я всегда умел безошибочно определять эмоции.

Я начала вырываться, но он только сильнее прижал меня к себе. Я чувствовала на затылке его спокойное дыхание. Влас продолжил уже тихо:

– Ты же не глупенькая девочка и должна понимать, что попытки бегства бесполезны, к тому же наказуемы. Хотя, вынужден признать, я немного повеселился. – Он держал меня одной рукой, обхватив за живот, а второй ласково убрал мои спадающие на плечи волосы, обнажая кожу. Я почувствовала, как он мягко обхватил ладонью шею и соблазнительно прошептал на ухо:

− Я еще подумаю, что с тобой делать дальше. Ну а пока… − Влас сделал небольшую паузу, одновременно сильно с обеих сторон придавливая пальцами сонные артерии. – Сладких снов, дорогая.

В глазах потемнело. Я постепенно теряла сознание.

***

− Мне необходимо, чтобы ты сейчас вырубил свои эмоции и включил здравый смысл. Мне нужен мой друг, а не истеричка, метающая вещи. Мы найдем её, слышишь? Ник! Посмотри на меня. Да, я пошел на большой риск, осознавая, либо сейчас, либо никогда. Это был последний шанс на определение предателя. – Докер поднялся с места и прошелся по комнате.

− О чем ты говоришь? Этих шансов было бы множество. Почему последний?

−  Потому что после прошлой ночи я начал замечать в ней отблеск Алины. И не говори, что ты не понимаешь, о чем речь. Ты давно на неё так смотришь, желая уберечь от всего вселенского зла, даже от меня. Примерно что-то отдаленное я вчера тоже почувствовал. Чем дольше я бы тянул с этим, тем больше понимал, что не смогу подвергнуть её опасности. Все было продумано до мелочей. Я специально вчера только делал вид, что пью, а на самом деле каждую секунду был на чеку, смотрел на запись камер. Да, черт возьми, мне было страшно за неё.

− Ну ничего себе, − ухмыльнулся Никита. − Спустя столько лет Докер вспомнил, какого это, чувствовать? – съязвил он, но друг его не слышал. Он устремил свой взгляд в телефон, открыв только что пришедшее сообщение.

***

Я начала понемногу приходить в сознание. Веки были тяжелыми, голова вновь гудела, а мышцы по всему телу пронизывала боль. Я попыталась пошевелиться, но поняла, что мои руки привязаны все к той же больничной кровати. Рядом, на старом стуле, сидел Влас, устремив свой взгляд в телефон.

− Наконец-то ты очнулась, я уже скучать начал. – Он откинулся на спинку и заблокировал телефон, затем полез в карман штанов, доставая оттуда старый складной нож. Он начал им играться, то высвобождая лезвие, то пряча.

− Что тебе нужно? – сдавленно спросила я.

− Мне нужна справедливость, а ты лишь орудие для её достижения, ничего личного. – Влас продолжал рассматривать нож, прокручивая его в руках. – Если бы ты только знала, как долго я этого ждал. Выслеживал тебя, искал решение, как же сблизиться с тобой. А ты сама упала прямо в мои ручки. Ты себе не можешь даже представить, каких усилий мне стоило корчить из себя идиота. Спасибо за информацию, кстати. – Он опустил локти на колени, подаваясь вперед. − Я не знал, как именно попасть в дом и у кого есть пароль от системы безопасности. Ты сильно облегчила мою нелегкую задачу, проболтавшись, что тебя Егор охраняет. Пришлось бы действовать вслепую. А так, благодаря тебе, я сразу вышел на нужного охранника.

− Я не могу поверить, что все это время ты притворялся. – Я попробовала дернуть руки, чтобы ощутить на прочность веревки.

− Да, еще и так умело, что ты чуть не влюбилась в меня, – он задорно подмигнул и, склонив голову набок, спросил: – Или все-таки влюбилась? Признавайся, я Докеру не скажу, честно.

− Отпусти меня.

− Были бы другие обстоятельства, я бы еще поразвлекся. Забавно было наблюдать, как ты замирала от моих прикосновений, как учащалось дыхание, когда я приближаюсь, и как грустнели твои глазки, когда я не целовал тебя.

Влас поднялся со стула и присел на кровать, открыв тумбочку, что находилась рядом. Оттуда он достал парик огненно-рыжего цвета. Немного покрутив в руках, он начал надевать его на меня.

− Слушай, а тебе идет. Никогда не думала перекраситься? – хитро заулыбался он.

− Что ты делаешь? Больной ублюдок, для чего это шоу? – возмущенно прокричала я.

− Ну-ну, как не вежливо. Я тебя пока не обижал, а вот сейчас начну.

Он высвободил лезвие ножа и поднял мою майку, оголяя живот и грудь. Склонив голову набок, Влас какое-то время рассматривал меня, затем прикоснулся холодным лезвием к коже, играясь.

− Ч-что ты делаешь? – я с ужасом посмотрела вниз.

Он повернул лезвие острой частью и, слегка надавив, медленно протянул вниз. От боли я закричала не своим голосом, и начала дергаться, в попытке высвободиться.

− Отличное решение, подкидывать свое тело, − он закатил глаза. − Я только кожу режу, или хочешь, чтобы живот вспорол? Не разочаровывай меня. – Дьявол внутри него улыбался. Он сделал еще один неглубокий порез. Мое рыдание смешивалось с криком, заглушая звуки внешнего мира. Влас что-то говорил, но я его не слышала. Он размазал рукой выступившую кровь по всему телу, затем поднялся и начал расстегивать ремень своих штанов, продолжая наблюдать за мной. Мой мозг решил оградить меня от тех издевательств, которыми он наслаждался. Мое сознание периодически отключалось, не в силах вынести такую боль. Я помню урывками, как его тело нависало надо мной, насилуя, и как он останавливался, награждая очередным порезом.

***

− Док, ты меня слышишь? – Никита подошел к замершему другу. Тот выронил телефон и со всей силы ударил кулаком по стене.

− Я убью его, – прокричал он. – Я не знаю, кто это, но честное слово, выпотрошу из него все внутренности.

Ник поднял телефон и замер. Там было видео, где лежала Дина, с разметавшимися по подушке волосами, вся в крови и порезах. Она что-то тихо шептала, а когда камера снимала лезвие, пронизывающее кожу, начинала кричать не своим голосом, затем теряла сознание, пока в это время её кто-то насиловал. Дрожащими руками Ник продолжал держать телефон, пока Докер велел всем охранникам связаться с нужными людьми, чтобы те отследили номер, из которого прислали видео.

− Тебе не показалось странным, что на ней огненно-рыжий парик? У меня дежавю. Он же не мог скопировать сцену убийства Алины? – омертвевшим голосом задавал вопросы Ник.

− Мне как раз кажется, именно это он и делает. Я не знаю, кто этот сукин сын, но я его живьем закопаю, засунув в глотку ту штуку, которой он её насилует.