— Как ты? Всё в порядке? — спросил Рей.

— Я нежить, мне ничего не будет.

— И всё же провести столько времени, запертой в тесно гробу то ещё удовольствие.

— Ничего, — она замотала головой. — Однажды мне пришлось закопаться под землю чтоб меня не нашли жрицы с ведьмами. Я пролежала в сырой земле две недели. Из-за дождей мне в нос заливалась вода. А черви и прочие насекомые постоянно ползали вокруг меня. Было холодно. Очень холодно. А днём было нестерпимо жарко.

Рей содрогнулся, пытаясь представить, какого быть захороненным заживо и не иметь возможности умереть.

— Так что сейчас это было очень просто.

— Хорошо. Но всё равно прости, что так долго. Просто надо было решить кое-какие вопросы.

— Ничего. Я привыкла. К тому же я нежить, живущая много веков. Эти несколько дней в могиле для меня словно несколько секунд.

Но прошло не несколько дней. Прошло две недели.

— Ясно.

— А ты скучал?

— Э…

Столь неожиданный вопрос заставил Рея на мгновение остановиться. И тут же он почувствовал, как со спины к нему прижалась Намбира. Прижалась так сильно, что начал его сдавливать словно пресс. То ли она не умела контролировать силы, то ли показывала, как соскучилась по нему.

— Я скучал, но… Не могла бы ты не так сильно меня обнимать. Кости сломаешь, — задыхаясь прохрипел Рей.

— Прости. Я уже забыла, когда в последний раз обнимала что-то живое. Нет, я помню. Это было сегодня и тогда в гробу, когда я тебя спрятала.

— Ничего, попадём в Твердыню мира, сможешь обниматься сколько захочешь. И даже заведёшь друзей, — улыбнулся он ей.

— Люди меня не любят.

Опять эта песня. В прошлый раз она говорила то же самое. Проблема заключалась в том, что люди пытались убить нежить при первом же её появлении. И Намбира не была исключением. Логично, что за множество веком у неё появился своеобразный рефлекс на это. Если есть человек — он непременно попытается убить её.

Она действительно похожа на дикое животное, которое все пытаются побить. Словно кошка, которую хулиганы каждый день пинают ногами. Или привязывают банки к хвосту. Вернуть ей желание общаться с людьми будет непросто. Однако если она смогла открыться даже для такого как он, то для других она несомненно со временем тоже откроется.

— А они и не люди. Думаю, если ты будешь дружелюбна, то найдёшь с ними общий язык.

— Дружелюбна?

— Да. Они похожи на тебя.

— Тоже мёртвые? — Намбира склонила голову набок.

— Нет, они живые. Но похожи на тебя тем, что их так же призирают. Призирали. Они понимают, что такое быть изгоем.

— Хочешь сказать, что я такая же и поэтому они поймут меня?

— Верно. Улыбнёшься им, скажешь, что рада познакомиться.

— Улыбнуться? — она непонимающе склонила голову. — Вот так?

Намбира взяла себя за края рта и растянула его. То, что получилось нельзя было назвать улыбкой. Звериный оскал или что похуже, но никак не улыбка. Вместе с её прикрытыми глазами и красной радужкой, это давало чудовищный эффект. От такого вида у Рея побежали мурашки по коже.

— Н-нет, не так. И не делай так больше.

— Плохо получилось?

— Не то слово.

Кажется, Намбира даже не расстроилась по этому поводу.

Рея это слегка напрягало. По её лицу было невозможно понять, что она испытывает. Она могла как радоваться, так и чувствовать ненависть. С этим лицом она спокойно уничтожала десятки мертвецов. И обнимала его.

— Рей, я хочу спросить, — сказала она с серьёзным видом. По крайней мере Рею показалось, что она говорит это со всей серьёзностью, на которую способна, будучи безэмоциональной.

— Да?

— Почему ты хочешь отвести меня в Твердыню мира?

Теперь было ясно, почему она волнуется. Хотя если учесть, что она нежить, а Твердыня мира всегда уничтожает таких, на это были причины.

— Ты не доверяешь мне?

Намбира покачала головой.

— Я верю тебе. Если скажешь пройти через главные ворота, я так и сделаю. Потому что я верю и доверяю тебе. Ты не предашь меня. Просто мне интересно.

Какое доверие. От него Рею даже слегка неудобно. Казалось, что все её надежды возлагаются на него. Хотя фраза «Ты не предашь меня» могла намекать на то, что в случае предательства придёт возмездие.

— Не волнуйся. В первую очередь, там никто искать тебя не будет. А во-вторых, я хочу узнать, если ли возможность сделать тебя человеком. Ведь ты, в отличии от многих типов нежити, являешься дружелюбной. Возможно есть способ исправить твоё состояние.

— Для этого обязательно вести меня туда?

— Да.

Рей подумывал попросить помощи у Рафаэллы. Пусть она и входит в совет пяти, однако она является одним из самых добрых и адекватных людей здесь. Она не станет бросаться на Намбиру только потому, что та нежить. Рей был уверен, что если он нормально объяснит ситуацию и попросит помощи, она поможет.

Хотя этот план был ещё не окончательным и стоило над ним подумать.

Рей наконец закопал могилу обратно.

— И так, теперь тебе… эм… надо сюда залезть, — он похлопал по чемодану.

— Зачем? — Намбира безэмоционально посмотрела на чемодан.

— Ну… Я не могу тебя так вот провести, понимаешь? К тому же, есть человек, который мне помогает. Он не знает о тебе. И вряд ли обрадуется, когда узнает.

— Что ему нужно?

— В обмен на помощь он хотел узнать, как ставить барьер. Я так понял, что ты что-то знаешь о барьере и возможно смогла бы что-нибудь мне рассказать о нём.

— Зачем?

— У того человека проблемы с силой. И так он надеется обезопасить себя и других.

— Он станет проблемой.

— Не думаю.

Даже несмотря на то, что Намбира не показывала эмоций, Рей отчётливо чувствовал, что она сейчас с ним не согласна. Будь её воля, она бы убила Адель как свидетеля. Почему-то в этом Рей был уверен. Но если он хочет сделать так, чтоб Намбира стала прежней или хотя бы немного человечней, то ей придётся следовать некоторым правилам.

— Нельзя убивать человека просто так. У нас есть договор и надо ему следовать.

— А если она предаст тебя? — Намбира наклонила голову.

— Тогда я предам её. Всё просто.

Намбира больше ничего не ответила. Она лишь кивнула и молча залезла в чемодан.

Чемодан не весил много, поэтому донести его до Адель не составило труда.

— Внутри то, что я думаю? — спросила она.

— А о чём ты думаешь? — спросил спокойно Рей.

— Какая-нибудь тварь?

— Неправильно.

Рей надеялся, что слова Адель не заставят Намбиру выйти из себя. В конце концов, он не знал, как она отреагирует на эти слова.

— Значит, как договаривались? — начал Рей. — Ты спокойно приносишь чемодан мне в комнату и уходишь. Я потом захожу к тебе и отдаю записи или ещё то, что поможет тебе создать барьер.

Было важно повторить план ещё раз, чтоб потом не было никаких недопониманий. Нельзя чтоб Адель увидела нежить. Поэтому Рей сам спросит всю информацию по барьеру и потом отнесёт её.

— Да, я помню. Если меня встретят, сказать, что хочу увидеться Агустином и заблудилась. Если спросят про вещи, я скажу, что думаю по поводу их интереса.

План был действительно прост. Адель многие знали. Как и Агустина. Так что если она придёт к нему, то ни у кого не возникнет вопросов. Оба из знатных домов. Оба из одного слоя общества. Идеальная пара. Может даже не обратят на вещи внимания, так как побегут рассказывать слухи про неё и Агустина другим.

— Только когда будешь идти ко мне и встретишь кого-либо, — начала Адель, — скажи, что пришёл к одной девушке, но заблудился. Не говори, к кому, понял? И не стучись ко мне при других. Даже не думай. Иначе я тебе сделаю очень больно.

Адель посмотрела на Рея со всей строгостью. В отличии от других случаев, сейчас она выглядела очень серьёзной. Даже улыбки не было. Видимо действительно считает это очень важным.

— Понял, понял, — поднял свободную руку Рей, словно сдаваясь.

Внутри чемодана заёрзала Намбира. Была ли это реакция на угрозу Адель или же Намбира решила просто перевернуться на другую сторону? В любом случае, Рей мысленно умолял её не предпринимать никаких действий. Словно прочитав его мысли, Намбира затихла.

Они подошли к воротам.

По плану, первой должна была пойти Адель. Рей же должен был зайти утром. Ничего не должно было указывать на то, что они вдвоём куда-то ходили.

— И Адель, помни, ни в коем случае не открывай этот чемодан. Иначе количество проблем резко увеличится и тогда, боюсь, нас спалят.