Я глянула на вход в залу — он был высечен из каменных глыб, и одна из них нависала, срезанная наполовину.

— Галя, уговори камни забаррикадировать вход! — сказала я. — Аня помоги им!

Крохина и Трэдж кивнули и начали пробиваться ко входу. Аня надула щёки и дунула в пространство розовым газом. Облачком, как лопнувшим пузырём жевательной резинки, попало в королеву. Осело на волосах. Но добрее она не стала… Наоборот, взбесилась, и в пылу ярости, пошла на меня, одной рукой отшвырнув в разгоревшийся алтарь тела солдат. Трое магов, на которых немного плеснуло веселящим газом, вдруг опустили руки и слегка улыбнулись, однако тут же сосредоточились и вновь схватились за жезлы.

«Чёрным больше радости не хватает» — подумалось мне. Аня дунула снова.

Королева на ходу начала преобразовываться в чудовище. Гаяури бросилась ей наперерез. А Рита крикнула мне:

— Тася, к Сердцу! Мы прикроем!

Нас окружали. Но я вспомнила о новой способности и, оттолкнувшись от плит, понеслась к световой завесе над головами сражающихся. Королева-чудовище, уже похожая не на человека, а на объятую пламенем адскую гончую с горящим золотым амулетом на шее, оттолкнулась лапами от людей, от стены и с переворотом, бросилась на меня. Спину обдало жаром. Клацнули, как ковш экскаватора, хищные челюсти. Я пролетела сквозь завесу света и упала перед саркофагом. Пространство внезапно уплотнилось, будто вокруг меня была вода, а не воздух. Дышать стало тяжело. Я обернулась. Чудовище Маро не смогло переступить камни и свет. Переступая вдоль преграды и расширяя огненные глаза, королева прорычала:

— Не радуйся, джива! Он и тебя не пропустит к Сердцу Мира!

Её голос, как и прочие звуки извне доносились сюда будто издалека, приглушенные, замедленные и ненастоящие. Несколько магов налетело на световую завесу, но их тоже отбросило. И я поняла, что никто не мог проникнуть сюда.

— Он перехитрил тебя, джива! Сердце Мира не достанется никому! Попробуй! Ты теперь ни за что не сможешь взять его! — бесновалась королева-чудовище.

«Она говорит о саркофаге, но что там или кто…» — подумала я. Отвернулась от жуткой морды и шагнула к саркофагу. Меня охватило волнение и ужасающее предчувствие. Я осторожно дотронулась ладонью до передней крышки. Камень был раскалённым и крайне сухим.

— Что ты скрываешь? — тихо спросила я.

Под моими пальцами гранит пошёл трещинами и в секунды осыпался мне под ноги. И я забыла, как дышать. В облаке пыли, похожей на погребальный пепел, сидел с прямой спиной и вытянутой к небу макушкой Киату. Точнее, его статуя. Руки на коленях. Волосы рассыпаны по плечам. Невероятно точная копия в полную величину. Из белого мрамора с золотой пыльцой на макушке. Но тут догадка чуть не убила меня в одно мгновение: это была не копия… Они превратили Киату в камень?! Нет! Не может быть! Ведь я же чувствую его живую энергию!

Не помня себя, я коснулась плеча Киату. И убедилась, что он не статуя — мрамор был чуть тёплым. Откуда-то извне в мою голову проник голос Всевидящего Ока:

— Ты должна знать. Тело дживари слилось с Телом Света и может пробыть в этом состоянии вечность! Он пожертвовал собой, чтобы защитить тебя и Сердце Мира…

— Нет!

Я похолодела. Растерянно оглянулась, ища глазами Око. За пологом из света продолжалась битва. В замедленном, как в кино, темпе сверкали мечи, сабли, вспышки магически жезлов и Распылялись Анины розовые облачка газа любви и искренности, так туго доходящие до «чёрных». Пылал огонь из пасти королевы. Грохотали камни, обрушившие вход….

А я поняла: с таким количеством энергии и сил, подареннных мне друзьями и моим любимым дживари, я могу остановить Время. Я могу всё! А смысл?..

Сердце Мира сияло, прекрасное и теперь доступное, подойди и возьми. Но мой любимый превратился в камень. Он отдал себя ради всех! Слёзы выступили на моих глазах. Я опустилась перед ним на колени, в ту же позу.

— Киату!

Его глаза не открылись. Он никогда не ответит… Вместе с энергией такая же беспредельная боль переполнила меня. Киату… Я коснулась его мраморных рук. Холодные. За спиной раздался вскрик Гаяури. Не хочу, чтобы кто-то ещё погиб! Но я… не могу… дышать…

Одной лишь мыслью я остановила Время. Затихло всё. Я положила свои ладони сверху на его кисти. Я могу разговаривать с камнем!

— Киату! Ты слышишь меня?!

Но он не был камнем. Он молчал. Живой и мёртвый одновременно. Я смотрела на него во все глаза, зная каждую чёрточку. Его лицо было спокойным и решительным. Бесконечно красивым в своей мужественной доброте! Оно было наполнено Любовью. Ко мне. И к Миру.

Мысли затихли и остановились вместе со временем.

Жертва Киату не может быть тщетной!

Я — джива. И сейчас я всесильна. Я могу продолжить бой. Выиграть. Выбрать сторону. Я могу взять Сердце Мира. И все этого ждут. Королева. Дживы. Даже Око!

Но я не буду!!!

* * *

Я поцеловала почти холодные губы и лоб Киату. Медленно встала и позволила Времени пойти вновь. Джива — это посланница Света и Любви. Так мне сказали. Может быть врали. Что ж, сглазили. Я доверчивая.

С движением рук я глубоко вдохнула густого воздуха рядом с Киату, запрокинула голову. Закружилась, ныряя в воздух, как в воду. Мои юбки взвились вверх. Квантовое копирование — хороший дар. И я размножилась до бесконечности.

* * *

В хижине дживайского рыбака. На площади Храма Знаний. Во дворце короля Каридерна. В полуразрушенном Храме Всевидящего Ока. На Острове Свободы рядом с отстраивающейся заново таверной. На каждом корабле и лодке. На каждом базаре. В море среди невиданных рыб. В лесах перед животными. В подземных озёрах и в реках. В Пироманге и перед её воротами. Посреди Совета в Морне. Над виноградниками островных склонов. Над рудниками магических кристаллов. Над каменными Хаврами-драконицами. Перед заключёнными рабами. На транспортных станциях динозавров-гаргантиров. В каждом городе и посёлке одновременно

в воздухе появилась фигура худенькой светловолосой девушки, объятой облаком звёздного света. Каждый видел её лицо и глаза, обращённые к нему лично. Каждый слышал звенящий серебряный голос, обращённый именно к нему.

— Любимый… — слышал жесткий король Морны и некрасивый Каридерн Святой. И его высокомерный сын. И министры, берущие взятки. И стражи в казематах. И их пленники. И простой старик — торговец леденцами.

— Любимый… — слышал советник Джоно. И капитан корабля. И мальчишка, гоняющий мяч. И закованный в кандалы раб. И купец. И богатей старикашка с красным лицом. И чёрный маг, готовящийся применить свою силу.

— Любимая… — слышала девочка-помощница элитной мухарки, открывая дверь очередному посетителю. И её красавица-хозяйка. И трактирщица. И её дочки. И студентки Храма Знаний. И джайна Фло. И дородная тётушка-баридана с тремя ремесленниками…

— Любимые… — слышали на понятном языке рыбы и змеи, радужные фламинго, коровы и лани, ящеры, гаргантиры, птеродактили, хищные карбаты и жирные карпадосы…

Каждое живое существо на планете Дживайя. Они не просто услышали. Они почувствовали себя любимыми. Некоторые впервые в жизни. И у них дрогнуло сердце… Даже у тех, кто не догадывался, что оно есть там, в груди.

— Сердцу Мира нужна твоя помощь, — продолжила парящая светловолосая девушка, наполненная светом. — Я прошу не много. Только сегодня… Сейчас. Делай всё, что ты делаешь, хорошо. Но не для себя. Во благо. И не думай, что получишь за это. Почувствуй радость. Помоги тому, кто рядом. Подари от сердца. Откажись от злости. Прояви добро так, как умеешь. Только сегодня! До заката. Я не прошу большего. И Мир выживет. Но, любимый, это зависит от тебя! Помоги мне!

Девушка посмотрела в глаза и поцеловала в лоб. Каждого. И оказалась не иллюзией. Но затем исчезла, оставив за собой звёздный след.

Кто-то решил, что сошёл с ума. Кто-то, что не стоит пить с утра. Кто-то подумал, что видит сон наяву… А кто-то поверил. Ведь в голосе девушки было столько искренности. И Любви. К нему лично. И многие почувствовали сладость во рту, а кому-то померещилась розовая дымка. И так захотелось обнять соседа, рассмеяться, чмокнуть в лоб ребёнка. Погладить кошку. Отдать кошелёк нищему. Помириться с другом. Выслушать воспоминания надоедливой старушки на углу улицы. Не жмотиться с партнёром. Уступить дорогу утлой лодочке в море. Запеть. Станцевать, как давно не делал. Устроить праздник на всю улицу. Сделать что-нибудь великое! Убрать свисающую с потолка в хижине паутину. Отнестись с уважением к бездомному. Наградить кого-нибудь. И даже заплакать от переполнивших вмиг чувств…