— Скажу больше, Блеск. Нам не обойтись без вас в этом вопросе. Но ты прекрасно понимаешь, что…

— За годы борьбы с нелюдьми мы скопили огромное количество артефактов и знаний, недоступных Агентству. — Голос главы ордена окреп. — Ими мы сможем долго расплачиваться с вами и не только. Мы готовы пойти на такой шаг. Я ждал, что этот день наступит. Что мы сможем взять ночной народ под контроль по-настоящему. Пусть объединяются. Орден Недремлющего Ока, который наконец явит себя миру, вечно будет следить за этим союзом. Если они готовы следовать законам Господа и жить в мире с людьми, не чиня разрушений и смертей, как ранее, я пойду на это.

Светлов улыбнулся про себя. «Ты всегда верил, что у нелюдей достаточно разума, чтобы развиваться дальше. Я не ошибся в тебе, Блеск. Это хорошо».

— Значит, ты готов вынести этот вопрос на совет Охотников?

Глаза Димитрия сверкнули.

— Это моя земля, Александр. Мой город. Совет Охотников либо примет моё решение, либо останется с истощённой казной, которую притом контролирую я. У них не будет выбора.

— А запад?

— Пусть католики действуют так, как им заблагорассудится. У меня нет выбора сейчас. У них не будет выбора вообще. В отличие от них, я знал, что этот день наступит. Когда-то первый глава ордена тоже нарушил все правила, объединив Охотников и позволив им иметь семьи. Сейчас я повторю его шаг. Ты пришёл ко мне за помощью? Орден даст её тебе. Обновлённый орден.

«Фанатики полезны», — думал Александр Евгениевич, набирая сообщение Воину на крыльце резиденции ордена Охотников. «Главное — знать, чего по-настоящему хочет фанатик».

«Орден Ока Недремлющего вступает в свои права. Дави как можешь».

Отправить.

2012 год. Июль. Санкт-Петербург. Деловой центр «Сенатор». Восьмой этаж, конференц-зал.

Сложилось так, что в Северной Столице у детей Каина не было общего Зала Совета, в котором главы шести кланов могли бы обсуждать совместные дела. Не оттого, что подобных дел не существовало. Просто вампиры, и без того склонные к излишней помпезности и пафосу в силу количества мифов, окружавших этот род, решили не усугублять ситуацию. Потому Совет, если в нём возникала необходимость, проводился на нейтральной территории, одобренной всеми шестью главами. В этот раз таким местом стал просторный зал для собраний в деловом центре «Сенатор». Главы семейств с комфортом устроились за длинным столом, рассчитанным как минимум на тридцать человек. Духовники кланов по традиции заняли свои места за спинами своих старших. Совет ждал. Тот, кто осмелился созвать Детей Каина по некоему срочному вопросу, задерживался.

— Это наглость, — подал голос Михаил, глава клана Розы. — Срочный вызов именем своего сира — и после этого почти четверть часа ожидания. Возмутительно.

— Дела Агентства, дорогой старейшина, — язвительно отозвалась Анна, поигрывая зеркальцем на цепочке — символом её клана. — И потом, в вашем возрасте уже поздновато куда-то торопиться, да простят мне собравшиеся этот каламбур.

За столом раздались сдержанные смешки. Вражда самого старого вампира в городе и самой молодой главы клана уже стала поводом для бесчисленных анекдотов.

Структура кланов детей Каина была гораздо сложнее, чем можно было решить с первого взгляда. Семьи вампиров появлялись и исчезали, и редко какой-то из них удавалось дорасти до полноценного клана, способного контролировать достаточно территории, чтобы войти в Совет того или иного города. При этом существовало семь Первых кланов, ведущих род от первородных герцогов: Роза, Зеркало, Кинжал, Кнут, Щит, Маска и Печать. Последователи ереси Семерых утверждали, что только они могут зваться истинными потомками первых герцогов. Главы кланов, поддерживавших правоверное Каинитство, считали иначе. Эта война внутри собственных рядов была не единственной, разъедавшей семьи детей Каина. Интриги между кланами и внутри оных, постоянные попытки подняться выше по иерархической лестнице — всё это превращало среду обитания вампиров в хищный бульон, в котором стоило лишь немного зазеваться — и тебя сожрут. Однако существовали и такие лидеры, как Андрэ Бэрринг и его сир, способные внедрить и, что самое главное, поддерживать жёсткую структуру, объединяя своих подчинённых единой целью. Подобное вызывало уважение. Кроме того, клан Печати был единственным, полностью уничтожившим всех представителей ереси, считавших, что они могут претендовать на наследие Седьмого Герцога.

Из собравшихся за столом только двое являлись представителями древних родов, они же были истинными главами кланов. Все остальные являлись лишь старшими в этом городе. Немногословный и высокомерный Виталий — ставленник клана Кинжала. Осторожный Евгений — птенец птенца главы клана Маски. Простоватый на вид Фёдор — глава молодой, но многообещающей семьи Нетопыря. И представительный Анвар — старший в набирающем силу семействе Ворона.

Тем временем истинные главы кланов мерили друг друга взглядами. Одна — насмешливым, второй — угрожающим. Герцогу Михаэлю-Александру Байоннскому шла восьмая сотня лет. Свой внешний возраст он предпочёл ограничить сорока годами. Жгучий брюнет с чертами лица, указывавшими на принадлежность к славному роду гасконцев, он давно сменил свою истинную родину — Францию — на Россию и нисколько об этом не жалел. По его собственному выражению, «для того, кто обладает достаточным опытом, эта страна — настоящая сокровищница». Что он и подтверждал последние двести лет, укрепляя и усиливая свой клан, гнёзда которого были разбросаны по всему земному шару.

Анна Валериевна Шварц, разменявшая всего-то шестой десяток лет, что никак нельзя было определить по её юному облику, возглавила клан Зеркала совсем недавно. По меркам детей Каина, практически «вчера». Что могут значить пятнадцать зим для существ, способных мерять время столетиями? Тем не менее, невзирая на столь несерьёзный возраст и срок правления, Анна держала своё многочисленное семейство в стальном кулаке. Живой ум, недюжинные способности к аналитике и колоссальная для таких лет сила позволяли ей ни во что не ставить практически никого, кроме представителей Агентства.

— Вам стоило бы больше времени уделять своей внешности, нежели рассуждениям о том, в чём вы не разбираетесь, — прошипел, наконец, Михаил. — Во времена моей юности…

— Меня бы сожгли на костре, невзирая на упомянутый вами внешний облик. Учитывая цвет волос. Тогда всех рыжих считали ведьмами, да? — усмехнулась Анна. Она принципиально не носила дорогих платьев, предпочитая простой брючный костюм. Короткая модельная причёска придавала ей вид заправской «бизнес-леди» лет двадцати пяти. Подобный облик у женщины в среде вампиров не то чтобы считался полнейшим моветоном, но не поощрялся.

— Был бы счастлив поучаствовать, — пробормотал под нос герцог, но развивать тему не стал. Он был взбешён тем, что какой-то выскочка, пользуясь поддержкой Агентства, вмешался в его планы, и теперь жаждал сорваться хоть на ком-нибудь. Горячая кровь предков бурлила в жилах главы клана и спустя восемь сотен лет.

— Полагаю, речь пойдёт о проекте «Клинок». — Евгений провёл рукой по своим светлым волосам. — Сомневаюсь, что господин Бэрринг созвал бы нас столь срочно по иному поводу.

— Проект «Клинок» — детище клана Печати, — парировал Анвар. По-русски он говорил очень чисто, стараясь не допускать типичного «южного» акцента. — Не думаю, что Андрэ захочет делиться подробностями с нами. Где мы, а где Лос-Анджелес?

— В этом веке расстояния значат мало. — Виталий потеребил кончик тёмно-русой косы и хмыкнул. — Если Печать захочет взять под контроль этот город, им никто не помешает.

— Да ладно. — Фёдор повёл широкой ладонью в сторону главы клана Розы. — Герцог Михаил, случись что, не даст им своевольничать. Стало быть, ежли что — прижмём его, так ведь, господин герцог?

— Для начала, если этот духовник не является полномочным представителем своего сира, он вообще ничего не сможет здесь сделать, — фыркнул Михаил. — Он хорошо вылизал зад Агентству, но есть то, во что эти ублюдки не посмеют сунуть нос. Они отлично знают, что если попытаются указывать нам, как жить, — получат вторые Ночные Войны. Только теперь против них.