Глава шестая

— в которой приоткрывается завеса тайны над структурой мироздания, и совершается выбор, кажущийся на первый взгляд лёгким.

2012 год. Июль. Санкт-Петербург. Центральный офис Агентства «Альтаир».

Машина, ничем не примечательный «Форд Сьерра», бодро осилила путь через весь город всего за полчаса.

«То ли они и вправду поколдовали, то ли сегодня на дорогах на удивление спокойно». Олег улыбнулся своим мыслям и вышел из автомобиля. Тот, кого вынужденные спутники Хизова называли Палачом, с ними не поехал — сослался на вероятное опоздание на самолёт, — так что Олегу пришлось коротать дорогу в гробовом молчании. Птаха угрюмо-сосредоточенно вела автомобиль, а Георгий откликался на вопросы Олега односложно и вскоре попросту перестал обращать внимание на попутчика, погрузившись в свои мысли.

Хизов огляделся. Машина затормозила у входа в двухэтажное здание нежно-кремового цвета с ажурными решётками на окнах. Возле тяжёлой металлической двери, рядом с переговорным устройством типа «домофон», на стене висела ярко начищенная медная табличка. Хизов всмотрелся. На табличке значилось: «Детективное Агентство „Альтаир“». Олега удивило даже не то, что номер дома соответствовал тому самому, невозможному, с визитки, а то, что слово «агентство» вопреки всем правилам было написано с большой буквы. Он открыл было рот, чтобы сообщить об этом своим спутникам, поймал мрачный взгляд Птахи и счёл за лучшее промолчать.

Никакой системы безопасности Хизов не заметил. Во всяком случае, Георгий просто потянул на себя дверь и прошёл внутрь, не заморачиваясь с карточками или пропусками. За порогом оказался просторный холл, выдержанный в белых и серых тонах, и «ресепшн», как это стало модно называть в лихие девяностые, а проще говоря — стойка секретаря. За ней сидела сухопарая темноволосая дама средних лет со строгим взглядом и причёской-«луковицей».

— Мэрионн, это Олег Викторович, к Александру Евгениевичу, — тон Георгия был рассеянным, он всё ещё пребывал где-то в своих размышлениях.

— Разумеется, Георгий, — сухим тоном отозвалась дама, сняла телефонную трубку со скрытого стойкой аппарата и с теми же служебными интонациями изрекла в неё: — Александр Евгениевич, вас ожидают на входе. Олег Викторович. Благодарю.

Птаха фыркнула:

— И пусть приготовят лабораторию.

— Отставить, — коротко сказал Георгий и в упор посмотрел на девушку. Несколько секунд они бодались взглядами, потом Птаха отвела глаза:

— Хорошо. Я буду у себя.

— Что это с ней? — спросил Олег, когда девушка вышла из холла. — Я понял, что она меня в чём-то подозревает, но разве вы не должны, как там… проявлять профессионализм? — он покосился на Мэрионн. Та сидела с таким видом, будто всё, происходящее в холле, не существовало в принципе.

— Птаха не оперативник, — всё так же рассеянно ответил Георгий, — кроме того, твоё нынешнее место обитания пробудило у неё не самые светлые воспоминания. Я отговаривал её ехать, но она настояла.

— Место обитания?

— Раньше она жила в той квартире, которую ныне занимаете вы, — раздался новый голос. — Чистая случайность, поверьте.

Олег обернулся и сразу же вспомнил, что у него на лице двухдневная небритость, джинсы он менял неделю назад, а в футболке несколько раз завтракал не самым аккуратным образом. Светловолосый молодой человек, появившийся в холле, был одет и причёсан настолько безупречно, что хотелось как минимум поклониться и добавить в свою речь что-нибудь в стиле «милостивый государь».

— Меня зовут Александр Евгениевич Светлов, — сказал вошедший, — вы, сколь я понимаю, Олег Викторович.

— Можно просто Олег, — выдавил Хизов, соображая, подавать ему руку или нет. Блондин разрешил его сомнения, ограничившись коротким полупоклоном. Олегу не оставалось ничего, кроме как ответить тем же.

— Мэрионн, вторая переговорная свободна?

— Да, Александр Евгениевич.

— Прекрасно, Олег, прошу за мной. Шолто, от вас я в течение часа желаю увидеть отчёт о произошедшем.

— Хорошо, — кивнул Георгий, — Птаха…

— С ней я побеседую лично.

Олег вышел из холла, увлекаемый Светловым, который мягко, но непреклонно подхватил его под локоть, и оказался в длинном коридоре. Олег слегка засомневался в своей пространственной ориентации: снаружи нельзя было сказать, что здание таит в себе подобную «кишку». Несколько минут они шли вдоль белоснежных стен, затем Александр открыл дверь, ничем не отличавшуюся от десятков таких же, и Хизов увидел небольшое уютное помещение с окнами, задрапированными тяжёлой тканью. Меблировка комнаты была скромна в количестве, но явственно роскошна по качеству. Письменный стол полированного матового дерева, небольшой столик на колёсиках, несколько кожаных кресел и диванчиков, и всё. Оставив Олега на входе, Светлов отдёрнул штору, присел на стоявший у стены диван и жестом предложил Хизову последовать его примеру. Тот помялся, но всё же прикрыл за собой дверь и сел рядом с Александром, постаравшись сохранить дистанцию: намерения «представителей Агентства» пока что представлялись ему смутными. Он искренне надеялся, что в случае чего сможет вырубить этого щёголя и дать дёру.

— Изволите чаю или кофе? — учтиво обратился к Олегу Александр. — Хотя, с учётом сложившихся обстоятельств, быть может, чего-нибудь покрепче?

Хизов поразмышлял несколько секунд и вдруг решил обнаглеть:

— Виски. Со льдом, если можно, — самым светским тоном ответил он.

«Ну не может же быть…»

— Разумеется, — Светлов поднялся и нажал на столешнице незаметный со стороны выступ. В стене с лёгким звоном открылась небольшая дверца.

«У Шпака магнитофон», — промелькнула шальная мысль, — «у посла медальон». Олег с трудом сдержал неуместное хихиканье. Александр достал из бара невысокий тонкостенный стакан, щипцами бросил в него три кубика льда — «У них там и холодильник, что ли?!», — налил янтарной жидкости из высокого графина, извлечённого оттуда же, и протянул стакан Олегу. Тот, несколько оторопев, принял ёмкость и сделал аккуратный глоток. Виски был вкусным.

— Позволю себе заметить, — сказал Светлов, подвигая к дивану столик на колёсиках, — что к этому напитку разумнее употреблять сигары, нежели сигареты. Впрочем, многие полагают это делом вкуса.

— Я, откровенно говоря, не силён в искусстве курения сигар, — пробормотал Олег. Александр пожал плечами:

— В любом случае, курить здесь можно, не стесняйтесь, хоть я и не рекомендовал бы вам увлекаться этой юношеской привычкой. Я же, с вашего позволения, предпочту коньяк.

Он плеснул в пузатый бокал жидкости на два тона темнее виски и сел обратно. Хизов смотрел на всё это представление постепенно округляющимися глазами.

— Итак, Олег Викторович, — помолчав, начал Светлов, — позвольте мне, скажем так, несколько углубить ваше понимание сложившейся ситуации. Сразу хочу оговорить один момент: то, что я вам расскажу, скорее всего, покажется вам абсолютным безумием. Разумеется, вы имеете право не поверить мне и отказаться от нашей помощи и покровительства.

— И в этом случае меня поместят непосредственно на кладбище, благо недалеко, — кивнул Олег. Светлов поднял брови:

— Отчего же? В этом случае мы снимем с себя всю ответственность за вашу дальнейшую судьбу. Вам будет выплачено обещанное вознаграждение за предоставленные вами сведения. Более того: я лично гарантирую вам весомую компенсацию за потерянное вами время и… м-м-м… нервы. Поверьте, мы не маньяки, не убийцы, не секта и не имеем никакого отношения к чёрному рынку трансплантации органов.

— Так кто же вы такие? — Олег искренне постарался сдержать тон. Светлов выдержал небольшую паузу.

— Чтобы объяснить вам, что представляет собою Агентство, мне придётся, по выражению моего друга, «плясать от печки». То есть, начать… м-м-м… с самого начала, простите мне эту невольную тавтологию.

— От сотворения мира? — поинтересовался Олег. Светлов бросил на него острый взгляд поверх очков:

— Кажется, я не зря упомянул своего друга. У него тоже есть склонность к нездоровой иронии над вещами, превосходящими его понимание.

Олег ощутил, что щёки залило краской: так тонко его ещё не «опускали». Светлов чуть улыбнулся и продолжил:

— Тем не менее, вы, сами того не желая, попали почти в цель. Скажите, Олег Викторович, вы имеете представление о теории множественности миров? Иначе говоря, о параллельных вселенных.