Глава четвёртая

— в которой раскрываются некоторые тайны и появляется ещё больше вопросов.

2012 год. Июль. Киевское шоссе.

— Она пытается прожечь его взглядом, а он поворачивается ко мне и говорит: «Судя по всему, Воин, будет дождь. Лягушки зеленеют, и видишь, как глаза пучат».

Рива тоненько рассмеялась, Витольд за рулём сдержанно хмыкнул. Дорога до места происшествия занимала почти два часа по чисто русской автостраде. С учётом традиционных идиотов и внезапного ремонта дорожного покрытия. Двое старших оперативников и начальник отдела силового воздействия ехали в допотопном, на первый взгляд, «козле», под капотом которого, согласно неписаным правилам любой засекреченной организации, сидело гораздо больше лошадиных сил, чем можно было подумать. На некотором расстоянии, но не отрываясь от руководства, двигались две тяжело нагруженные «Газели». В одной ехал мобильный пункт связи и мини-лаборатория, в другой, как чёртики в коробочке, ждали своего часа десять оперативников среднего звена. Воин, организуя выезд, покрутил носом и изрёк: «Пойдём громко. Купол отрицания — штука, конечно, надёжная, но нам ведь, как вариант, по окрестным лесам этих уродов отлавливать. Не приведи Боги, ещё и на Рубеж лезть придётся».

Первый час поездки руководитель отдела мирно продремал на переднем сиденье, потом проснулся и принялся радовать попутчиков нехитрыми байками из собственной жизни. Витольд, которому уже приходилось работать с Воином, широко ухмылялся, время от времени отпускал тяжеловесные комментарии, воздерживаясь, впрочем, от крепких словечек или заменяя их эвфемизмами: рядом была дама. Воин в выражениях не стеснялся, однако у него это выходило настолько органично и «к месту», что практически не замечалось. Рива хихикала и явно смущалась.

Девушка работала в Агентстве всего полтора года, успела сделать стремительную карьеру и стала, как и Витольд, старшим оперативником, но руководителей отделов всё же слегка побаивалась. Единственная, с кем из старших она вела себя более-менее раскованно, была Жрица — её непосредственный куратор. Но Воин был настолько раскрепощённым и лёгким в общении, что девушка расслабилась.

— Скажите, Воин, а почему у вас такое имя? — спросила она, отсмеявшись. — Я, честно говоря, не решилась спросить у своего куратора… Если это некорректный вопрос, то я заранее извиняюсь и беру свои слова назад, — торопливо добавила она. Воин помолчал.

— Некорректный вопрос в нашей организации задать довольно сложно, — сказал он. — Со стороны это, наверное, выглядит безумным пафосом, да? Воин, Палач и Жрица. Сандер, с его литературной речью и идеальным пробором, Его Высочество, которого видели только четыре человека. Жрица рассказывала тебе историю создания Агентства?

— Она говорила, что наша организация существует много сотен лет, что с появлением разумных форм жизни на планете и зарождением Граней появился и Рубеж, а также то, что на нём живёт.

— Жрица в своём стиле, — прогудел себе под нос Витольд. Его перевели в Санкт-Петербург с Дальнего Востока из хабаровского офиса два года назад, и он как опытный военный уже успел составить собственное мнение о высшем руководстве Центрального офиса Агентства. Мнение это было не всегда лестным. — Полуправда, завёрнутая в красивые бесполезные слова.

— Рива, ты ещё очень недолго работаешь с нами, — задумчиво произнёс Воин. — Но я, признаться, придерживаюсь мнения, что правду стоит раскрывать как можно скорее. Другое дело, что правда тоже бывает разной…

— Особенно в твоей интерпретации, — хмыкнул Витольд. Воин прищурился.

— Не зарывайтесь, юноша. Мой психологический портрет, быть может, и далёк от совершенства, но опыта хватит на троих таких, как ты. — Витольд неопределённо повёл плечом, но начальника отдела это, судя по всему, удовлетворило, и он обернулся к Риве:

— Ты, я думаю, уже поняла, что в Агентстве состоят не только люди. За полтора-то года стоило раскопать хоть какие-то подробности о тайной организации, в которой работаешь?

Рива несмело улыбнулась:

— Как-то всё не доводилось. Естественно, я сознаю, что знания Жрицы выходят за пределы возможного. Я видела оборотня, сражалась с цвергами, дважды встречалась с хозяевами перекрёстков… Это всё, разумеется, выходит за рамки общепринятого мнения о реальности, но нелюди в составе Агентства… Я думала, это байки. И потом, мы же боремся с нелюдьми, разве нет?

— Боюсь тебя разочаровать, но ты едешь в машине с двумя существами, которых можно назвать людьми с большой натяжкой, — развёл руками Воин. — Витольду семьдесят лет. Мне двести пятьдесят три года. Возраст Жрицы исчисляется веками, возраст Палача — судя по всему, тысячелетиями, не зря ведь он — фактически бессменный глава отдела бархатного вмешательства. Наша организация, Рива, существует столько же, сколько разумная жизнь на шарике. Когда по непонятным причинам первый антропоид задал вопрос: «Кто я?» — какая-то тварь с Рубежа ответила: «Ты моя пища». И антропоид начал искать оружие, чтобы этой пищей более не быть. Как показала практика, таки нашёл. К слову о пафосе и древности: насколько я знаю со слов того же Палача, руководство Агентства менялось всего лишь пять или шесть раз. Я имею в виду непосредственного руководителя.

У Ривы отвисла челюсть. Витольд неодобрительно покосился на Воина.

— Может, не стоило так резко, м?

— Ах, ну да, я забыл, — Воин картинно шлёпнул себя по лбу, — надо было провести психологическое кондиционирование или как его там. Рассказать о том, что история шарика всё же отличается от общепринятой, будто ей это ещё не известно, потратить на эту речь несколько месяцев… — он снял с пояса небольшую флягу, открыл и протянул девушке. Та машинально сделала несколько глотков и закашлялась. Воин усмехнулся: — Полегчало?

— Да, — сдавленно ответила Рива и вернула флягу владельцу. — Что это за дрянь?

— Это… — Воин мечтательно улыбнулся, — это, скажем… «Джордано». Особый коктейль. Я сам его делаю.

— Такое ощущение, что меня по затылку приложили, — пожаловалась девушка. Её скулы стремительно заливались краской. — Сначала ты своими откровениями, а потом коктейль этот… — её голова медленно начала клониться набок, через минуту Рива уже крепко спала. Воин усмехнулся и отхлебнул из фляжки.

— До точки продрыхнет, — небрежно сказал он. — Самый большой плюс этой смеси: от неё голова не болит.

— Ну-ну, — пробурчал Витольд. — Думаешь, стоило её так? Тебе Жрица башку оторвёт.

— Небось не оторвёт, — отмахнулся Воин. — Я ведь не стал прямо в лоб говорить, мол, машину ведёт оборотень с уникальными характеристиками, а с тобой общается инкуб с хрен-пойми-каким прошлым. Аккуратно намекнул ей… Дальше пусть сама роет. Как и все рыли. Вообще, не понимаю, за какие такие заслуги ей дали целого старшего оперативника? Полтора года в организации, а балдеет с моих откровений, как новичок. Пить не умеет, стреляет, скорее всего, хреново: не так выглядят руки девушки, проводящей в тире необходимое количество времени.

— Откуда ты знаешь, может, у неё природный дар?

— Запястье не поставлено, — парировал Воин. — Опять же, мозолей нет. Ноги… — он обернулся, — красивые, но тоже не спортивные. Может, ты знаешь? Не спит же с ней Жрица, в конце концов?

— Я бы не стал столь уверенно отвергать этот факт, — пробормотал Витольд. — А Рива — специалист по плетению вероятностей. Послушай, к чему весь этот балаган? Ты ведь прекрасно знаешь, кому и за что дают должности.

— А может быть, я тебя проверяю, — хитро прищурился Воин, — как ты отреагируешь на компрометирующие предположения о твоей коллеге. Высказанные старшим по званию.

— Я думаю, тебе просто скучно, — мрачно сказал Витольд, протягивая руку к фляге.

— Рискуете, юноша.

— Это ты о чём сейчас? Если о моих водительских качествах, то поверь, моему метаболизму на твоего «Джордано» наплевать. Просто хочется попробовать, с чего девочку вырубило. А если о моих предположениях, то это просто мысли вслух.

— Ну-ну, — неопределённо отозвался Воин, передавая флягу. Витольд сделал глоток и уважительно крякнул. Помолчал, затем задумчиво произнёс:

— Кстати, на её вопрос ты так и не ответил.

— Просто не успел. Тебе что, тоже интересно?