Опасения не оправдались. Третий с сопением нацепил монокль на глаз, посмотрел на свой телефон, пожал плечами и вернул «игрушку» хозяину.

Нам уже обратил внимание на то, что с начала беседы Первый не проронил ни звука. И догадывался, что настоящий разговор ещё даже не начинался.

Он оказался прав.

— Ты многое предлагаешь, — веско сказал глава Ямагути-гуми, на этот раз по-японски. — С такими возможностями ты мог бы купаться в деньгах на своём Западе или Севере. Чего ты хочешь от нас?

— Не «хочу», благородный господин, — Нам очень постарался, чтобы голос не задрожал, и это у него получилось. — В моих стремлениях нет желаний. Только мой долг.

— Гайдзин, говорящий о долге и презирающий желания, — задумчиво произнес Первый. — Это интересно. Продолжай.

— Я должен выполнить… высшую волю, господин. Это не моя тайна, и я не вправе раскрыть её вам. Но для этого мне нужна ваша помощь, так же, как вам потребуется моя в грядущей войне.

Первый не произнёс ни слова, но квартерон внутренним чутьём понял, что от него ждут продолжения.

— Мне необходимо быть вашим посредником. Не только лично вашим, господин, но всех троих. Я не прошу доступа к вашим секретам, равно как и к вашим деньгам. Мне требуется только место при вас, которое позволит работать с вашими людьми и быть на положении неприкосновенного. В обмен на это я гарантирую свою помощь и поддержку, благородные господа.

Главы якудза переглянулись. Проходи подобная беседа в Европе или Америке, те, кто был бы на их местах, наверняка бы самозабвенно хохотали сейчас, поражённые наглостью. Представители Японии ограничились вежливыми улыбками.

— Ты слишком много просишь, гайдзин, — ответил за всех Первый. — Слишком много и слишком дерзко. Мы оценили твои попытки соответствовать нашим традициям и даже сочувствуем тебе в том, что твой долг, каким бы он ни был, не будет выполнен. Если тебе есть, что ещё сказать, то говори. Иначе эта беседа окончена.

Нам грязно выругался про себя. Не помогло. Тогда он призвал на помощь всю свою выдержку и в буквальном смысле достал из рукава последнее, что там оставалось. Небольшую железную бирку. Пайцзу, как её называли в Китае. На металле красовались полустёртые иероглифы. かげ

Взгляды глав семей скользнули по табличке и остановились.

— Кагэ, — негромко произнёс Первый.

— Пять снайперов, ожидавших вас на выходе, — мертвы, — выпрямляясь и глядя ему прямо в глаза, сказал Нам в полный голос. — Вы можете это проверить, не выходя отсюда. Шестого и седьмого я оставил в живых, чтоб ваши люди могли убедиться: не я их нанял. Но точки, где они сидят, могу указать. Госпожа покарает меня за это, но теперь вы понимаете, какой долг я исполняю и перед кем? Полагаю, всем здесь известно значение этих символов.

— Гайдзин… — начал второй, но квартерон с удовольствием оборвал его.

— Если среди уроженцев ваших земель не нашлось ни одного верного долгу до конца, то Госпоже остались те возможности, до которых она смогла дотянуться. Благородные господа… — он сделал паузу и поклонился, как в первый раз, признавая старшинство тех, кто сидел перед ним. — Я прошу. Умоляю вас о помощи. Потому что потом, да простят мне мою дерзость, станет поздно. И просить придётся вам, но в этом случае моё мнение уже не будет учитываться.

Смесь почтительности и наглости возымела действие. Третий вполголоса позвал кого-то, и в дверях возник коленопреклонённый боец.

— Где? — коротко спросил толстяк. В голосе его не осталось ни грана благодушия. Нам так же коротко назвал координаты снайперов, и следующие четверть часа прошли в полном молчании. Главы якудза переваривали сообщение. Нам невероятным усилием воли удерживался от того, чтобы не начать кусать ногти. Наконец, дверь открылась на ладонь, тихий голос произнёс несколько слов, и створка задвинулась обратно. Раздались удаляющиеся шаги. Первый перевёл задумчивый взгляд на квартерона.

— Где ты сейчас живёшь? — неожиданно спросил он.

— Гостиница «Ямато», — с некоторой заминкой ответил Нам. — Номер двести три. Пятый этаж.

— Недалеко отсюда, на окраине, есть деловой комплекс, — голос Первого был таким же ровным и глубоким, как и в начале встречи. — Офисы, жилые помещения, тренировочный зал, зона отдыха. Мои помощники дадут тебе адрес, — он помедлил. — Какое ты хочешь название?

— «Сейрю», — не задумываясь, отозвался Нам. — Корпорация «Сейрю».

— Твоё имя?

— Белый Лис, благородный господин. Я не имею права назвать иного имени, прошу простить меня.

— Хорошо. Прощаю. Свои обязанности получишь с голубем, — Первый позволил себе смешок. — Я больше не доверяю электронной почте. У тебя больше нет… просьб, посланник Храма?

— Нет, благородные господа.

— Не пытайся больше найти нас или устроить встречу, — проскрежетал Второй.

— И не стоит злоупотреблять нашей добротой, — вставил Третий, глядя на пайцзу. — Храм не Храм, а зарвёшься — там же тебя и прикопают.

— Разумеется, благородные господа.

Нам в последний раз отвесил земной поклон, вслушиваясь в мягкие шаги глав якудза. Выпрямился, глубоко вдохнул и выдохнул. И остался сидеть, наслаждаясь внутренним покоем. Спустя двадцать минут дверь вновь отъехала, на сей раз — на две ладони.

— Говори, — не поворачивая головы, бросил квартерон, осознавая, что ведёт себя как-то неправильно… по его меркам. Впрочем, за дверью не собирались возмущаться.

— Они отбыли, господин Нам, — голос был юным и женским, но интонации господина Инари гайдзин узнал бы даже в блеянье овцы. — Господин быстро учится общаться с теми, кто ему обязан, — добавил голос после небольшой паузы. Нам поискал в нём издёвку, не нашёл и вздохнул. Что-то после этого разговора и его итогов изменилось в нём. Кажется, навсегда.

— Снайперы точно ничего не знают, Инари-сан?

— Их нанимал мой сын через третьи руки, предварительно сменив внешность. След не приведёт к вам, он выведет на Триады. Следует ли ожидать большой войны?

— Малой, — отрезал квартерон. — И, скорее всего, тихой. Но пусть твои дети и внуки поберегутся. Семья Инагава-кай хочет разогнать кровь. Бои будут.

— Что-нибудь ещё?

— Да. Скоро мне принесут адрес. Сделайте так, чтоб это место стало неприступной крепостью, комфортным жилищем и тренировочной площадкой одновременно. И пусть наши техники начинают вторую фазу моих технических разработок. Ирландское золото подходит к концу, а я не желаю сидеть у вас на шее в финансовом плане, Инари-сан. Сейчас у нас развязаны руки — этим нужно пользоваться. И ещё: мне нужно, чтобы токийский филиал Агентства ослеп вовремя. Вовремя, Инари-сан, — не раньше и не позже.

— Всё будет исполнено так, как вам требуется, Кицунэ Сирои-сан. — отозвался хозяин Острова Кицунэ, и одноглазый мужчина тридцати четырёх лет от роду, мальчишка по сравнению с этим созданием, вновь не услышал в этой фразе иронии. Только понимание и сочувствие.

— Надеюсь, та, у которой вы достали пайцзу, не покарает меня за подобное своеволие, — вздохнул квартерон, убирая упомянутую табличку в рукав.

— Она ещё не воплотилась здесь, Кицунэ Сирои-сан. — судя по голосу, Инари улыбался. — Кроме того, этот небольшой обман, во-первых, совершён ей во благо, а во-вторых… это вполне в её стиле. Вам ещё предстоит убедиться в этом. Я могу идти, Кицунэ Сирои-сан?

— Иди, — автоматически махнул рукой тот, кого Инари раньше называл «Нам».

Дверь закрылась. Белый Лис посидел ещё немного и звонко щёлкнул пальцами, призывая слугу, занявшего своё место у двери вскоре после ухода Инари. Новоявленному члену якудза хотелось выпить. Немедленно.

Санкт-Петербург. От полутора до одного года до драки в баре «Великое Древо». Центральный офис Агентства «Альтаир».

«Как сделать бойца экстра-класса из аналитика, не имеющего себе равных? — в сотый раз спрашивал сам у себя Воин и в сотый раз отвечал: — Только через личный пример и анализ действий. Иначе — хрен».

Тренировки начинались со слов демона:

— Смотри и запоминай.

А после этого Риве приходилось напрягать все свои возможности, чтобы успевать «смотреть и запоминать».

— Физические данные будем нарабатывать в процессе, — объяснил ей Воин в самом начале. — В самую первую очередь, тебе необходимо понимать, какие именно данные надо развивать. И для чего. Я не буду гонять тебя по полосе препятствий и стоять над душой возле тренажёров: с этим ты прекрасно справишься сама. Ты хочешь научиться убивать вампиров. Извини, отдельно по Детям Каина не работаю. Придётся усваивать, как убивать всех, кого только можно. Но на вампирах — да, остановимся отдельно. К тренировочным поединкам мы перейдём не раньше, чем через полгода. С тобой нельзя, как с остальными: им мы сперва даём возможности, а потом учим, как их применять против кого-либо. Но у тебя в голове суперкомпьютер. В отличие от других, ты сможешь сперва запомнить, как действует враг, и, исходя из этого, понять, как и что с этим врагом делать. И что надо делать с собой, чтоб ты была способна на это. А потому… смотри и запоминай.