Над столом на несколько секунд повисло молчание. Холлидей давал слушателям проникнуться красотой момента. Александр Евгениевич поправил очки и тонко улыбнулся:

— Полагаю, вы в достаточной степени представляете себе последствия этого шага, мистер Холлидей?

Джон Генри пожал плечами. Всё официальное он сказал, можно было переходить к делу.

— Мы знаем, что Агентство всегда отдаёт долги, — произнёс он. — Да, мы рассчитываем на ответную любезность — когда-нибудь. Тем более, что я предоставил вам свои услуги. И нет, любезнейший Александр Евгениевич, — он чуть споткнулся на отчестве, но справился, — вы, конечно, можете сказать, что это вы меня взяли в дело по доброте душевной. Но поверьте, вам не найти лучшего эксперта ни по Америке, ни по этому, отдельно взятому преступнику. Не говоря о том, что я до сих пор — лучший ганшутер этого мира среди людей и нелюдей.

Светлов медленно кивнул.

— Вы знаете себе цену, Джон. Мне это приятно. Как председатель собрания и второй по должности человек Агентства я принимаю ваши условия и вашу помощь.

— Благодарю, — несколько растерянно отозвался Холлидей. Уточнение должности специалиста по связям с общественностью его явно ошарашило. Впрочем, он быстро взял себя в руки.

Воин просиял одними глазами и, повернувшись к Палачу, беззвучно произнёс: «Вербовка». «Доки» давно сидели у Агентства как заноза в запястье. Вроде бы не мешает, но нет-нет — да и даст о себе знать. Глава Второго отдела понял верно: Светлов решил разом разобраться с целым венком проблем.

— Итак, к делу, — откашлявшись сказал Джон Генри и полез во внутренний карман пиджака. Затем в следующий. На столешнице по очереди появились фляга, портсигар и, наконец, сложенный вчетверо листок плотной бумаги с тёмно-синим знаком «Защита». — Простите, нервничаю, — извиняющимся тоном произнёс Холлидей.

Воин сцедил ухмылку в кулак. Он отлично понимал, что лезть за выпивкой и куревом в подобный момент просто так не посмел бы даже такой ковбой, а теперь всё вроде как прилично. Док развернул лист, вышел из-за стола и передал его Светлову. Тот пробежал по содержимому взглядом и чуть свёл брови.

— Вы уверены?

— На все сто, — спокойно ответил Джон Генри, возвращаясь на своё место. — И перепроверено. Мной и моими коллегами. Рональд Мэверик, отпрыск фамилии Мэверик. Я был знаком с его предком. Прадедом. Игрок, шулер, фальшивомонетчик и мошенник. И притом — немножко колдун. Я могу не узнать лица, но руку я узнаю всегда. А уж тем более «подпись». Одна… моя знакомая… кое-чему научила меня, когда я ещё был помощником шерифа Эрпа. В общем, без вопросов, ваши документики — его лап дело. Сейчас живёт в Америке.

— В Нью-Йорке, — негромко произнесла Рива. На лице Холлидея проявилось недоумение.

— Верно. А вы откуда знаете?

— Второй след ведёт туда же, — Рива ответила разом двоим: и Джону Генри, и посмотревшему на неё Светлову. — Салазар Салини, сир Кристиана был родом оттуда. Как и сам Кристиан. Именно через него завербовали Вальдера Фредерикссона, что привело к самоубийству последнего. Подробности — в моём отчёте.

— Господин Холлидей, госпожа Нуарейн, госпожа Тень, Воин, — Светлов выложил на стол несколько папок. — Это общие рабочие документы по делу «Троица». Вы в силу занятости не могли пока что изучить их. И информация мистера Холлидея, — поверх папок лёг листок. — Прошу, ознакомьтесь. Вы тоже, госпожа Рива. Большая часть этих данных — ваша заслуга, но вам необходимо знать всё. А пока что… Птаха, вы нас слышите?

— Чётко и ясно, Александр Евгениевич, — раздалось из динамиков стационарного телефона.

— У вас всё готово? Документы, связь?

— Да.

— В таком случае, спуститесь, пожалуйста к нам через десять минут. Со всем необходимым.

— Хорошо.

Характерного щелчка не воспоследовало: Птаха продолжала слушать происходящее в переговорной. Минуты текли, как густая лава. Медленно, но неумолимо.

— Бедолага, — резюмировал прочитанное Воин, захлопывая папку. — Не повезло Вальдеру.

— Да уж, — согласилась Тень. — Мальчику досталась не лучшая судьба.

Жрица кивнула, соглашаясь с вышесказанным. Холлидей хмыкнул:

— Но выход он нашёл. И ещё какой. Трусость на трусость дала смелость. Математика, чтоб её.

Настал черёд Ривы недоумённо воззриться на Дока. Тот невозмутимо достал сигариллу и принялся возиться с зажигалкой.

— Что вы имеете в виду?

— Ну, мужик дал нам след, — Джон Генри выпустил первое колечко дыма. — Как мог. Хреновый способ, но в его ситуации другого не было.

— Боюсь, вы делаете поспешные выводы, — тонко улыбнулась Ревекка. — Исходя из личного дела…

— Ага, — перебил её Док. — Исходя из него… как там? — он покопался в папке. — «В спорах предпочитает принцип „железной аргументации“, при невозможности воспользоваться оным — уходит от конфликта». Он боялся своего Сира, боялся Агентства, боялся начальницы и боялся тех му…жиков, которые на него вышли. Но! Он был вампиром. Воспитанным в старых традициях. Вы, милейшая, много знаете самоубийств вампиров?

— Он слишком во многом оставался человеком, — жёстко парировала Бекки губами Ривы. — Не пил кровь людей, не состоял…

— А ещё он знал о Ночном Договоре, — снова прервал её Холлидей. — И был биохимиком. Останься он жив, и у Кристиана был бы постоянный приток крови. Вальдер не мог не понимать, что будет с его бывшим приятелем, когда ему придётся «слезать с иглы». Из-за страха он не мог обратиться ни к кому из сильных сторон. И «ушёл от конфликта». Подставил Кристиана единственным способом, которым мог это сделать.

— Вы слишком высокого мнения о нём, — фыркнула Бекки. Док снова демонстративно полез в документы:

— «Низкий уровень способностей Детей Ночи компенсируется упорством, ответственностью и высоким коэффициентом интеллекта». Ваш Вальдер был не просто умён — он выделялся своей ясной башкой на общем фоне. И не мог не просчитать последствия. Это не я его переоцениваю, это вы его недооценили. Вместе с теми кретинами, которые пытались взять его на сворку. Он ведь даже вариант смерти выбрал такой, чтобы на это отдельно обратили внимание. Не закинулся эмульсией серебра, а нашёл конкретную заражённую птицу.

— И всё-таки я считаю, что вы не правы, — Рива взяла себя в руки и обворожительно улыбнулась. — Впрочем, сейчас это не имеет никакого значения.

— Сейчас — не имеет, — Холлидей привык, чтобы последнее слово оставалось за ним. — Потом — может, и пои… то есть, будет значимым.

За годы жизни в России бывший помощник шерифа успел поднатореть в двусмысленностях странного местного языка.

— Вы оба правы, — подытожил Александр Евгениевич, до этого молча слушавший спорщиков. — Воистину, подобный вариант событий маловероятен, но скидывать его полностью со счетов нельзя.

— Хотя бы потому, что мы ещё не успели пообщаться с господином Тьери, — улыбнулся Палач. — Связь Сира и птенца — слишком тонкая материя. Мы не можем окончательно утверждать, что Вальдер не обратился к нему. В конце концов, Тьери мог попросту приказать Вальдеру покончить с собой, а тот под давлением авторитета бывшего Старшего не посмел ослушаться.

— Это вряд ли, — едва ли не в один голос заявили Холлидей с Ривой.

— И всё же, как верно отметила госпожа Рива, в данный момент это неважно, — завершил прения Светлов. — Госпожа Нуарейн, вы закончили?

Светловолосая женщина перевернула последнюю страницу и посмотрела на Александра.

— Да. Насколько я понимаю, моё следующее задание непосредственно связано с этими данными?

— Вы верно сделали вывод, — с явным удовольствием ответил специалист по связям с общественностью. — Птаха, войдите.

Открылась дверь, и на пороге возникла неизменный сисоп Агентства со стопкой документов и коробочек в руках.

— С момента вашей подписи на данных бумагах, — продолжил Светлов, — вы, Нуарейн, получаете статус особого агента внедрения вместе с формальной должностью проверяющей от лица центрального офиса Агентства «Альтаир». Ваша задача — внедриться в нью-йоркский филиал Агентства и выявить предателя. Ваши действия на территории — опциональны. Срок — до конца декабря: стандартная продолжительность проверки филиала — месяц. Ваша группа информационной поддержки в Санкт-Петербурге — госпожа Рива, Тень и Воин. Поддержка на местности — мистер Джон Генри Холлидей. Старшим по операции «Рождество» назначается госпожа Жрица. Куратор — я, Александр Евгениевич Светлов. У вас есть вопросы?