— Это не крайние меры, а решительные, — Темный Повелитель подошел к почти супруге и ласково ее обнял.

Мой синеглазый красавец, стоит прислонившись к стене, словно бы решаясь на что-то совсем неприятное. Глаза закрыты, губы сжаты, желваки ходят ходуном. Я отстраненно заметила, что темные круги под глазами, плотно сжатые губы и нахмуренные брови его ничуть не портят. И когда он решительно на что-то настроен, даже баритон становится более глубоким.

— Выхода нет, — произнес чельд, обращаясь к сестренке. — Галя у серокожих, в закрытом мире одного из Владык.

— Почему ты так решил? — удивилась Олимпия.

— Об этом говорят мумии создателей в круглом храме и бирюзовый свет, бьющий на камень жертвенника.

Теорию Нардо поддержал и Темнейший:

— На моем счету закрытых миров девять, на разблокировку каждого уйдет не менее часа, а ее уже хотят инициировать. Времени на поиски Лихо, если это его настоящее имя, попросту нет.

Черноволосая красавица нахмурилась и, не скрывая обвиняющих ноток в голосе, уточнила:

— И вы хотите сказать, что все эти обстоятельства вынуждают вас обратиться к этой…!

К кому они вынуждены обратиться осталось неизвестным, благодаря ледяной водице, вылитой на меня явно из ведра. Я мгновенно очнулась от грез о планировании моего спасения, заявив, что я сейчас кого-нибудь убью.

— Для того, чтобы причинить вурдалаку вред, ты должна быть ему равной.

В мои отчего-то озябшие руки попало полотенце черное, махровое, тленом пахнущее. Плевать, потом нормально помоюсь. Стираю воду с лица и встречаюсь «взглядом» с Лихо, точнее с двумя кожаными перчатками, застывшими передо мной.

— Хочешь, чтобы я тебя инициировал? — спросил усмехаясь. — Я справлюсь мигом.

— Нет! Не хочу.

Взгляд скользит по просторам неизвестной комнаты. Она круглая с каменными стенами, заколоченными каплевидными окнами, в центре маленькая купель. В ней по шею в воде, ничем не прикрытая и дрожащая стою я. Хорошо, что наглая серокожая морда вурдалака, мне не видна, иначе бы врезала. И удивительно… водица не из теплых, а я очнулась, лишь получив «дозу» сверху.

— Точно не хочешь? — переспросил он миролюбиво и вывел меня из состояния задумчивости.

— Нет, — сжав зубы, намотала полотенце на мокрые волосы. — Лихо, вытащи меня отсюда, холодно.

— Посиди еще минуты две, и вытащу.

— Ты воду подогрел бы хоть, что ли, — обняла себя, отчаянно стуча зубами.

— Была бы моим источником, я бы о тебе не только беспокоился, но и заботился. И подогрел бы, и масел добавил и сам помыл… — многообещающе поведал он. — Может, передумаешь?

— Нет! И вообще, сильно бы во мне нуждался, не отдал бы! — Зло прищурилась от неприятной догадки. — Или, пока я была в отключке, ты меня уже раз десять заложил и раз двадцать продал? — фыркнула. — И что, сильно обогатился?

— Не продавал я тебя!

Кажется, правду говорит.

— Прекрасно. Рада знать. Ну и зачем ты меня к себе вызвал? Ты хоть представляешь, что твоя прихоть вырвала меня из нежных объятий мужа в первую брачную ночь!

— Сожалею, — голосом без тени улыбки посочувствовал он. — Но я тебя не вызывал. Лучше сама признайся, что, попав в мой мир, ты избежала супружеского долга.

— Нет!

— Тогда, зачем ты явилась в мою спальню?

— Я явилась? — то ли от наезда, то ли от холода мой голос пропал. Прошептала: — Это ты меня вызвал!

— Не вызывал я тебя! К нам не вызывают. Чаще всего это проклятье высшей степени! А я физически не мог создать и активировать такое проклятье. — Вздохнул невидимка, и одна из перчаток, судя по жесту, потянулась почесать его макушку.

— Угу, спал крепко.

— Был усыплен и закрыт в семейном склепе в 24 веке от Царствия серого по статье 1545 Уголовного кодекса Ритри, а ныне у нас 2758 год 36 месяц 21 день.

Вот так поворот! Я попала к зеку, который давно не ел, не пил, и баб не видел. Ой, мамочки! Что сделать, чтобы он меня не трогал, а?

— Ты заключенный и срок свой отсидел? То есть отлежал?

— Не совсем. За двадцать два дня до окончания… ко мне явилась ты. Разбудила, заставила покинуть склеп. А это имеет право сделать только лишь два близких мне существа: жена и источник.

— Адвокат, — предположила я, первое пришедшее на ум объяснение. — Новый адвокат, выписанный из Аида.

— Только если он мужского пола, а не такая аппетитная девица, как ты, — меня ласково потрепали за щеку.

Явно прощупывает, где можно вцепиться. Я сжалась, а он с улыбкой в голосе продолжил пояснять:

— Во всех остальных случаях, мое пробуждение расценивается, как попытка к бегству. Поэтому было решено, в короткие сроки сделать тебя моим источником, а затем женой.

Он вздохнул:

— Признаться, это бы решило все мои проблемы с законом.

Очень мило, а обо мне это красноглазое чудо подумало?

— Благодарю за высокую честь, Лихо. Но знаешь, грызут смутные сомнения, что ты мог не вставать со своего ложа, оставшиеся двадцать два дня спячки. — Перебить себя не дала. — И давай без баек! Я слышала, что тебе сказал твой пра-пра-пра, короче, предок из портрета…

— Я ничего не сделал! — воскликнул возмущенно.

— Скажи еще, не сильно и хотелось, — брызнула водой в сторону перчаток и сама выбралась из купели. Полотенце с волос в мгновение ока перекочевало на тело.

— Хотелось. И сейчас хочется… — последовал от него ответ.

Я мокрая, волосы не высохли, полотенце влажное, а пол в этой комнате каменный и холодный, из окон не дует, но температура совсем не высокая. Так что нет ничего удивительного в том, что после его сообщения я громко икнула.

— Не пугайся, сейчас уже не так хочется, — усмехнулся вампир и весело добавил, — ты синяя.

— С-спа-пасибо, н-на-а доб-ром слове. Постою в этом холоде еще чуть-чуть и стану фиолетовой.

— Не станешь, я в воду добавил синюю краску.

— Чего?!

— Не ори.

Кожаная перчатка Лихо опять закрыла мой рот. Перед глазами пролетел калейдоскоп комнат, и в итоге мы оказались в знакомой спальне у старого зеркала. В отражении стою я синяя, точнее аквамариновая, закутанная в черное полотенце и волосы мои тоже черные и какие-то лоснящиеся. За исключением глаз и волос, вылитая мисс Мистик из «Люди X», на коже даже рисунок чешуек присутствует, правда, прямоугольных.

Рядом со мной объявился улыбчивый серокожий паршивец. Он переоделся в менее экстравагантные вещи, он все еще выглядел ужасно и еще более страшные вещи говорил:

— В прошлый раз до появления надзирателей вымыть и выкрасить не успел. Поэтому тебя нашли по запаху в моем доме и забрали, как проклятую иномирянку. Штатный случай для нашего мира.

Он пожал плечами в ответ на мое удивленное: «Чаво?!» и будничным тоном продолжил объяснять:

— Градоначальники устроили аукцион в городе. Тебя продали, потом перепродали, затем выкрали и продали наместнику нашего региона по цене, в сто раз превосходящей первоначальную. И вот уже он чуть ли не сделал с тобой то, что предлагал мой предок. К счастью, найти твой след мне удалось до того, как…

Тут мне, наверняка, следовало распластаться у ног спасителя, но ввиду некой недосказанности сюжета я с этим действом не спешила.

— Поэтому ты решил меня выкрасть и расписать под хохлому?

— Защитить, — поправил он не без улыбки.

— Интересная защита, — я обернулась к зеркалу спиной, прищурилась, — но это простой бодиарт, а не броня!

— Пока достаточно, — Лихо шершавой ручищей с нечищеными когтями коснулся моего плеча. — По запаху тебя уже не найдут, и мне тратить силы на исчезновения уже не нужно. Твой аромат на меня теперь не перейдет.

— Угу! И все вернулось на круги своя, — мой недовольный голос вызвал у него улыбку.

— Не совсем.

— Да, точно, изменения есть: в спальне чище, я синее и ты все такой же стремный… и второй день без сна. Возникает вопрос: «почему ты меня не спрятал?»

— Не мог я тебя спрятать.

— А в склепе?

— Там места на одного, — вампир сел на ближайший пуф, столб пыли поднялся, как по заказу. Лихо недовольно прищурился, глядя куда-то в угол, а потом перевел взгляд на меня.

— И ты меня бросил?

— Усыпил и уложил в спальне.

— Усыпил? — скрежет моих зубов был слышен, кажется во всем вампирском доме.

— Пока ты спишь, — со вздохом начал он, — никто тебе навредить не может, таков закон Ритри.