— Может, мы слишком глубоко под землей, — нахмурился Траут.

Кила молчала. Она отстала, переминалась с ноги на ногу. Вдруг она взглянула на Калвин, и их взгляды пересеклись.

Странное хитрое и испуганное выражение мелькнуло на лице Килы.

— Поймай меня, Калвин! — закричала она. Она развернулась на коньках, схватила еще теплый Горн из руки Дэрроу и понеслась по льду к центру бирюзового пруда.

Сияние Горна угасало. Свет мигал, Кила размахивала рожком, чтобы Калвин захотела забрать его. Калвин замешкалась на миг и побежала за ней. Кила повернулась к ней, взмахнула Горном с вызовом.

Дэрроу крикнул:

— Отдай! — вопли и топот разносились по пещере.

Калвин прыгнула на Килу, они упали на лед, запутались коньками и плащами. Калвин ощущала, как сильная ладошка Килы отталкивает ее, а потом вспыхнула боль — Кила ударила ее по ногам острыми лезвиями коньков. Что-то ударило по костяшкам Калвин: Горн. Ногти Килы терзали лицо Калвин, и она охнула, пытаясь забрать Горн. Кила вырвалась и отъехала назад. Убегая, она бросила Горн как можно сильнее, и он улетел в центр пересекающихся воронок — в сердце льда.

Как горящий уголек в масле, Горн прорезал аккуратную дыру в толстой корке льда. Золотая вспышка озарила три воронки, рожок тонул, и Калвин с Килой оказались на парящем слое золота. А потом в тишине лед растаял от места, где пропал Горн. Лед под Калвин провалился, и Кила закричала, тоже падая в воду. В тот миг свет погас, и пещера погрузилась во тьму.

«Вот и смерть», — подумала Калвин. Вода была такой холодной, что ее сердце перестало биться. Она была в ледяной черной пустоте. Она заткнула ее уши, ослепила глаза, заполнила рот. Все пропало: пещера, Кила, лед, Горн. Ее руки и ноги двигались в воде, но ухватиться было не за что.

Не было времени сожалеть, думать о Дэрроу, Халасаа, ссоре с Микой. Она страдала из-за пузырей, что вырывались из ее легких. Она двигалась от течения в воде. Волосы обвили ее голову, серебряная цепочка дергалась на шее. Воронки не были замерзшими. Под коркой льда вода бушевала.

Вдали, на глубине, был зеленоватый свет, тусклый, как звезды во время полнолуний, едва заметный. Калвин смотрела на слабый свет, погружалась к нему, и сияние становилось ярче. Горн был золотой искрой, звал ее. Звезды падали вокруг нее как снег. И бирюзовый свет пел ей, и она хотела остаться в этой яркой песне.

А потом Калвин увидела обмякшее тело Килы над собой, озаренное свечением снизу, волосы развевались в воде. Кила не падала к свету. Кила тонула.

Калвин расстроилась. Ей придется оставить свет и песню, чтобы помочь Киле.

Калвин открыла рот в крике горя, и вся ее печаль и потеря полились из нее, а сине-зеленый свет наполнил ее, и она смогла легко дышать в воде, сила гнала ее вверх. Ее сердце снова забилось. Оно колотилось так сильно, будто хотело вырваться из груди. Ее сердце тянуло ее наверх, пробкой неслось к поверхности.

Руки Калвин, а потом и голова, вырвались на воздух, и она охнула, двигая руками в воде в ледяной чаше света. Кила покачивалась рядом с ней, кружила в потоке лицом вниз. Калвин точно снилось это, и во сне все было возможным. Она вдохнула воду, но это не убило ее, а наполнило сияющей силой. Было проще всего подхватить Килу рукой и держать ее лицо над бушующей водой. Кила казалась невесомой. Калвин ощущала яростное движение воды, но легко и изящно отбивалась от этого.

Свет со дна прудов устремился вверх, озарил всю пещеру. Несколько мелких темных фигурок махало на краях воронок. Калвин медленными толчками подплыла к краю, поддерживая Килу, и осколки льда пропустили ее.

Другие были там, вытащили тело Килы из воды. Калвин не нуждалась в их помощи, она уперлась руками в камень и без усилий выбралась из пруда. Свет и вода полились из нее. Она была из звезд, она смеялась, пока стояла там, мокрая и довольная. Бирюзовый свет исходил от ее пальцев, от ее волос, она стояла в луже звёздного света. А потом лужица ушла к пруду, и свет погас, вернулась тьма.

Прошло лишь десять секунд с момента, как лед провалился.

И все заговорили во тьме:

— Что это было? Откуда свет?

— Девчушка в порядке?

— Кила не дышит… Халасаа, скорее!

— Калвин?

— Где Горн? Дэрроу, сыграй на Горне!

Калвин не замечала этого. Она не мерзла, ей было тепло, тело покалывало. Ее дыхание было заряжено жизнью, чувства обострились. Она ощущала холодную половину Колеса под туникой. Она слышала дыхание каждого, шорох ткани и шкур, слышала и треск льда, вода снова замерзала. Еще миг, и она сможет видеть в темноте.

Халасаа повернул голову.

Там…

Факел появился в одном из проемов, белый кварц неподалеку засиял миллионом искр, золотых и алых, желтых и оранжевых. Они отличались от зловещего бирюзового свечения воды. Путники притихли.

Шестеро стояли в свете факелов на входе в туннель. Они были в серо-белых шкурах. Их длинные темные волосы были заколоты деревянными гребнями. Как и у Халасаа, на их руках, грудях и лицах были татуировки. Калвин услышала, как резко вдохнул Дэрроу. Когда они в прошлый раз столкнулись с народом Халасаа — и ее народом! — их прогнали. Голоса тут не любили.

Траут прошептал:

— Мы их видим, но они не видят нас, им видно лишь то, на что попал свет.

— Боги, где Горн? — прошипел Тонно.

Но Горн Огня остался в воронке воды.

Халасаа шагнул вперед.

Приветствую, сестры и братья.

Факел озарил их, столпившихся вокруг Килы. Старушка прошла и ответила Халасаа:

Меня зовут Брайали. Мы заберем вас отсюда.

Тонно сказал:

— Один из нас… похоже, утонул.

Крохотная женщина мрачно покачала головой.

Запрещено заходить в Воды. Они тушат огонь жизни.

Калвин невольно заговорила мыслями:

Я была там тоже. И… — стоило ей подумать, как она поняла, что это было правдой, и она ощутила трепет радости, пока говорила. — Кила тоже жива! — Калвин снова ощущала жизнь в других. Кила была слабой, ее пульс был едва заметным, но она не утонула.

— Слава богам! — выдохнул Тонно.

Старушка разглядывала Калвин.

Тому, кто отдает жизнь за другого, Узел вод дает новую жизнь. Ты спасла ее?

Да.

Брайали кивнула.

Теперь у тебя редкий дар, дочь, — она вдруг нетерпеливо хлопнула руками и поманила. — Вам нужно наружу.

— Наружу? — воскликнул Траут. — Но мы далеко под землей!

Брайали покачала головой.

Не далеко. Твоим друзьям нужны тепло и забота.

Тонно поднял Килу, и в подавленной тишине путники двигались у стены пещеры. Лед стал тверже у прудов, но туда никто не пошел — те, кто не снял коньки, сделали это сейчас. Траут и Халасаа забрали сани, Дэрроу спел чары железа, чтобы подвинуть их к туннелю, где ждал Древесный народ.

Калвин незаметно опустилась у края бирюзового пруда. Ее сердце колотилось, билось о разбитое Колесо в тунике. Тонкая корочка льда появилась на поверхности. Калвин разбила ее, зачерпнула немного воды. Она шепотом и быстро спела простые чары, которым научилась еще девочкой в Антарисе.

Она пела, и лужица в ладони затвердевала. Едва дыша, Калвин взяла прозрачный диск пальцами и подняла. Свет факела послал сквозь него радугу. Калвин бездыханно рассмеялась, и это звучало как всхлип потрясения.

Дэрроу! Дэрроу! — она побежала к нему по пещере, еще держа маленький диск. — Я могу петь! Могу петь!

Она хотела обнять его, но он резко выставил руку в варежке и оттолкнул ее так, что чуть не сбил с ног.

— Калвин, глупая! Если ты можешь петь, то тебе нельзя меня трогать!

Калвин уставилась на него большими глазами. А потом закрыла лицо руками. Диск льда разбился на тысячу кусочков о белый камень.

Идемте! — голос Брайали был строгим. — Долго находиться рядом с Водами запрещено.

Калвин замерла, скрывая лицо, пока все шли мимо нее в узкий туннель. Халасаа был последним. Не говоря ни слова, он обвил рукой ее плечи и повел ее вперед.