— Так-так-так…, а что там у нас дальше? — прочитав следующий пункт, она победно улыбнулась. — Значит, на решение вопроса с Ганом даю ему неделю, а далее…

— Держись мой любимый кукловод.

К тому моменту, когда мы добрались до выделенных апартаментов, в Океании вода стала гуще и темней, а дворец Императора засветился изнутри тысячами маленьких огоньков с длинными тонкими лапками. Не будь я уставшей, на каждом повороте заваливала бы Саммири и демона вопросами, но сил хватало лишь на ходьбу. А идти пришлось много и долго, потому что второй этаж в замке — это двенадцатый человеческий этаж. И лестницы здесь ужасно неудобные с низкими, но широкими ступеньками. Такими, что приходилось делать три шага, чтобы взобраться на следующую ступень. Мои спутники идут за рыбкой и им хоть бы хны, а мне ой как захныкать хочется. И хотелось этого час, не меньше, пока к комнатам не добрались.

Комнаты нам выдали шикарные и… совмещенные. Четыре комнаты, нанизанные на одну ось вокруг гостиной, по сути, были смежными и комнатами не являлись. Во-первых: все спальни без дверей, а во-вторых: без нормальных межкомнатных стенок. Вместо них из пола росли коралловые решетки со сквозными отверстиями диаметром в полметра и в два метра.

— Без стен, — прокомментировала я. — И уединиться никак, и заблудиться невозможно. А где здесь комнаты для ванных процедур?

— В самом закрытом углу. — Сообщила рыбка.

— В пятом что ли? Я тут закрытого угла не вижу.

— В самом закрытом углу общей территории, — пояснила она и плавным движением руки указала на гостиную.

— Интересные порядки, а накроют нам где?

— Там же, в общей, — ответила она с улыбкой.

— Ээээ нет! Так не пойдет!

Я попыталась объяснить, что туалетная комната — это комната, в которой есть никак нельзя, но понимать меня отказались наотрез. Но вдруг послышался странный шорох, и рыбка, перебив мои пояснения, сообщила, что ужин прибыл.

Ужин действительно прибыл и очень интересным образом. В круглый проем из коридора в нашу общую туалетно — гостинную комнату вползло неизвестное создание с закрытыми разносами на спине.

Зелен потер руки в предвкушении и сел в пухлое кресло, амур забрался на пуфик рядом, а я и Себастьян стоим.

— Похож на улитку без домика, но в броне, как броненосец. Это кто или что? — Спросила я.

— Это Жакоромородот Аньясси, — представила его рыбка. — Ваш прислужник. Он будет…

— Не нужен, — отрезал Себастьян. — Свободны оба. И эту убери…, — он указал на медузу, всплывшую из пола, видимо, исполнявшую роль столика. — И пусть планкноидов из стен заберет и прочую живность их комнат. У Гали насморк развивается из-за них.

А я молчу и ни слова, о насморке и не помышляю. И на живность всякую у меня до сих пор аллергии не было.

— Но как же свет? — возмутилась рыбка.

— Обойдемся, а теперь все вон!

Удивительно, но вон вышли и выплыли все кресла, пуфики, матрасы, подушки и даже одеяла, которые мне понравились. Гостиная с неизвестным пятым углом погрузилась во мрак, а я в уныние:

— Ну, и как я теперь поем?

— Никак. — Сообщил Себастьян и щелкнул пальцами. В пространстве загорелся желтый огонек, а вслед за ним еще пара десятков, окружающих нашу голодную, вынужденную стоять компанию.

— Нас подставили, причем по-крупному. Я рекомендую ничего не есть хотя бы до завтрашнего утра. И не удаляться из комнат, — произнося это демон внимательно посмотрел на зелена.

— Так и знал, — буркнул тот и сел на пол.

— Галя, — Себастьян приблизился и заглянул в мои глаза. — Что с вами произошло?

— Ну… кто-то очень умный и возможно рогатый заблаговременно предупредил Ган Гаяши о нашем прибытии.

— С чего вдруг? — удивился Вестерион.

— Донато не промазал, он подбил трех идолов. Нас не казнили, хоть и обещали…

— Вообще-то Галя припугнула одного из наблюдателей, что утянет его на казнь за собой. — Дополнил амур мой рассказ. — И призналась, что мы с секретной миссией от Темнейшего.

— Приплыли сады выращивать? — демон опустился на пол рядом со мной.

— Сказала — с миссией, и не уточняла с какой. И вообще этот рыб заявил о садах, он же сам подтвердил, что ждал делегацию. И очень-очень был против, когда супруга узнала, что за услугу я требую вернуть Нардо.

Огоньки погасли, и наш квартет погрузился в темноту и сопутствующие ей тяжелые раздумья.

— А какого дьякола Ган Гаяши ждал меня? И почему был бы рад уничтожить вас?

— Об этом поговорим завтра. — Темный силуэт Себастьяна ушел в его комнату.

— Я устал. — И чуть ли не ползя, Амур направился к себе.

— А ты? — смотрю на сидящего Вестериона и понять не могу, то ли он уменьшается на глазах, то ли у меня новый вид галлюцинаций..

— Пройдусь перед сном. — Произнеся это, зелен растворился.

— Хм, — послышалось от амура, — если я не ошибаюсь, то последние его блуждания вылились в совращение всего гарема Вад Гаяши, прошлого императора.

— Большой гарем? — поинтересовалась я.

— Три сотни рыбок.

— Как его хватило?

— На пьяную голову его хватило бы на два таких гарема. Но поймали, когда он корпуса перепутал и к страже в окно полез. — Рассмеялся амур. — И то… они вначале отбились. А повязали его потом.

— Бедная Ульрима, — вспыхнула я, — с таким либидо мужа…

— Галя, он водник. Ее выбрал за магический потенциал, который получит, женившись. О либидо в таком браке речи не идет. — Усмехнулся амур.

— И что, у всех так?

— Единственным водником, решившим хранить верность, был Ган Гаяши, — тихо добавил Донато, но и он долго не продержался…

— Девяносто пять лет со дня кражи Глицинии из родительского дома, — ответил Себастьян глухим голосом. — Не будь он верен своему слову раньше, я бы ее забрал…

А вот и завеса приоткрывается, но об этом расспрошу завтра, зареклась я, оставив в памяти пометку. И задала тревожащий меня вопрос:

— Значит, фактически быть преданными водники могут?

— Если хотят. — Подтвердил Себастьян.

— Соорский! — и вылетаю в коридор в надежде поймать его до того, как он ворвется в чужой гарем.

Надо же! Хранить верность невесте может, но не намерен. Увалень зеленый, где такое видано?!