Глава 15

— Когда ты ее привезешь?

— Еще не решили. В субботу вечером будет на приеме в галерее Элизабет, в воскресенье у Эверета.

— Кто из вас решает, Макс? Неужели бразды правления в ее слабых ручках? — Грэг издевательски хохотнул. — Не попади в капкан и привози ее в пятницу. Хочу увидеть, что она из себя представляет.

Он не собирался выслушивать его наставления. И ограничился коротким. — До связи.

— Гм, до связи.

В кабинете повеяло холодом. Он откинулся в кресле, оглядывая все вокруг. Строгая обстановка в классическом стиле, дорогая мебель, дорогие аксессуары и от всего веет холодом. Вспомнился ее ранний утренний звонок, и на губах заиграла улыбка.

Идея с любовницей целиком и полностью принадлежала ему. Был ли этот порыв стремлением уберечь от удара Элизабет или спасти частичное разорение Грэга, он уже не знал. С тех самых пор как отправил сорок один черный тюльпан и увидел последствия этого поступка, он не выпускал Полину из поля зрения. Ее переезд, рождение ребенка, развод, проблемы на работе, регистрация новой фирмы — он был в курсе всего и мог косвенно помочь через Александра или Саню как она его зовет.

Теперь, когда Лизи заговорила о разводе, он знал, что найти Полину ей не составит труда. Не говоря о том, чтобы сложить дважды два и уничтожить на корню с трудом восстановленные спокойствие и стабильность бывшей Алевтины Баевой.

Поэтому, в обход Элизабет, он предложил идею Грэгу. Тот согласился, как и прежде направив в бой Макса.

Одним ударом он убьет трех зайцев или… На ум пришли ее слова «Мой Титаник доверия затонул!». Зачем я в это влез?

— Чтобы Элизабет не узнала о твоей причастности к этой истории в прошлом, — подсказал внутренний голос. И Макс попросил его заткнуться.

Осталось решить, когда она прибудет: в пятницу или субботу.

Лимонно-желтый на стенах никак не хотел сочетаться с охрой пятнистых диванчиков. Детское кафе при бассейне становилось головной болью. Добавлю черный цвет в отделку получится мрачновато, белый — бледновато, красный — пошловато, золотисто-желтый — глуповато, потому что бассейн в голубых красках, а кафе по соседству получится в золотисто-зеленых цветах.

Можно сыграть на контрасте, но здесь просится объединение!

Бредом занимаюсь! Цветовая палитра красок скрипнула в сотый раз, подтверждая мои мысли. Выход — бирюза. Она присутствует в бассейне, ее же используем в кафе, а для сочности возьмем плавный переход бирюзы в изумрудный! Вот!

Битву цветов прервало сообщение от Анатолия. Переписка по личной почте не запрещалась, поэтому на вопрос: «Что слышно?», ответила прямым текстом: «Гостиничный комплекс „Monndarin Oriental“ на Бермудских островах».

Встревоженное и удивленное лицо Анатолия оказалось передо мной через четверть минуты. — Ты шутишь?!

— Нет. Это они и они действительно согласились.

Он сел в кресло напротив и восторженно посмотрел на меня. — У тебя получилось!

— А ты сомневался?

— Нет… — его лицо расплылось в улыбке, — не могу поверить.

— Я тоже.

— А что с переводчиком?

— Все замечательно. Работает со скоростью пули на два фронта, в смысле и мне и им переводит. У меня на понедельник назначена встреча в Лондоне. К пятнице все прояснится. Ты со мной?

Улыбка с его лица слетела мгновенно. — Я с тобой. Есть еще двое младших из тридэшников. Стоящие, взглянешь на них.

— Взгляну. Только давай в пятницу, не раньше. И как всегда молчок.

— Без проблем. — Так же серьезно заверил он.

— Вот и договорились. — И перевела тему на излюбленные просторы рабочего процесса. — Что с потолком над вторым бассейном?

— Марокканская плитка с арабской вязью. Владелец настаивает на сиреневой цветовой гамме в сочетании с позолотой.

— Это будет интересно.

— Уже, — заверил он. — Бьемся над вариантами, так как Ольга не собирается нас поддержать.

— Судя по тому, что у них происходит, заказчику все равно, а сиреневый цвет забава гламурной супруги. — Вслух произнесла я. — А знаешь, в процессе обсуждения предъяви заказчику турецкие купальни с верхним светом и витражом.

— Зачем?

— Отделка нулевая, хоть в сиреневом, масса декоративных и несущих колонн в мраморе, мобильный витраж с позолотой и функцией проветривания…

— Полина, если эта идея их зацепит…

— Ольге в бассейне такой формы, — я ткнула пальцем в картинку, — придется делать перерасчет по колоннам, усиливать фундамент из-за балконов второго этажа, ее помощникам провести перерасчет по материалам из-за декоративных колонн, без которых не обойтись. А ее Ухареву придется повозиться с мобильным раздвижным витражом. Картинка, так и быть, за нами. И в отделке, как я уже сказала, минимум, в сравнении с заявленным марокканским стилем в андалузском направлении.

— Полина, если эта идея их зацепит, работы прибавится и нам.

— Не прибавится. Клиент каждый раз просит новое — это о чем-то да говорит.

Анатолий неуверенно кивнул. Я продолжила.

— Она поддержит твой протест против сиреневой гаммы, если ты вовремя пойдешь на попятный с турецкой купальней.

— Это нужно обдумать.

— Думай.

В дверях он остановился и задал вопрос. — А о чем говорит их мельтешение?

— О неуверенности, а ее молчание о боязни спугнуть заказчиков. Прошлых — она обрабатывала жестче и не давала идти на попятный. А раз боится, значит — будет делать все или почти все с наименьшими трудозатратами для себя. Перерасчет — трудозатраты.

— Почему боится?

— Мне неизвестно. О чем я очень сожалею.

Пустые сожаления прервал звонок. Голос МЧ укоризненно напомнил, что кто-то обещал перезвонить.

В уютный кабинет, давно впустивший через окна серое майское утро, проник солнечный зайчик. На верхнем этаже здания через дорогу меняют окна, и редкий солнечный луч, отразившись от стеклянных плоскостей, ворвался в мое утро.

Воспоминание о бабочках, возникшее с первыми звуками его голоса отразилось счастливой улыбкой.

— Я заработалась.

— Много накопилось?

— И да, и нет. Справляюсь, значит все в норме.

— Отвлеку на минуту.

— Давай. — Соглашаюсь сразу же и добавляю, — а на пару минут?

— Все зависит от тебя. То есть от того, долго ли ты будешь думать.

— Ясно, постараюсь затянуть. Что я должна обдумать?

— Поездку…

— Я еду!

— Попробуй только отказаться. — Рассмеялся он. — Есть два варианта.

— Очень внимательно слушаю. — На игривые нотки моего голоса он ответил тупым молчанием, затем сглотнул и продолжил.

— Ты вылетаешь в пятницу и возвращаешься в воскресенье вечером.

— Или?

— Или мы вылетаем в субботу утром, возвращаемся в понедельник вечером. Какой выбираешь?

— Второй вариант, пожалуйста.

— Хорошо.

— Макс, у меня есть просьба.

— Какая?

— Расскажи, как у тебя это получилось? Я о письме по электронной почте.

Вместо ответа он задал уточняющий вопрос, точь-в-точь напомнив старшего брата.

— Ты с ними о встрече договорилась?

— Договорилась.

— Когда?

— В понедельник. Дорогой, ты с какой целью интересуешься?

— Со своей.

— Это понятно и все же…

Он меня явно не слышал, преследуя «свою» цель.

— Кто переводчиком? — спросил все тем же деловым тоном МЧ.

— Ты. — Бессовестно заявила я. Прекрасно понимаю, что это невозможно. Да и вряд ли переводчик экстра-класса мне по карману. И почему он так интересуется? Словно прочитав мои мысли, он сказал.

— Согласен. Об оплате договоримся после.

— Но я…

— До субботы?

Осталось только согласиться. — Д-да.

— Целую!

— И я.

Вот так глупо улыбающейся, с прижатой к уху трубкой, в которой слышны только гудки, меня и нашла вошедшая в кабинет Алика. На мой молчаливый вопрос, она сообщила, что минут десять не может до меня достучаться по внутренней связи.

— Зачем стучала? — не поняла я.

— Георгий Сергеевич требует к себе.

К Георгию Сергеевичу Ивакину я тет-а-тет не сунусь, пусть и не надеется.

— Анатолий где?

— На выезде. Пришли новые образцы на склад, поехал удостовериться в соответствии.

— Ясно, пойдешь со мной. Возьми документы по детскому миру Бестужевой и вот эту папку. — Я протянула ей образцы, на ходу обдумывая отмазку ее присутствия у шефа. В голову пришла одна более или менее нормальная мысль — шли к тридэшникам, и по пути заскочили к вам. Глупо!

Ничего, имею полное право изредка быть глупой, а еще неординарной.