- Ненадолго- Гидеон взглянул на Аиду, ее ласковый взгляд давил на грудь незнакомым теплом и уютом, и сердце бога впервые истинно захотело жить.

Они пили чай, она рассказывала о людях и гунрах, о том и об этом, они говорили часами. Точнее говорила только она, а Гидеон молча смотрел на нее. Он приходил все чаще и чаще. Время между встречами от нескольких дней сокращалось до часов. Он распахнул для нее небо, унося с собой в полет над облаками, он показал ей солнце, и яркие переливы радуги после дождя. Она всем сердцем полюбила ветер, ведь он нес его крылья и тогда вдвоем они были свободны. Перед каждым его уходом она с надеждой спрашивала придет ли он вновь, но тот лишь молчал. Знала бы только она с каким трепетом он каждый раз ждал от нее этого вопроса.

- Ты вернешься? - тоскливо прошептала она. А в его сердце заликовала искренняя радость. Эта девушка стала его раем во всем этом аду, его кусочком мира среди вечной войны. Но разве мог он что-то ей обещать?

- Значит тебя мучает совесть?- спросил Гидеон, сидя на деревянном крылечке ее дома и смотря вдаль на танцующий с ветром фиолетовый вереск.

- Понимаешь целитель всегда должен выбирать спасти себя или другого. Вот какое проклятие у этого дара. Я не смогла спасти никого из них. Мама, папа, сестрёнка. Все они гибли на войне, уходя каждый раз добровольно, лишь бы не трогали их маленькую Аиду. Они совсем не переживали за себя. Боялись и волновались лишь обо мне. А я даже тела их не нашла. Я виновата,- слезы покатились по девичьим щекам,-я так виновата перед ними!- она закрыла лицо руками и разрыдалась.

- Ты и вправду виновата,- задумчиво протянул Гидеон,- они жизни за тебя отдали, а ты пыталась так бездарно расходовать их подарок. Смерти искала. Разве если бы ты умерла, их жертва не была бы напрасной?

Аида перестала всхлипывать и, утирая глаза, посмотрела на Гидеона:

- Что...

- Раз хочешь вернуть им долг,-он нежно взглянул на нее,- просто живи. Ради них.

Аида со взглядом полными непонятных, но будоражащих его чувств вдруг потянулась к нему, все его тело напряглось. Мышцы натянулись в тугую струну. Гидеон застыл недвижимой статуей и ее горячие губы обожгли воина страстным чувственным поцелуем.

- Дура!- он резко поднялся, отстраняя ее от себя.- Забыла к кому прикоснуться хочешь. Я сын владыки хаоса! Я темный Гидеон!

Ее глаза наполнились ужасом и он замолк. Не мог он видеть такого взгляда.

- Глупая- болезненно вытянул он.

Медленно, смотря в ее лучистые глаза, он преклонил перед девушкой оба колена и опустив голову тихо произнес:

- Только пред тобой я готов преклониться. И только твоим я готов быть рабом.

- Гидеон!- ее ошеломленный возглас растворил все преграды и девушка счастливо прижалась к его сильной груди. Он не ожидал, оторопел, такая хрупкая, он так боится навредить ей, так боится сделать больно, и словно тончайший хрусталь, бережно сжал ее в своих объятиях.

- Аида,- прошептал он, нежно прижимая ее к себе,- моя Аида.

Ее ласковый взгляд согрел его лучше всякого солнца, уютно устроившись в его объятиях, она замурлыкала ту же песенку, что и всегда, и Гидеон сам того не замечая улыбнулся. Сейчас ,рядом с ней, здесь, он был счастлив. Впервые, наверное, в своей жизни.

- Мой сын вернулся!- встретил его ехидной загадочной улыбкой отец.

Гидеон лишь зло блеснул глазами и немного склонил голову:

- Хм- недовольно глянул Арадей на него. Поднятая бровь и высокомерный тон все сказали Гидеону, он проявил неуважение. Раньше бы он незамедлительно склонился ниже с извинениями, но сейчас! Его спина просто отказывалась гнуться!

- Пред тобой верховный Бог! Склонись!- зло оскалился Арадей.

- А я думал предо мной отец-ответил Гидеон и пошел прочь. Однако он знал, что ему далеко не уйти, зелёные путы, путы времени, оковы созданные из крови верховного бога и величайшей магии Алеи. Она создавала их не подозревая как Арадей их использует. Тело Гидеона онемело, стало невыносимо тяжёлым и он рухнул на пол. От кончиков пальцев до корней волос, все зажгло, каждая клетка тела загорелась и завопил а от боли, пытаясь разорваться на части, только бы не страдать. Но Гидеон молчал. Никому, никому он больше не будет слугой. Он все решил.

- Проси прощения жалкое создание!- в ярости проорал Арадей.

А Гидеон захохотал, от боли от обиды, от злости. Вот кто он! Жалкое создание! Как мало понадобилось отцу, чтобы сделать из сына всего лишь раба. Путы сжались сильнее и Гидеон сжал кулаки. Адская боль сковала все тело, под зелёными нитями кожа зашипела словно под кислотой, обнажая мясо и выпуская мерцающую синюю кровь.

- Моли о прощении гадкий пёс!

- Лучше я умру- процедил Гидеон.

Арадей зло смотрел на него, прекрасное лицо исказила гримаса ярости. Он скинул путы и вдруг улыбнулся:

- Истинный сын Богов! Не дело сыну самого Арадея умолять!

Гидеон, сжимая от бешенства челюсть до хруста зубов, поднялся с пола весь окровавленный. Шрамы, от этих ран даже на его теле останутся, они не дадут мне позабыть...отец.

Белая арка пространственной дороги оповестила Аиду, что сейчас она увидит своего Гидеона. Его не было несколько дней. Ужасно длинными и пустыми кажутся часы без него. Что же заставило его не приходить так долго. А вот и он! Аида зажала руками рот, сдерживая крик ужаса. Гидеон! Ее прекрасный Гидеон! Шрамы, словно всполохи молний украшали его лицо, шею и руки. Она кинулась к нему:

- Что? Что с тобой случилось? Кто это сделал?- Аида торопливо начала читать заклинание, но Гидеон остановил ее, одним резким движением прижав к себе. Обняв обоими руками, он сжал ее так крепко, что дышать стало тяжело. Аида испуганно прошептала:

- Я исцелю.

- Не нужно,- тихо ответил он- просто побудь со мной. Или такой я тебе не нравлюсь?- он отстранил ее от себя, позволяя рассмотреть адский узор шрамов от правого глаза, что через все лицо уходил по шее дальше. Посеревшие глаза и седая серая прядь украсили некогда белоснежные волосы.

- Мне все равно как выглядит твое лицо. Но мне больно, от того, что больно тебе- бережно она коснулась рукой узорчатого рубца.

Гидеон улыбнулся:

- Не болит, поэтому успокойся. Однако я хочу попросить тебя, сделать кулон для моей матери. Пусть твои силы спрячут вас настолько, насколько это возможно.

-Что-то случилось?- страх расползался по телу девушки, руки похолодели и Гидеон настороженно взглянул на ее маленькие ладошки в своих руках:

- Я хочу убить Арадея.

Аида панически ахнула. Ее взгляд умоляюще впился в него:

- Не надо! Ведь он верховный бог! А если он убьет тебя!?

- Поэтому мне и нужно, чтобы вы были в безопасности. Тогда я умру не зря.

- Но почему бы просто не открыть дорогу, как ты всегда являешься ко мне.

- В цитадели только Арадей может открывать врата. Цитадель его дитя, что послушно ему во всем, а потому оттуда не сбежать. Нужно непременно выйти за врата. А посему у меня будет совсем мало времени, чтобы освободить мать.

- Не неси ерунды!- закричала девушка, оттолкнувшись от него.- Не смей! Не смей! Ты слышишь! Ты должен быть счастливым! Ты должен жить! Ты должен жить ...со мной!

Она так яростно кричала, а Гидеон смотрел и улыбался. Он дорог ей. И это грело его душу и именно поэтому он не имеет права бездействовать. Он столько натворил, столько боли и страданий принес, сколько крови им пролито и сколько судеб разбито. Он не может все исправить, но он может положить этому конец. Ради женщин которые в него верят. «Простите меня»

- Аида,- с улыбкой он потянулся к ней и снова прижал к себе,- ну чего ты так кричишь?

- Да потому, что ты дурак!-он всего лишь радостно хмыкнул, а она продолжала бушевать, стуча кулачками по его широкой груди.- Как ты можешь оставить меня!- ее удары стали стихать, а всхлипы становились все тише,- как же ты.....не оставляй меня Гидеон!- она заглянула в его посеревшие глаза.- Я умоляю.

- Глупая- ласково погладил он ее по щеке,- разве я покину тебя пока я в твоём сердце?

Слезы потекли из глаз Аиды, тело задрожало от плача. Она вжалась в Гидеона и рыдала, не зная, что ещё ему сказать.

- Ты прав,- наконец утихли ее всхлипы,- ты вечно будешь жив в веках пока твоя душа не встретится с моей! И пусть сама прародительница Айлахори будет тому свидетелем! Моя душа переродится! И даже если пройдут сотни лет, обещай мне любимый, что ты придёшь, как только я взову!