Новое специальное маскировочное обмундирование американских военнослужащих для использования его в лесных районах и в условиях пустыни.
«Прекратить военную помощь Израилю» — требуют участники массовой демонстрации протеста против израильской агрессии в Ливане.
Бойня в Сабре и Шатиле заставила содрогнуться миллионы людей нашей планеты. Пять тысяч человек стали жертвами кровавой резни только потому, что они — палестинцы. На снимке: случайно избежавшая расправы семнадцатилетняя Фатима Газави.
Впрочем, верность так верность, коли уж так на стаивают. И все же чем так долго занимались здесь, на севере Африки, генералы-союзники? Да, да, после битвы. Неужто и в самом-то деле охраняли сперва трон и покой престарелого короля Идриса, а затем завоевания молодой ливийской революции?! Не очередной ли парадокс, столь обожаемый «добытчиками пряностей» на берегах Потомака, Темзы, Сены или Рейна?
Брошюра, которая у меня на столе, сохранилась с того памятного дня пребывания в Бенгази. Она наглядно иллюстрирует цели и масштабы британского военного присутствия в Ливии вплоть до 31 марта 1970 года — дня эвакуации. Разноцветными кружками обведено на карте расположение целой паутины военных баз, лагерей, полигонов, аэродромов с кратким примечанием. Читаю: «Тобрук» — важное звено в цепи английских баз от Гибралтара до Сингапура. «Эль-Адем» — аэродром стратегического назначения на пути в Восточную Африку, Индийский океан и Дальний Восток. Мелькают названия — Хомс… Мисурата… Сабрата… Триполи… Бенгази… А вот и печально знаменитый Уйлус-Фильд. Это даже не военный объект, а небольшое государство в государстве под флагом США, едва ли не равное по площади самой ливийской столице!
В восточном направлении от него были протянуты две зловещие черные, жирные стрелы-указатели, помеченные цифрами 1956 и 1967. Они означали, что крупнейшая в этом районе мира, и вообще за пределами Соединенных Штатов, база американской стратегической авиации использовалась как в ходе тройственной агрессии против Египта, так и израильского нападения на арабские страны. Вот тут уж действительно налицо бесспорное проявление «союзнического долга». Здесь, в Уйлус-Фильде, где в свое время мне довелось побывать вместе с известным советским журналистом Георгием Кузнецовым, проходили подготовку не только американские военные летчики, дислоцированные в Западной Европе, но и пилоты ВВС других стран НАТО. Услугами базы, естественно, в первую очередь пользовались и сами хозяева ливийской территории — англичане. Арабская страна их усилиями была превращена в плацдарм для борьбы против национально-освободительных движений на всем Арабском Востоке…
Так что «забот» и у английских и у американских генералов-союзников было предостаточно. Свое жалованье за эти годы они отработали сполна. И уж если придерживаться истины до конца, то вполне уместно было бы Майклу напомнить, что войска чужеземцев-«победителей» ливийцы не провожали — выпроваживали. И это невозможно было скрыть никаким наигранно-невозмутимым и бодрым видом. Так характеризует сей качественно существенный момент в книге «Контуры времени» его свидетель — политический обозреватель газеты «Известия» Станислав Кондратов. Но это еще не все.
Называя вещи своими именами, раскроем глаза лондонскому тележурналисту и на еще одну истину: у имперского курса страны ее величества была и прозаическая изнанка. В Ливии, например, от нее пахло бензином… Ведь «кто владеет нефтью, тот владеет миром»! Этот постулат многие годы служил одной из основ политической стратегии западных держав, разделивших в ходе первой мировой войны страны — производители жидкого топлива по зонам влияния. Открытые к концу 50-х годов богатейшие его месторождения, высокое качество ливийской нефти, близость к европейским рынкам, дешевая рабочая сила — все сулило многомиллионные прибыли. Торопясь застолбить свой участок на этом «африканском эльдорадо», сюда, словно мухи на мед, слетались дельцы от нефтебизнеса: «Эссо», «Шелл», «Бритиш петролеум», «Амосиз», «Мобил Гельзенберг»… Вот кто отныне определял ритм и пределы деловой активности в этой арабской стране: что для нее хорошо, а что — плохо. Хищные щупальца этого гигантского спрута нефтяных монополий протянулись во все сферы экономической и политической жизни ливийского государства, опутывая его цепями концессионных соглашений. Подкуп чиновников, взятки, даже угрозы — к чему только не прибегали иностранные компаньоны, чтобы урвать лакомый кусок! Нефтедоллары рекой текли в сейфы европейских банков, часть из них оседала на месте — в карманах сановной знати, кучки нуворишей. Королевский двор тратил деньги либо на собственные прихоти, либо на полицию и репрессивный аппарат. Уделом подлинного хозяина природных богатств — ливийского народа оставалась все та же нищета, болезни, голод, поголовная неграмотность. Такое вопиющее неравенство, ничем не прикрытая эксплуатация человека человеком в эпоху освоения космоса… Может быть, этот курьезный факт придется по душе английской Ай-ти-ви? Знает ли ее представитель, преисполненный чувством пафоса за британский флаг, некогда висевший на каждом углу, что первой, кому ливийцы указали на дверь в 1971 году, была «Бритиш петролеум компани»? За ней последовали и все остальные, прихватив с собой немало чужого добра. Я видел отчетливые следы, оставленные алчными европейскими пришельцами в древнегреческих городах на земле Триполитании и Киренаики…
В течение многих лет центры средиземноморских цивилизаций — Кирена, Сабрата, Лептис Магна — были буквально разграблены цивилизованными варварами XX века. Около 600 статуй и архитектурных деталей, украденных в Ливии, украшают сегодня Версальский дворец. А сколько бесценных памятников прошлого перекочевало с побережья Северной Африки на берега Темзы — кто сосчитает? Невольно усомнишься в авторском праве короля Луи XV на сакраментальное изречение… Куда ему с «потопом», после которого камни все равно остаются! Зато теперь уж наверняка не ошибешься в другом — необъявленных целях «экспедиций» британского и иных чужеземных войск в отдаленные, знойные края. Простите, сэр, за столь непочтительное сравнение, но… Все это в целом сильно смахивает на доводы хорошо знакомого советскому читателю классического персонажа — священника церкви Флора и Лавра. Подобные дальние странствие в поисках не «черного золота» — бриллиантов отец Федор совершал «не корысти ради, а токмо во исполнение воли пославшей мя больной жены…».
Позвольте на этом, многоуважаемый коллега, завершить не состоявшийся в Ливии наш разговор. Примите наилучшие пожелания новых успехов в вашем «благородном деле» и прочая и прочая… Постскриптум: разумеется, то, что произошло в Бенгази, не более чем небольшой эпизод, не стоивший дискуссии, если бы, конечно, не ознакомиться с содержанием лондонской «Дейли телеграф» и ей подобных изданий.