-Стальная дверь или стены, на которую не действует магия. – Торопливо заговорил Салазар, посматривая на приближающихся Годрика, Ровену, и Пенелопу. – Доспехи…, или чешуя, неуязвимая для чар. Да те же големы. И это только навскидку. И всего-то я прошу защитить гениального меня, пока они не успокоятся. Я же не специально, в конце концов. И вообще, я вам дед, или нет?
-Дед, Салазар, дед. – Оскалилась Ровена, кровожадно глядя на Салазара. – И это хорошо, что ты их дед. Точнее, хорошо, что у тебя есть потомки, потому что то, что у тебя болтается между ног, скоро его постигнет судьба твоих волос. Попрощайся со своим «малышом».
-Мы уезжаем, – сказал Лорд Певерелл.
-Удачной дороги, – пропела Ровена, по-прежнему приближаясь к Салазару, и не отрывая от него кровожадного взгляда. Тем временем Пенелопа и Годрик начали брать того в кольцо. – Как устроитесь, не забудьте прислать нам свой новый адрес, и пишите письма мелким почерком.
-Отец вернулся. – Сказал Певерелл, и три волшебника замерли на месте. – Вернулся за нами и мамой. Мы покидаем эту вселенную.
-Они живы, – радостно выдохнул Салазар. – Но как?
На этих словах Лорд Певерелл достал кулон, в виде паука, держащего в своих лапах рубин.
Сорок минут спустя в кабинете директора Хоргвартса.
-Неожиданно…, – протянула Ровена.
-И это ещё мягко сказано, – добавил Годрик.
Пенелопа лишь кивнула головой, так как после пережитого шока это всё, что она могла сделать.
-Я знал, – сказал ошарашенный Салазар, – что мои потомки далеко пойдут, но не настолько же!
-Ну, что, дед, – усмехнулась, Чара, – ты с нами?
-Нет. Мы только начали восстанавливать школу именно такой, какой мы её хотели видеть. – Салазар посмотрел на Годрика, Ровену и Пенелопу. – Да и не могу я бросить свою семью. К вопросу о семье. Джеймс и Лили…
-Нет, – сказала Чара. – Они и племянник остаются. Может лет через двадцать.
-Правильно, – одобрил Салазар. – У Чарльза должно быть нормальное детство. С друзьями и шалостями. А уж с такой наследственностью, у Чарльза есть все основания превзойти даже меня! Как мой будущий ученик, он…
-Салазар-р-р-р! – Зарычала Ровена, видя, как у того фанатично загорелись глаза. – Если ты осмелишься обратить внука в свою веру…
-Согласен, – поддержал сестру Годрик. – Двух смутьянов мы не выдержим. Мы ещё с твоей последней выходкой не разобрались.
Салазар заметно «сдулся».
-Значит, – продолжил Годрик, – мы можем надеяться, что Гарри, в будущем ещё навестит нас. Кстати. Почему он не с Вами?
Чара нахмурилась:
-Папа никого не хочет видеть. Вообще! Без обид.
-Не простил, – тяжело вздохнул Салазар, и Чара отрицательно покачала головой. – Этим он пошёл в меня. Уж если мы любим и ненавидим, то всеми фибрами своей души. Вот помню, когда я впервые встретил свою жену, вашу бабушку…
Но Салазара перебил голос из-за его спины.
-Когда ты меня встретил, то я была не настолько старой, что бы ты называл меня бабушкой.
Салазар вскочил, как ужаленный, и обернулся. Две девушки и парень, стояли у раскрытых дверей, и, улыбаясь, смотрели на него. Салазар же стоял, словно мраморная статуя, и цвет его лица не далеко ушёл от неё.
-Ну, что, обалдуй, может всё же обнимешь жену? Хотя стой, я сама тебя обниму.
Вот девушка подошла к Салазару, но обнимать не спешила. Она внимательно посмотрела мужу в глаза.
-Изольда? – Прохрипел Салазар.
-А ты изменился.
-Изольда, это…, это правда, ты?
Дрожащая рука волшебника коснулась тёплой щеки, и волшебница, взяв ладонь мужа, прижала её к своей щеке. А в следящее мгновение она утонула в его объятиях.
-Изольда, – Салазар стиснул жену в объятиях, словно боясь, что если разомкнёт их, то она растает, как дым. – Изольда…, – хрипел Салазар, – жена моя. Мне без тебя…, без вас, было так плохо. Так плохо. Морриган.
-Привет пап. – Девушка помахала рукой.
-Амофиус.
Парень понимающе улыбался:
-Здравствуй, отец. Давно не виделись. – И сделав несколько шагов, одновременно с сестрой, обняли отца и мать. Так они и стояли, обняв друг друга.
Но идиллию разрушил злорадный голос Ровены:
-В нашем полку пополнение.
-Та-а-ак, – протянула Изольда, – что мой муженёк успел натворить?
-Точно, – согласилась с сестрой Пенелопа. – В нашем полку пополнение.
Благодарно кивнув Пенелопе, Ровена заметила, что сестра смотрит в сторону выхода. Судя по тому, что она там увидела, и вынудило её сказать свои последние слова. Стоило Ровене посмотреть туда же, куда смотрела Пенелопа, как её мир пошатнулся.
Испуганная девушка мялась у дверного прохода, боясь переступить порог. Поняв, что её заметили, на бледном, от страха лице появилась робкая улыбка:
-Привет, мам.
В следующее мгновение Ровена, превратилась в вихрь, который, буквально, за секунду обогнул семью Салазара Слизерина, и схватил съёжившуюся от ужаса девушку.
-Елена! – Выдохнула волшебница, а в следующее мгновение она осыпала её лицо поцелуями. – Доченька! – Шептала Ровена, не переставая целовать её лицо. – Живая!
-Мама, – пискнула девушка, – прости! Мне так стыдно!
Но Ровена не слушала, лишь крепче прижимая её к себе:
-Дочка…, доченька моя…. Золотце моё, если бы ты знала, как мне было плохо, когда я узнала…
-Мама, – заплакала девушка, – не надо.
-Дочка, – рыдала в ответ Ровена. – Доченька моя. Теперь у нас всё будет хорошо. Салазар, считай, что твои внуки купили для тебя помилование…, – но стоило ей обернуться, как на сияющем лице Ровены появилась растерянность.
В след за ней, за свою спину посмотрел и Салазар. Его внуков и внучки не было в кабинете, и лишь на столе лежал перстень Лорда Слизерина. Взяв перстень, Салазар, словно надеясь увидеть внуков, ещё раз осмотрел кабинет. Годрик подошёл, и пожив ладонь на его плечо, сказал:
-Похоже, это прощальный подарок, брат.
Салазару не оставалось ничего другого, как молча кивнуть, и с тяжёлым сердцем надеть на свой палец кольцо главы рода Слизеринов. Посмотрев на свою жену и детей, Салазар прикрыл глаза, и сказал в пустоту:
-Спасибо.
-Спасибо, – повторила Ровена, всё так же обнимая дочь.
Аберфорд Дамблдор спустил в зал своей таверны последний чемодан. Свой трактир «Кабанья Голова», он продал. После всего, что натворил Альбус, Аберфорд больше не мог смотреть людям в глаза. Да и не ходил больше никто в его трактир.
-Чтож, – проворчал Аберфорд, – Вещи собраны. Пора двигаться дальше.
Взяв свой чемодан, с расширенным пространством, волшебник ещё раз осмотрел зал, вдохнул, и обернувшись к выходу, замер. Он и не услышал, как в трактир вошли гости. И теперь шестеро волшебников и одна волшебница, стояли, и, молча, смотрели на него. Семеро волшебников, которые уже успели стать мировой легендой. Такой же, как и их легендарный отец, Гарри Поттер. Мальчик, чьи родители отдали свои жизни, сражаясь за магическую Англию. Сражаясь, даже зная, что ради свободы волшебников, ставят под смертельную угрозу свои жизни, и жизнь своего единственного сына. Сына, которому после их жертвы, будет суждено стать Мальчиком-который-выжил. Мальчиком, которого на протяжении всей его не лёгкой жизни, постоянно предавали. Предавали, пока цепь предательства не окончилась его гибелью. И вот теперь, его дети здесь, что бы подвести окончательную черту.
Волшебница подошла к Аберфорду, и протянув ему пузырёк с зельем, сказала:
-Выпей.
-«Да падут грехи отцов, на голову их детей», – подумал Аберфорд, беря в руку зелье. – «Очевидно, это можно сказать и о братьях, когда один из них, расплачивается за грехи другого».
Аберфорд, не глядя, открыл пузырёк, и проглотил содержимое. Он понимал, что там был яд. Он не осуждал детей Гарри Поттера за своё убийство. Единственное, на что надеялся Аберфорд, что яд будет достаточно быстрым, и не заставит его корчиться в агонии длительное время. Хотя, после того, что сотворил Альбус, рассчитывать на быструю, а уж тем более, безболезненную смерть, не приходится.
И тут Аберфорд почувствовал в себе изменения. Его борода стала укорачиваться, а спустя минуту, и вовсе пропала вовсе. Одежда начала стремительно увеличиваться. И лишь спустя минуту Аберфорд осознал, что это не одежда увеличилась, а он уменьшился в размере. Аберфорд непонимающе посмотрев на волшебницу, и та показала взглядом на зеркало, что висело на одной из балок, подпирающий потолок. Подойдя к зеркалу, Аберфорд отшатнулся. В зеркале отражался десятилетний мальчишка.